* * *
Пока индейцы занимались мясом, Воронцов в вигваме, подальше от их любопытных глаз, отлил из бочонка рому в бутылку ровно столько, чтобы хватило на две неполных чашки каждому. Ибо уже по опыту знал, что индейцы не успокоятся, пока не допьют все до последней капли.
За ужином он разлил ром всем поровну и, прочитав в глазах спутников некоторое удивление, пояснил:
– Как я уже говорил, Белому Орлу положена большая порция, но сегодня отличился и Чучанга… – Бронзовое лицо помощника от похвалы Алеши заметно порозовело. – Именно он, с помощью своего верного Кучума, убил лося и обеспечил нас всех отличным ужином и добрым запасом мяса. Да и каюры не подвели: лосятиной себя сверх меры загрузили. Вот и выходит, что лишь один я вроде как не у дел остался… – Индейцы тотчас дружно запротестовали, и граф поднял руку, успокаивая их: – Я же сказал «вроде», ибо на самом деле очень старался, чтобы, не дай Бог, не налить в бутылку «воды белых» меньше положенного.
Старый вигвам буквально содрогнулся от взрыва хохота индейцев, оценивших мудрость и остроумие Повелителя Духов, а собаки отозвались встревоженным лаем.
Когда допили ром, закусив его поджаренной на сковороде вкуснейшей печенкой, и выкурили по паре трубок, Белый Орел, оглядев спутников, как бы подвел итог пройденного за день пути.
– Самый трудный участок тропы мы с вами, к счастью, уже прошли. Не без досадных происшествий, конечно, – смущенно буркнул он, – но дальше идти будет легче. Однако поскольку до владений Яндоги все равно остается еще три-четыре, а то и все пять дней пути, давайте-ка, друзья, отдыхать. Ведь и сегодняшний день, несмотря на спуск, выдался не самым легким…
Не споря с командором, индейцы тотчас расположились на ночлег, для сохранения тепла плотнее прижавшись друг к другу. И лишь один Воронцов принялся при свете свечи записывать карандашом в лежащий на колене блокнот все наблюдения и впечатления за день.
На подходе к селению Яндоги путников встретила свора отчаянно лающих собак, но угрожающий рык Кучума моментально заставил их смолкнуть: они сразу признали чужого вожака, который год назад задал отличную трепку всем наиболее рьяным местным кобелям.
А у самого селения путешественников уже поджидали все его жители от мала до велика. Еще бы! Нежданно-негаданно из-за Каменных гор в их владения прибыл целый караван упряжек, да еще во главе с самим легендарным Белым Орлом!
Белый Орел не спеша, с достоинством подошел к Яндоге, и они обнялись как старые друзья. Будучи примерно одного роста, вождь рода был несколько старше былого удалого разведчика, однако глаза его молодо светились умом и проницательностью. Затем Яндога уже за руку, по-европейски, поздоровался с Чучангой, одновременно не сводя настороженного взгляда с белого человека: доселе ни один европеец не посещал его владений.
Белый Орел, перехватив взгляд вождя, торжественно представил прибывшего с ними белого человека:
– Нашего спутника зовут Алеша. Он – почетный гость Томагучи и всего нашего племени, а также великий белый воин по имени Повелитель Духов!
Воронцов и Яндога почтительно пожали друг другу руки. Знакомство состоялось.
– И откуда же у тебя, Повелитель Духов, – спросил вождь, – столь почетное имя? Насколько я помню, Томагучи, как когда-то и его отец, крайне щепетилен в присвоении подобных титулов.
Не успел граф ответить, как снова вмешался Белый Орел:
– Алеша получил почетное имя Повелитель Духов за то, что победил злого духа Умангу!
Глаза вождя удивленно округлились, по рядам местных жителей пронесся ропот недоверия.
– Да, это так, Яндога, – подтвердил Чучанга слова Белого Орла. – Уманги больше не существует.
– Но это невозможно! Уманга ведь бессмертен! – воскликнул Яндога.
– А у Повелителя Духов есть волшебное ружье, – не моргнув глазом, повторил Чучанга легенду соплеменников, сообразив, что другие аргументы в переубеждении сородичей не помогут. Для подтверждения сказанного он подошел к своей нарте, отвязал ружье Алексея Михайловича и протянул его Яндоге.
Тот с нескрываемым трепетом взял оружие в руки, и индейцы теперь со страхом смотрели на вождя, ожидая его вердикта. Внимательно осмотрев чудо-ружье, подобного которому не видел ни разу за всю свою долгую жизнь, Яндога наконец уверенно воскликнул:
– Да, оно действительно волшебное!
Окрестности огласились гулом восторженных возгласов воинов. А уж когда Чучанга добавил, что девушка, предназначенная Уманге в качестве очередной жертвы, была спасена Повелителем Духов и стала его скво, все окончательно убедились в могуществе великого белого воина-гостя.
– А где же она сейчас? – заинтересованно спросил Яндога, зная, что жены индейцев имеют право следовать за мужьями в любые, даже самые дальние походы.
– Осталась дома, поскольку ждет ребенка, – сообщил неугомонный Чучанга.
Вождь посмотрел на Повелителя Духов с еще большим уважением. Столь незамысловатая житейская подробность лучше всяких слов подтверждала реальность гибели ненавистного злого духа Уманги, наводившего своим ревом ужас и на индейцев их племени.
* * *
Они вчетвером сидели в вигваме вождя: Яндога, Белый Орел, Чучанга и Повелитель Духов. «Вода белых» уже успела устранить некоторую неловкость, ощущавшуюся в самом начале встречи. Калюмет же вождя, пущенный по кругу, сблизил всех окончательно.
– Ты хорошо говоришь на нашем языке, Повелитель Духов, – отметил вождь.
– Томагучи обращался ко мне по имени Алеша, так что и ты, Яндога, можешь называть меня так же. – Вождь благодарно склонил голову. – В селении тлинкитов я прожил с ранней весны до самой зимы, поневоле языку обучишься, – поскромничал Воронцов.
– Да Алеша умел говорить на нашем языке еще до приезда к нам! – выдал его вездесущий Чучанга.
– Хорошо. Но с какой целью, Алеша, ты прибыл в мои владения? – спросил вождь, выдохнув очередную порцию табачного дыма.
– Чтобы посмотреть, как живет отделившийся род тлинкитов за Каменными горами, и узнать что-нибудь о соседних с ним племенах, – не стал лукавить граф.
Яндога понимающе кивнул:
– Значит, тебя интересуют и дакота?
– Совершенно верно, Яндога.
Вождь сделал еще одну затяжку, передал калюмет Белому Орлу и приступил к рассказу:
– Дакота пришли сюда уже после нас. Это очень сильное и многочисленное племя, и мы, тлинкиты, поначалу опасались, что они вытеснят нас обратно – туда, откуда мы пришли. Но, на наше счастье, дакота дошли только до занятых нами лесов и остановились. Позже выяснилось, что много-много лет назад они жили у Больших Озер и занимались выращиванием зерен, из которых мы готовим лепешки. Но под натиском оджибеев, еще более сильного индейского племени, дакота были вынуждены переместиться в сторону захода солнца – на поросшие высокой травой равнины, богатые стадами больших быков – бизонов. Так они и превратились постепенно из земледельцев в степных охотников. Однако вскоре со стороны восхода солнца появились еще и белые люди, которые тоже стали теснить племя дакота с насиженных мест, и им пришлось отойти еще дальше, вплоть до Каменных гор… – Приняв калюмет от Чучанги, Яндога сделал очередную затяжку и продолжил: – В итоге мы, тлинкиты, перестали охотиться на бизонов, чтобы не ссориться с ними. И это, как показало время, было очень правильным решением, – вождь самодовольно улыбнулся. – Теперь дакота охотно снабжают нас шкурами бизонов для наших вигвамов, а мы даем им взамен шкурки лесных зверей, которых добываем на охоте. Дакота шьют из этих шкурок зимние шапки, поскольку зимы в степях намного холоднее и ветренее, чем у нас в лесах. Впрочем, дакота и сами хорошие охотники, но они охотятся в основном на бизонов. У них тоже есть ружья, правда, не очень много… И все же самое главное их достояние – мустанги, благодаря которым они могут охотиться вдали от дома, а не ждать, когда стадо бизонов подойдет непосредственно к их стойбищу.