Book.

Лавр Георгиевич был сторонником жестких мер управления. В частности, он запретил митинги, потребовал немедленного восстановления смертной казни, которая была отменена указом Временного правительства от 12 марта 1917 года. Но это не спасало положения. К 21 июля, оставив Галицию и Буковину, войска Юго-Западного фронта откатились на рубежи, с которых начали наступление в августе 1914 года.

Центральная власть также быстро слабела. А. Ф. Керенскому нужен был человек, способный жесткими методами поддержать эту власть, спасти от развала фронты. Выбор пал на Л. Г. Корнилова. 19 июля 1917 года он был назначен Верховным главнокомандующим Вооруженными силами России. На эту должность Лавр Георгиевич согласился, лишь получив заверение Временного правительства в полном невмешательстве в его оперативные распоряжения, в назначения высшего командного состава, а также подтверждение права на проведение жесткой линии на фронте и в тылу, признание его ответственности не перед правительством, а «… перед собственной совестью и всем народом».

Но, приняв Верховное командование, Лавр Георгиевич прежде всего занялся политической деятельностью, выдвинув перед Временным правительством ряд новых требований. В частности, он требовал от Временного правительства признать свою вину в унижении, оскорблении, сознательном лишении прав и значимости офицерского состава, передать функцию военного законотворчества в руки Верховного главнокомандующего и, наконец, «… изгнать из армии всякую политику, уничтожить право митингов…», отменить декларацию прав солдата, распустить войсковые комитеты, отозвать комиссаров. Керенскому это не понравилось. Корнилов явно претендовал на роль военного диктатора.

18 августа Л. Г. Корнилова, уже как признанного лидера армии, торжественно встречали в Москве, куда он прибыл для участия в Государственном совещании. А. Ф. Керенский также был участником этого совещания, и не мог не отметить огромную популярность этого генерала в военных кругах. Это становилось опасным. Государственное совещание не решило главных проблем страны и армии, но расширило пропасть недоверия между Корниловым и Керенским.

Между тем сводки, поступавшие с фронтов и из тыла, были чрезвычайно тревожными. 20 августа немцы заняли Ригу. В фронтовых частях русской армии продолжалось брожение. Армия стремительно разлагалась, и каждый упущенный день мог привести к катастрофе. Корнилов убеждался в необходимости установления в стране военной диктатуры и стремительно готовился к этому.

Корниловское выступление намечалось на день празднования полугодовщины революции, то есть 27 августа, когда в Петрограде ожидались демонстрации рабочих. Под предлогом наведения порядка должен был быть разогнан Совет рабочих и солдатских депутатов, а также арестовано Временное правительство. Для осуществления этого плана в столицу заблаговременно направлялись 3-й конный корпус и Кавказская «туземная» дивизия, которую за глаза называли «дикой». В последующем эти соединения должны были составить основу отдельной Петроградской армии, подчиненной непосредственно Ставке. От Временного правительства свои намерения Корнилов замаскировал идеей немедленной «расчистки» Петрограда – удалением из города запасных частей, совершенно разложившихся не столько под влиянием большевистской пропаганды, сколько от «демократической» вседозволенности.

Керенский делал вид, что поверил Корнилову, но предпринял ответные меры. Но он вскоре понял, какую он допустил ошибку, согласившись на переброску в Петроград 3-го конного корпуса и «дикой» дивизии. Становилось очевидным, что в случае неисполнения требований Корнилов, пользуясь вооруженной силой, свергнет Временное правительство и учредит военную диктатуру.

Но, раскрыв свои планы, Корнилов тем самым дал Временному правительству возможность помешать их осуществлению. Керенский решил воспользоваться оплошностью соперника и покончить с ним. Он потребовал от командующего войском Северного фронта задерживать все воинские эшелоны, следующие в столицу, и направлять их обратно в пункты прежней дислокации. А утром 27 августа в экстренных выпусках некоторых столичных газет Корнилов был назван государственным изменником.

Реквизиция меди для нужд армии.

Лавр Георгиевич попытался довершить начатое дело. Он обратился с воззванием ко всем русским людям. Но он не был услышан. Правительственный аппарат Керенского и большевики сделали все возможное, чтобы не допустить установления военной диктатуры гибнущей власти. На следующий день Корнилов получил от Керенского распоряжение немедленно сдать должность генералу Лукомскому и прибыть в Петроград.

Лавр Георгиевич решил не подчиняться этому приказу. Тогда, решившись на крайнюю меру, Керенский объявил Корнилова мятежником и предупредил большевиков об угрозе военного переворота. Те отреагировали немедленно. Навстречу войскам были высланы сотни агитаторов, которые уговаривали солдат «не идти в угоду генералам против своего народа и не губить свобод, добытых с таким трудом тогда, когда война вот-вот будет закончена и настанет время пользоваться их благами».

Объединенные усилия власти и большевиков дали результаты. Войска не пошли на Петроград. Возглавлявший их командир 3-го кавалерийского корпуса генерал А. М. Крымов в 15 часов 31 августа застрелился. Было получено известие о том, что по распоряжению комитетов арестованы командующий Юго-Западным фронтом генерал Деникин, его начальник штаба генерал Марков, а также некоторые офицеры. Не исполнявший приказаний Временного правительства командующий Северным фронтом генерал Клембовский был заменен генералом Бонч-Бруевичем. Командующий Западным фронтом генерал Балуев и помощник командующего Румынским фронтом генерал Щербачев прислали телеграммы с выражением верности Временному правительству.

После этого Временное правительство решило обезвредить Ставку. Был создан карательный отряд. Но Лавр Георгиевич, поняв бессмысленность дальнейшего сопротивления, решил «покориться и требовать суда, в ходе которого выяснится, что мы действительно хотели спасти армию и Родину». Пост Верховного главнокомандующего занял Керенский. По его приказу Корнилов был арестован. Эта же участь постигла Лукомского, Романовского и некоторых других генералов. На этом деятельность генерала Л. Г. Корнилова в событиях Первой мировой войны практически завершилась. Впереди его ждала судьба, связанная с борьбой с большевизмом.

Позже правительственная комиссия, расследовавшая суть Корниловского мятежа, была вынуждена признать, что вреда положению дел на фронтах он не принес. Руководство войсками продолжалось непрерывно. Таким образом, был сделан вывод: для обвинения генерала Корнилова в измене не имеется данных. В заключении работы комиссии был сделан вывод, что «ввиду изложенного и на точном основании закона от 12 июля 1917 года об учреждении военно-революционных судов дело о генерале Корнилове военно-революционному суду не подсудно. Не подсудно оно и военно-окружному или корпусному суду ввиду того, что город Могилев не находится в войсковом районе театра военных действий, а подлежит на общем основании направлению в суд гражданского ведомства после производства предварительного следствия».