– Опять вам повторяю, вон внутренний телефон, – упирался вахтер, начинающий краснеть от негодования и тупости журналиста. – Звоните, пусть вам заказывают пропуск. Получите его, тогда я вас пропущу.
– А если человека нет на месте? – возражал Олег. – Я тут неделю буду стоять и названивать. На территории я хоть смогу спросить, кто и куда пошел, догнать, поговорить. А телефон…
– Да что ж ты за человек-то такой! – взорвался вахтер. – Не ко мне с этим вопросом. У меня приказ, обязанность! Связывайся с тем, кто решает по должности!
Олег понял, что убедить этого человека он не сможет, все его аргументы исчерпаны, и наконец-то направился к телефонному аппарату, стоявшему на столике в небольшой стеклянной кабинке. В списке номеров он первым делом нашел приемную. Но и здесь его убедительность не сработала. Приятный и очень вежливый женский голос известил, что директора на месте сейчас нет.
Дамочка не отказывала, просто рвалась помочь журналисту! Она предлагала ему оставить свой номер телефона, клятвенно обещала сообщить о звонке директору, как только он появится, лично рассказать журналисту о результатах переговоров с боссом. Сотрудника «Крыльев Отчизны» примут, если директор будет заинтересован в этом интервью. Или же он перепоручит его кому-то из своих заместителей.
Если отбросить поток слов, то беседа свелась к следующему: «Спасибо за визит, мы вам обязательно перезвоним, если руководство заинтересуется». Все. Олег понял, что бюрократическую систему победить может только другая, точно такая же. Нужно направление от редакции, заверенное в Министерстве обороны.
Тогда его как минимум пустят в отдел кадров завода. Оттуда, как это бывало не раз, Олега обязательно проводят хоть к кому-то из начальства, работа которого хоть как-то соотносится с темой интервью. Этого деятеля будет легко убедить, чтобы его отвели к начальству повыше, а то он напишет такой отзыв о предприятии!.. И так далее.
Олег набрал номер главного редактора.
– Борис Моисеевич! Это Хрусталев. Понимаете, я подобрался почти уже к самой цели, и все застопорилось. Это касается гибели моего отца, вы должны понять! Я во Владимирской области, завод «Сармат». Точнее, я никак туда попасть не могу. Борис Моисеевич, если бы вы выдали мне редакционное задание, звякнули бы в министерство, то я бы… Мне главное – на территорию попасть.
– Олег! – прервал главный редактор поток слов, обрушившихся на него из телефонной будки. – Я не намерен потакать твоим авантюрам и фантазиям. Если я выдаю задание, связываюсь с ведомством, которого оно касается, то должен быть в теме, досконально продумать вопрос. Ты это понимаешь? Я тут не просто кресло протираю, а несу персональную ответственность перед учредителями издания за все материалы, которые печатаю, и уж тем более за деятельность моих корреспондентов.
– Но это же…
– Олег, я соболезную, – смягчился Тентель. – Мне очень жаль, что у тебя так все случилось, но журнал тут не виноват. Я согласен тебе помочь, но не так. Это же глупо, Олег. Возвращайся в редакцию, мы с тобой сядем, обсудим дела, наметим направления, продумаем тактику. Запросто это не делается. Нельзя действовать налетом, лихим кавалерийским наскоком. Тут не шашкой махать надо, а вдумчиво работать, выверять каждый свой шаг, любое произнесенное и написанное слово.
– Понятно! – пробурчал Олег, бросая свой последний козырь. – Нет теперь у меня отца-генерала, значит, можно со мной так…
– Я никогда не относился к тебе как к генеральскому сынку.
– Ладно.
– Что ты решил, Олег? Возвращаешься в Москву?
– Да, – согласился Олег.
Он понял, что ему и в самом деле стоило иметь в виду тот очевидный факт, что у него теперь не было отца-генерала. Могут и уволить к черту!..
– Я тут подумаю немного и позвоню, потом…
Что ж, официально дело не прошло. Олег поскреб в затылке, вернулся в холл проходной и снова зашел в кабинку с внутренним телефоном. Отец был технарем, он занимался строительством этого завода, как и многих других. Тут у него шел период пусконаладочных работ.
Олег понял, что ему нужен не директор завода. Эта личность занимается административной работой, а вот главный инженер – тот в теме. Он на заводе величина огромная. Такой специалист для ведомства, к которому относится завод, едва ли не ценнее, чем сам директор.
Олег набрал номер, и почти сразу ему ответил сочный низкий властный голос:
– Да?
– Владимир Алексеевич? – Олег немного растерялся от того, что ему повезло почти мгновенно. – Я корреспондент военного вестника «Крылья Отчизны». Мы хотим написать о новых веяниях и технологиях. Я желал бы поговорить с вами о вашем заводе, о новшествах…
– К директору!..
– Что, простите? Не понял.
– К директору. Я здесь при чем? Он администратор, это его дела.
Олег внутренним чутьем почувствовал, что Смирнов, как значилась фамилия главного инженера в списке, сейчас повесит трубку. Точнее, бросит ее. Этого допускать было никак нельзя. Прерванные разговоры обычно не возобновляются. Контакта уже не будет. Его нужно удерживать и развивать во время первого разговора. Тем более когда ты с собеседником не глаза в глаза общаешься, а почти анонимно.
– Мне не директор нужен, а специалист, – вкрадчиво, но быстро заговорил Олег. – Человек, знающий технологии. Вы ведь один из немногих, кто владеет этим во всей стране. Я других такого уровня не нашел. Вы уникальный специалист в данной области.
– Слушай, корреспондент, ты мне чего гимны поешь? Я сказал, что мне некогда. Отправляйся к тем, кому по должности положено тебе интервью давать. У них всякие буклеты есть, необходимый минимум информации. Вот там тебе…
– Я сын генерала Хрусталева! – бросил последний козырь Олег.
В трубке на какое-то время воцарилась тишина.
Наконец Смирнов гулко откашлялся и снова заговорил:
– Слушай, сынок. Я бесконечно уважал твоего отца. Он был хорошим человеком и отличным специалистом. Но давать интервью я не буду. Не тот сейчас момент. Пока все не улеглось, не стоит ничего вещать, делать какие-то выводы. Поверь мне.
– Значит, вы согласны с тем, что его убили? – выпалил обрадованный Олег.
– Что за чушь! – Голос Смирнова стал еще глуше. – Ты на всех углах не трезвонь. Я тебе ничего такого не говорил. Что за бред?!
Олег почувствовал, что ему удалось-таки смутить главного инженера. Он решил, что надо чуть поднажать, и разговор состоится. Пусть и не на пленку.
– Почему же бред и чушь? У меня есть основания, которые позволяют…
Его не дослушали. В трубке прямо на половине фразы вдруг раздались прерывистые гудки. Олег опешил и некоторое время с удивлением смотрел на телефонный аппарат. Потом он решительно положил трубку, снова поднял ее и набрал номер Смирнова. Трубка равнодушно отозвалась все теми же прерывистыми гудками. Минут пять терзаний ничего, кроме «пи-пи-пи», не дали.