– Трусиха, – обозвала сама себя и вместо того, чтобы броситься доказывать обратное, снова забралась с ногами в дядино кресло, придвинула поближе стол, на котором стояли коробки, и принялась их разбирать.
Было весьма любопытно, зачем мистеру Рашу столько свечей при наличии возобновляемых источников электропитания в доме, но задать ему этот вопрос я могла только завтра вечером. Если уж он и правда не знает о планах своего сына и всех тех, кого мальчик убедил ему помогать, значит, так тому и быть. А если только делает вид… что ж, все равно мне лучше пока помолчать. В конце концов до празднования дня рождения Индэвора осталось чуть больше суток.
Расставляя на малахитовой столешнице толстые цилиндры из воска с пока еще новыми фитилями, я мысленно прикидывала, как лучше расположить эти осветительные «приборы» по периметру зала, чтобы он был достаточно освещен вечером и пришедший на вечеринку народ не плутал впотьмах. Списка гостей у нас с Дираном не было, но в том, что они приедут, мальчик не сомневался. Мне же было интересно посмотреть на знакомых и друзей соседа, который живет на отшибе и бо́льшую часть времени торчит в одной из каменных построек со стеклянным верхом, что стоят у него во дворе.
Так за работой и мыслями о завтрашнем имениннике прошло довольно много времени. Я постепенно забыла о страхе, терзавшем меня, и полностью прониклась духом грядущего праздника. Ведь это просто дом! Пусть большой, пустой и мрачный, но все равно… только дом. Так чего же мне бояться?
Именно так я и думала, когда скрипнула входная дверь, пропуская в холл очередного гостя: большого рыжего кота, который вальяжной походкой прошествовал к лестнице и сел. И все бы ничего (ну мало ли что за коты тут в округе бегают!), вот только шагов его я не слышала, как не слышала и шелеста метущего каменные плиты хвоста. Пушистого, длинного, как у белки или… у куницы? Застыв с серебристым подсвечником в руках, внимательнее присмотрелась к четвероногому гостю.
Нет, точно кот! Глаза серо-зеленые, раскосые, хитрющие… и белые пушистые усы, торчащие по сторонам упитанной рыжей морды.
– Кис-кис-кис? – позвала тихо, не сводя взгляда с животного, застывшего возле ступеней. Он отвечал мне не менее заинтересованным взглядом. Выжидающим таким, пристальным, словно хотел, чтобы я что-то поняла и сделала. Но что? – Иди сюда, котик, – медленно поставив подсвечник, осторожно постучала по своим коленям. Усатый визитер чуть склонил набок голову и недовольно дернул хвостом, продолжая сидеть на месте. – Хочешь, чтобы я с тобой пошла? Да? – озвучила смутную догадку и затаила дыхание, ожидая его реакции.
Кот шустро подскочил и рванул наверх. Пришлось тоже встать и пойти за ним. Даже побежать, учитывая, с какой скоростью этот странный зверь перебирал лапами, поднимаясь по ступеням. Вот только и сейчас я не услышала ни единого звука. И списывать это на бесшумность кошачьей походки было как-то глупо. Мне по-прежнему хотелось дать всему происходящему в этом доме объяснения, не идущие вразрез с привычной реальностью. Но Блэк-Лэйк, как и озеро, в честь которого он был назван, плохо вписывались в рамки обычного. Это и пугало и притягивало одновременно.
Котов я всегда любила, как, впрочем, и собак. Поэтому простить странности рыжему пушистику мне было гораздо легче, чем смириться с чужими голосами в собственной голове.
Или не в голове…
Услышав чей-то спор, доносящийся из дядиного кабинета, я невольно начала замедлять шаг. В доме никого не было, о чем я прекрасно знала, но там, наверху, кто-то выяснял отношения на повышенных тонах, и этих кого-то совершенно не интересовало то, что их тут вроде как нет. Любопытство подгоняло в спину, но страх тормозил меня, делая ноги ватными, а движения какими-то заторможенными, словно я была мухой, застрявшей в киселе.
Остановившийся на лестничной площадке кот смешно дернул усами и снова склонил набок голову, не забыв сделать пару традиционных взмахов хвостом.
– Кто там? – спросила одними губами, не произнося слов вслух. Почему-то была уверена, что рыжий плут поймет.
Зверь посмотрел в сторону кабинета, потом снова на меня и, не дожидаясь, когда я наконец поднимусь, побежал на звук чужих голосов. Мужского и женского, даже, скорее, девичьего.
– С завтрашнего дня ты скажешься в школе больной! – потребовал незнакомец, стуча при этом то ли ящиками стола, то ли неудачно передвинутым стулом. – И никаких больше ночевок у подружки, – язвительно добавил он.
– Это почему же? – возмутилась его юная собеседница.
– Потому что от подружек в подоле не приносят, Айне! – рявкнул мужчина, а я так и застыла, не в силах перенести ногу через последнюю ступень.
Айне? Я брежу? Впрочем, конечно же брежу! Дом-то пуст.
А тем временем страсти за дверью «пустого» кабинета, возле которого топтался кот, накалялись.
– Откуда ты… – начала было девчонка, но мужчина ее перебил:
– Я все знаю, забыла? – ехидно заметил он. – И заметь, не пытаюсь выпороть тебя за то, что опозорила семью…
– Какую семью?! – возмутилась… Айне. – Тебя, что ли? Да у тебя такая репутация тут, Лиам, что моя беременность – просто сущий пустяк в сравнении с тем, что говорят о тебе.
– И что же? – явно заинтересовался ее брат.
– Что ты проводишь сатанинские ритуалы и пьешь кровь убитых тобою младенцев.
– Правда? – Мужчина, похоже, развеселился. – А чьих?
– Не важно! – отмахнулась… моя мама. Будущая мама, судя по всему. – Может, специально в пробирках их выращиваешь. С тебя станется!
– Айне, Айне… глупая строптивая девочка…
– И не надо вот этого! – бросила она с раздражением.
– Чего – этого? – не понял собеседник.
– Отеческих интонаций не надо! Ты не мой папа, ясно? – Кажется, она всхлипнула.
– Нет, – согласился собеседник, чуть помедлив, а потом с нажимом проговорил: –Я тебе и отец, и мать, и брат, и сестра в одном лице. Запомни это, девоч…
– Я уже не девочка! – огрызнулась юная Айне.
– Точно, – неприятно усмехнулся Лиам. – Ты теперь молодая мамочка… почти.
– Знаешь что…
– Заткнись и слушай, мисс О’Ш-ш-ши, – перестав насмехаться над ней, прошипел мужчина. – С завтрашнего дня и до самых родов ты будешь сидеть дома и вязать чепчики своей дочери…
– Дочери? – удивилась девушка.
– Опять забыла?
– Да-да, помню, ты все всегда знаеш-ш-шь, – досадливо прошипела она, невольно копируя интонации брата.
– Когда родится, отдашь ее мне.
– На опыты? – не скрывая сарказма, уточнила моя будущая мама.
– Не важно, – ответил дядя. – Тебе, моя ветреная девочка, она все равно будет лишь обузой, а я найду чистокровной О’Ши достойное применение.
– Да пошел ты… больной ублюдок! – не скупясь в выражениях, «обласкала» его Айне. – Это моя дочь, а не какой-нибудь бездушный предмет! И ты ее не получишь! – крикнула она, вылетая из кабинета… в коридор… и, отпихнув ногой рыжего кота, прямиком на лестницу, где стояла я.