Машину должен был вести Сведберг. Выйдя на улицу, Валландер приказал ему установить на крыше мигалку.
На придорожном поле какой-то крестьянин, несмотря на поздний час, косил рапс.
Они прибыли в Стурупский аэропорт в самом начале двенадцатого. Воздух был неподвижен, и жара становилась угнетающей.
Им понадобилось меньше часа, чтобы с большой степенью вероятности установить, что убийство произошло в машине.
Они также полагали, что теперь им известно имя убитого.
Машиной оказался «форд» старой модели, выпуска конца 60-х годов, со сдвижными дверцами. «Форд» был перекрашен в черный цвет, причем очень неаккуратно, так что местами проглядывал изначальный серый. На корпусе виднелись следы от множества ударов. «Форд» стоял в дальнем конце парковки, напоминая старого боксера, которого только что отделали, и теперь он обвис на тросах в своем углу. Кое-кого из стурупских коллег Валландер уже знал. Он также знал, что не слишком популярен здесь после одного инцидента годичной давности. Валландер и Сведберг вылезли из машины. Дверцы «форда» были открыты. Несколько криминалистов уже осматривали фургон. Их встретил инспектор Вальдемарсон. Хотя они неслись из Истада, как сумасшедшие, Валландер старался казаться совершенно спокойным. Он не хотел выдавать волнения, в котором пребывал с того самого утра, когда у него дома раздался телефонный звонок, разрушив обманчивые надежды на то, что убийств больше не будет.
— Вид там неважный, — сказал Вальдемарсон, пожимая им руки.
Валландер и Сведберг подошли к «форду» и заглянули внутрь. Вальдемарсон светил им фонариком. Пол в машине действительно был залит кровью.
— Мы услышали в утренних новостях, что совершено еще одно убийство, — сказал Вальдемарсон. — Я позвонил в Истад, поговорил с одной вашей сотрудницей, не помню, как ее зовут.
— Анн-Бритт Хёглунд, — подсказал Сведберг.
— Наверно. В общем, она сказала, что вы ищете место преступления. И транспортное средство.
Валландер кивнул.
— Когда вы нашли машину? — спросил он.
— Мы проверяем стоянку каждый день. У нас тут были проблемы с угонщиками. Ты ведь знаешь.
Валландер снова кивнул. Занимаясь бесперспективным делом мафии, которая экспортировала в Польшу угнанные машины, он часто контактировал с полицией аэропорта.
— Мы знаем, что вчера во второй половине дня машины здесь не было, — продолжал Вальдемарсон. — Она находится на парковке не больше двадцати четырех часов.
— Кто владелец? — спросил Валландер.
Вальдемарсон достал из кармана записную книжку.
— Бьёрн Фредман. Живет в Мальмё. Мы звонили ему домой, но там никто не отвечает.
— Может ли он оказаться тем самым человеком, которого нашли в яме?
— У нас есть кое-что о Бьёрне Фредмане. Получили данные из мальмёского управления. Известен как укрыватель краденого и неоднократно сидел в тюрьме.
— Укрыватель краденого, — повторил Валландер и вдруг насторожился. — Как насчет предметов искусства?
— Таких сведений не имею. Вам бы следовало самим поговорить с коллегами.
— С кем нам связаться? — спросил Валландер и достал из кармана мобильный телефон.
— С комиссаром Форсфельтом. Стеном Форсфельтом.
Номер мальмёской полиции был заложен в память сотового. Пока нашли Форсфельта, прошла добрая минута. Валландер представился и пояснил, что звонит из аэропорта. На мгновение разговор потонул в гуле взлетающего самолета. Мелькнула мысль о путешествии в Италию.
— Прежде всего нам нужно установить личность человека, труп которого был найден в яме, — сказал Валландер, когда самолет скрылся в направлении Стокгольма.
— Как он выглядит? — спросил Форсфельт. — Мне не раз доводилось встречать Фредмана.
Валландер попытался дать точное описание убитого.
— Это вполне может быть он, — ответил Форсфельт. — Фредман был крупным мужчиной.
Валландер задумался.
— Вы можете съездить в больницу на опознание? — спросил он. — Подтверждение нужно нам как можно скорее.
— Хорошо, я съезжу.
— Приготовьтесь к тому, что зрелище будет не из приятных. У него выколоты глаза. Или выжжены кислотой.
Форсфельт ничего не ответил.
— Мы едем в Мальмё, — сказал Валландер. — Нам понадобится помощь, чтобы проникнуть в его квартиру. У Фредмана была семья?
— Насколько я помню, он был разведен. Кажется, последний срок получил за побои.
— А я думал, за сбыт краденого.
— За это тоже. Бьёрн Фредман много чем занимался. И все — вне закона. В этом он был последователен.
Валландер попрощался с Форсфельтом и набрал номер Хансона. Кратко доложил о положении дел.
— Хорошо, — сказал Хансон. — Дай знать, когда появится новая информация. Знаешь, кто мне еще звонил?
— Нет. Опять начальник госуправления?
— Почти. Лиза Хольгерсон. Заместитель Бьёрка. То есть заместительница — ведь это теперь так называется. Пожелала нам удачи. Хочу, мол, спросить, как у вас дела, — прямо так и сказала, представляешь?
— Ну что ж, хорошо, что нам желают удачи, — ответил Валландер, недоумевая, почему Хансон пересказывает разговор с такой иронией.
Валландер одолжил у Вальдемарсона фонарик и посветил в фургон. В одном месте в крови отпечаталась ступня человека. Валландер подался вперед.
— Тут кто-то ходил босиком, — изумленно сказал он. — Это не отпечаток ботинка. Это левая ступня.
— Босиком? — удивился Сведберг. Взглянув, он убедился, что Валландер прав.
— Он что, убивает людей, а потом шлепает босиком в лужах крови?
— Может быть, это и не его след, — неуверенно сказал Валландер.
Закончив осмотр, они собрались ехать. Валландер сел в машину, а Сведберг побежал в аэропортовское кафе купить бутербродов.
— Ну и цены у них, ни стыда ни совести, — пожаловался он, вернувшись. Валландер ничего не ответил.
— Поехали, — только и сказал он.
Приближалась половина первого, когда они остановились перед полицейским управлением Мальмё. Выйдя из машины, Валландер увидел, что навстречу ему идет Бьёрк. Заметив Валландера, тот остановился как вкопанный и уставился на него так, будто застал за каким-то непристойным занятием.
— Ты — здесь? — воскликнул он.
— Приехал, чтобы попросить тебя вернуться, — неудачно пошутил Валландер. Затем он вкратце рассказал о последнем убийстве.
— Все это просто ужасно, — сказал Бьёрк, и Валландер почувствовал, что тот действительно переживает. Раньше ему и в голову не приходило, что Бьёрк может скучать по своим истадским подчиненным, хотя и проработал с ними много лет.