– Я слышала и похуже. – Спрятав улыбку, Сара взяла сумочку и направилась к двери. – Как прошла встреча?
– Наблюдается прогресс. Достаточный для того, чтобы мой начальник производства и команда юристов вылетели сюда. Предстоит утрясти кое-какие детали, но сделка близка к завершению.
Сара не желала признаваться себе, что это больно укололо ее сердце. Она вовсе не собиралась отдыхать с Девом в Париже. Он здесь по делам. Она же обеспечивает ему надежное прикрытие.
Жан-Жак Жиро и его жена встретили их в дверях своего величественного таунхауса. Оказавшись в громадном холле, обе пары обменялись поцелуями в щеки. Мадам Жиро поздравила их и вела себя благопристойно, однако Дев на всякий случай держался поближе к невесте.
Обмен любезностями дал Саре возможность оценить хозяйку дома, больше узнать о ее жизни. Блондинке, похоже, было за пятьдесят, но она легко и грациозно порхала по дому, словно балерина. Каковой она и была в прошлом. Мадам Жиро показала Саре портрет, на котором ее изобразили в костюме Одиллии, злого Черного лебедя из «Лебединого озера» Чайковского.
– Мне очень нравилась эта партия. – С той же порочной улыбкой, что и на портрете, мадам Жиро взяла Сару под локоток и провела ее в гостиную. – Быть плохой гораздо веселее. Вы со мной согласны?
– Если только, как в некоторых постановках «Лебединого озера», сердце Одиллии не пронзает стрела.
Пожилая дама громко расхохоталась.
– А, вы предупреждаете, что мне следует держать руки подальше от вашего красавчика. – Мадам Жиро обернулась к Деву и заявила: – Она мне нравится, Девон, хотя я этого не хотела. Но, может, мы сумеем жить втроем?
Стоя спиной к Деву, Сара не могла видеть его реакцию. Но она была готова поклясться, что он воспринял это предложение не так благодушно, как месье Жиро.
– Элиза, кошечка моя, – сказал тот. – Ты шокируешь гостей своими маленькими шуточками.
Выражение лица его жены было озорным, но казалось очевидным, что она вовсе не шутит.
К удивлению Сары, она наслаждалась вечером. Элиза Жиро вела себя естественно, но не переступала черту, проведенную Сарой.
Чета Жиро и их гости выпили коктейли в гостиной и поужинали в потрясающей столовой с видом на Сену. Беседа касалась то лет, проведенных хозяйкой дома на сцене, то работы Сары в «Бигайл», то самолетостроения. Элиза терпела последнее только до тех пор, пока не убрали со стола.
– Достаточно, Жан-Жак! – Она встала. – Мы выпьем кофе в маленьком салоне. А вы, – сказала она, беря Дева за руку, – расскажете мне, что подвигло эту восхитительную женщину согласиться выйти за вас замуж. Статья в «Бигайл»? – Ее озорная улыбка вернулась, она бросила игривый взгляд на Сару. – А теперь – правду! Его задница такая же потрясающая, какой ее показал миру ваш журнал?
Месье Жиро покачал головой:
– Веди себя прилично, Элиза.
– А разве я веду себя неприлично, mon cher? – удивилась она.
– Я веду себя вполне прилично, Девон, – усмехнулась Сара, взмахнув ресницами, когда они поднимались в лифте отеля «Вернейль».
Девон скрестил руки и прислонился плечом к стенке кабины. Сара не была пьяна, но она вела себя раскованнее, чем когда-либо.
Ему это нравилось. Ее зеленые глаза сверкали. Слегка спутавшиеся от ветра волосы падали на плечи. В вырезе жакета соблазнительно виднелись кремовые полушария.
Он жаждал проглотить ее. Всю целиком.
– Роль тебе удалась, – согласился он. – Особенно когда Элиза пыталась вытянуть из тебя детали нашей интимной жизни. Я до сих пор не понимаю, как тебе удалось создать впечатление знойного пожара, хотя ты всего лишь изогнула бровь.
– Ах да, королевский изгиб. Это одно из самых действенных орудий бабушки, так же как вздергивание подбородка и негромкое фырканье. Но, возможно, завтра мне будет труднее, когда мы с Элизой встретимся за ланчем, – предупредила Сара, вытаскивая карточку-ключ из сумочки. – Мне, скорее всего, придется импровизировать.
– Нет причины, по которой тебе пришлось бы импровизировать.
Сара повернулась к нему. Выражение ее лица было настороженным и недоверчивым.
– Ты предлагаешь мне переспать с тобой, чтобы удовлетворить жгучее любопытство мадам Жиро?
– Нет, мэм. – Дев наклонился и коснулся губами ее губ. – Я предлагаю переспать, чтобы удовлетворить наше любопытство.
– Ты шутишь?
– Нет, мэм.
Сара не захлопнула дверь у него перед носом, и пульс Дева зачастил.
– Мы, – медленно проговорила она, не отводя глаз, – могли бы пойти по этой дороге. Достаточно далеко, чтобы обеспечить Элизу несколькими сочными подробностями.
Это было то самое приглашение, которого ждал Дев. Он вошел внутрь, обнял Сару и ногой захлопнул дверь. Горничная оставила в номере свет и отогнула одеяло на постели. Как бы сильно ни стремился Дев в этом направлении, он направился к софе. Сев на плюшевые подушки, он усадил Сару на колени.
Взяв эмоции под строжайший контроль, он провел ладонью по шелковистому покрывалу ее волос. Шея Сары была теплой, губы приоткрыты, она по-прежнему смотрела на него. Ему показалось, что он и так уже далеко зашел.
Дев снова наклонил голову. Больше не было легкого прикосновения его губ, осторожного исследования, позирования перед фотокамерой. Это был голод, горячий и неутолимый. Дев пытался загнать его внутрь, но Сара не позволила, отвечая поцелуем на поцелуй, прикосновением на прикосновение. Он принялся пропускать ее волосы между пальцами. Пальчики Сары очертили линию его подбородка, а затем скользнули к узлу галстука.
– К черту Оскара Уайльда, – спустя секунду страстно прошептала она. – Галстук мне мешает.
Галстука не стало. Затем такая же участь постигла пиджак. Когда она расстегнула две пуговицы на рубашке Дева, он потянулся к ее жакету. Расстегнув одну пуговицу, он обнаружил, что на Саре нет бюстгальтера. Поблагодарив Всевышнего, Дев расстегнул вторую пуговицу.
– Я мечтал об этом, как только ты открыла мне дверь, – признался он охрипшим голосом.
– Я тоже об этом мечтала. Должно быть, поэтому я решила не надевать тунику, которую всегда ношу с этим жакетом.
Ее честность поразила Дева. Сара не играла, не дразнила его, не дулась, не жеманничала. Она испытывала такой же голод и не стыдилась этого.
Атласные лацканы разошлись, обнажив груди, маленькие и гордо взирающие на мир. Их венчали темно-розовые соски. Приподняв Сару немного повыше, Дев принялся осыпать поцелуями ее грудь, а затем втянул сосок в рот.
Спина Сары выгнулась, голова запрокинулась. С негромким стоном она отдалась во власть ощущений, захлестнувших ее. Они были такими острыми, такими сильными, что она замурлыкала от удовольствия.
Потребовалось несколько секунд, прежде чем она услышала негромкий рокот. Он доносился из ее сумочки.