Мастер смотрел на меня. Я улыбался. Он не выдержал первым:
— Рома, у нас есть пять минут?
— Пять — есть. Десять — вряд ли, — отозвался Рома. Стукнуть меня он почему-то не предложил.
— Хорошо, говорим, — кивнул Мастер. — Спрашивай.
— Тебя как зовут?
Лена хихикнула.
Мастер почему-то смутился. Но ответил:
— Зиновий. Фамилия — Пилюченко. Проживал в Питере. Тридцать восемь лет.
— Валя, — я протянул ему руку, — тридцать пять, если это важно.
Зиновий неохотно, но руку все-таки в ответ пожал. И даже произнес с улыбкой:
— Зяма… если угодно. Сокращать мое имя как «Зина» не стоит.
— Зяма, мне чертовски не нравится, что происходит, — сказал я. — Мало того, что я спьяну влип в идиотскую историю и оказался невесть где. Меня к тому же похитили и заставляют пилотировать космический корабль, похожий на фантазию первоклассника. Объясни мне, что происходит, иначе я не притронусь к управлению.
— Тогда нас уничтожат.
— Да и хрен с ним!
Зяма выдохнул. Снял и протер очки. Снова нацепил их и сказал:
— А ты упрямый… значит, за пять минут тебе все объяснить?
— За четыре. Не будем рисковать без нужды.
— Хорошо. Ты прав, все окружающее нелепо выглядит, несуразно устроено и непонятно для чего существует. Но тут болтается пятнадцать тысяч человек, которые вынуждены жить по законам этого мира. Если ты уронишь себе на ногу молоток, тебе будет больно. Если сл опаешь испорченные продукты — будешь сидеть на толчке. Если по нашему кораблю жахнут со станции лазером — он развалится на две половинки, а мы вывалимся в космос и наша кровь вскипит в вакууме.
— Ты хочешь сказать, что это все правда?
— Нет, я этого не могу сказать. Я говорю, что мы воспринимаем этот мир как настоящий. Но мир, живущий по законам компьютерной игрушки, настоящим быть не может. Поэтому я и мои друзья придерживаемся теории Матрицы.
— Как в кино?
— Да, как в кино. Мы находимся в моделированной Вселенной, которую воспринимаем как настоящий мир. Может быть, мы лежим где-нибудь в подвалах Лубянки на кушетках и подключены к компьютерам. Может быть, наши мозги плавают в банках на полках какого-то НИИ. А может быть, мы лишь набор электронных импульсов в недрах суперкомпьютера… фантомы настоящих людей, которые и не подозревают, что с ними сделали.
— Тогда точно нет необходимости куда-то лететь, — сказал я.
— Есть, потому что наша смерть в этом мире для нас и будет смертью.
— Лена, что скажешь? — спросил я, не отрывая взгляда от Зиновия.
— Я знаю, кто они… — Голос Лены стал насмешливым. — Это Ищущие. Секта… своего рода. Они верят в то, что говорят.
— А ты им веришь?
— По мне, так если все вокруг кажется настоящим — оно и есть настоящее.
Я поднял палец:
— Вот! Зяма, ты слышишь глас разума. Я с твоей точкой зрения не спорю, но если ты прав, то…
— То нам все равно надо действовать так, будто мы находимся в настоящем мире.
Это сказал Роман. Он подался к нам сзади. У него было очень спокойное лицо, с которого будто смыли маску агрессивной простоты.
— Ты его слушай, — наставительно сказал Зиновий. — Роман — доктор наук, специалист в области искусственного интеллекта.
— У тебя есть минута меня убедить, — сказал я с некоторой опаской. Преображение туповатого бойца в интеллектуала пугало больше, чем его кулаки.
— Минута сорок секунд. Этого хватит. Валя, мы не шутим, через несколько минут нами заинтересуются, поймут что происходит — и уничтожат. Это правда. Это сомнению не подвергается.
Я посмотрел ему в глаза и кивнул.
— Что касается всего остального — насколько окружающий мир реален, чего мы добиваемся, зачем проникли на Плюшку и куда сейчас убегаем, я дам все ответы в более спокойной обстановке. Клянусь, что вас никто не будет лишать свободы, вам не причинят зла и не б удут ни к чему принуждать. Но для этого мы должны выжить. А чтобы выжить — нам надо убраться отсюда. Все, я закончил.
— В то, что все это обман, виртуальная реальность — я не верю, — сказал я. Зяма тяжело вздохнул. Роман нахмурился. — Но разобраться хотелось бы. Так что… решим, что ты умеешь уговаривать. — Я опустил руки на джойстик. Мерцающие разноцветные облака кружили перед нами. В ста метрах? В километре? Не знаю, расстояния тут казались обманчивыми.
Я вдавил правую педаль и облако стало надвигаться. Пожалуй, там действительно была какая-то точка… невидимая. Бесформенные сгустки света лишь на первый взгляд вращались беспорядочно, на самом деле у всей этой иллюминации был центр…
Именно в этот центр я и вогнал «Сильвану».
Цветные всполохи света обтекли корабль, стук метронома на несколько мгновений превратился в ровный гул.
И свечение осталось позади.
— Не сработало? — спросил я. — Поворачивать?
Мастер рассмеялся.
— Почему же не сработало? Все, мы прыгнули. Мы в другой системе.
Я дернул джойстик, заставляя корабль развернуться.
Вот светящиеся облака, стремительно удаляющиеся от нас, уменьшающиеся, уже почти неотличимые от звезд.
Вот звезда — желтая, неяркая. Иллюминатор слегка потемнел, приглушая ее свет.
Станции не было.
Мы действительно перенеслись в пространстве.
— Фантасты — уроды, — сказал я. — Я думал, это будет красочно…
Странные вещи творит с головой нехватка сна.
Те, кому довелось летать на большие расстояния, это хорошо знают. Я, к примеру, два года назад отдыхал с подругой в Таиланде. В самолете я спать категорически не умею, даже приняв, по русской традиции, коньяка за равенство количество взлетов и количества п осадок. А прилетев утром из сырой промозглой Москвы в теплый тропический раёк (ну не вяжется все-таки слово рай с Таиландом), ложиться спать было совсем уж глупо. И весь день мы возбужденно веселились, наплевав на накопившуюся усталость, смену часовых поясов, погоды, обстановки. К вечеру итог был закономерен — спать хотелось безумно, но уснуть мы не могли, взбудораженный организм уже ничего не понимал в происходящем.