Монарх пристально, без улыбки смотрел на гостя. Ему явно не нравилось направление разговора. Прямого оскорбления пока еще не прозвучало, однако глупый американец подобрался к этому на минимальное расстояние. Егеря испуганно притихли.
– Настоящий боец должен выходить со зверем один на один, чтобы шансы их были равными, – вдохновенно рассуждал между тем Сименс. – Только такая схватка украшает настоящего воина и дарит ему ни с чем не сравнимое ощущение благородной рискованной битвы.
– Что ж, мистер Сименс, – проговорил Сауд, – в таком случае во время вылазки в джунгли вам вместо плазмомета дадут ручной разрядник. Вы довольны?
– Не вполне, – беспечно заявил американский плейбой, словно не замечая встревоженных взглядов егерей. Похоже, он действительно был поклонником адреналина – в том числе и в общении с королевскими особами. – Разрядник – все равно чересчур серьезное оружие даже против самого опасного хищника. Это слишком длинные когти и слишком острые зубы, которые поражают на расстоянии. Выходить против зверя один на один даже с разрядником – плебейство. В этом случае зверей должно быть не менее пяти, и тогда шансы, пожалуй, уравниваются.
– Что ж, – чуть насмешливо произнес монарх, указывая в иллюминатор, – возможно, эта группа хищников удовлетворит вашу жажду адреналина?
Внизу, в покрытой травой низине, две крупные стаи рапторов-цефеидов делили охотничьи угодья. Беженцы, вытесненные со своей территории недавним извержением вулкана, претендовали на лакомый участок, принадлежащий другой банде. От таких заявок старожилы пришли в ярость, готовые отстаивать свои земли до последнего. В настоящий момент обе стаи готовились к смертельной схватке: твари энергично загребали грунт лапами, трясли головами и возбужденно рычали, стоя метрах в ста друг перед другом. Нападать пока никто не решался, но схватка должна была начаться в ближайшие минуты.
– Мне кажется, это прекрасный адреналин для опытного охотника – встать между этими двумя стаями с разрядником и попытаться остановить их, – вкрадчиво проговорил монарх.
– Я же искатель приключений, а не самоубийца, – пожал плечами Сименс.
– Даже если я прикажу?
– Увы, у меня другой сюзерен, и я вправе выполнять только его приказы.
– Честно говоря, вы, американцы, всегда удивляли меня своей способностью служить выборному монарху из простолюдинов. Разве это не признак варварства?
– Многие знаменитые царские династии были основаны простолюдинами, совершившими деяния легендарного масштаба. Как вы уже справедливо заметили ранее, великие подвиги далеко не всегда совершаются монархами.
В салоне глидера царила гробовая тишина. Этот американец уже наговорил себе на два эшафота и, если будет продолжать молоть языком, наговорит на третий.
Тем не менее монарх вдруг милостиво улыбнулся.
– Что ж, мистер Сименс, – торжествующе проговорил он, – стало быть, и ваша храбрость имеет свои пределы. Похоже, она равняется трем десяткам цефеидов, не так ли?
– Повторюсь, Ваше Величество: я охотник, а не самоубийца. Звери с двух сторон, и я при всем желании не смогу сдержать их. Но если бы у меня был опытный напарник, который прикрывал бы мне спину, я не отказался бы попробовать.
Глаза монарха хищно полыхнули: он снова поймал этого выскочку за язык.
– Что ж, мой друг, у вас будет напарник, – ласково пообещал монарх, переводя взгляд с одного егеря на другого. Те смотрели сурово, но не поддавались панике: умереть по приказу монарха было для них высшей наградой. – У вас будет напарник, дорогой Джебедайя, и вы с ним сейчас постараетесь сдержать две стаи разъяренных цефеидов. Вы же не станете забирать свои слова назад, ибо это не подобает мужчине и воину?
– Разумеется, не стану, Ваше Величество, – кивнул американец. – Только заметьте, я сказал: опытный напарник. Сидящие в этом катере представляются мне вполне опытными охотниками – если охотиться с глидера и с плазмометом, стреляющим очередями. Только это не тот опыт, который требуется в данном случае. Здесь нет человека, которому я доверил бы прикрывать себе спину.
Егеря позеленели от ужаса. Их не пугала перспектива выйти вместе с мистером Сименсом против стаи хищных ящеров, но дерзкие слова неверного повергали их в шок.
– Правильно ли я понял, – ледяным тоном проговорил монарх, – что мне вы тоже отказываете как в опыте, так и в мужестве?
– Ваше Величество! – панически зашептал телохранитель Касым. – Ваше Величество!..
– О нет, я не собираюсь, конечно, ставить Ваше Величество на одну доску с егерями, – Сименс почтительно поклонился, – однако королевская жизнь слишком ценна, чтобы рисковать ею ради таких пустяков. Когда я говорил, что здесь нет человека, которому я мог бы доверить спину, я мысленно сразу вынес благородного монарха за рамки данного множества. По-моему, это очевидно.
– Стало быть, вы готовы выйти против ящеров вдвоем со мной? – Абдельмаджид не дал ему уклониться от темы. – Не опасаетесь, что я струшу или не сумею прикрыть вам спину? Хватит уже вилять, мистер Сименс! Отвечайте, да или нет!
Егеря вконец забыли, как дышать. Очередная дерзость американца, которая сейчас последует, станет последней соломинкой, которая сломает спину верблюду. Возможно, его и не казнят, но то, что он очень серьезно пожалеет о своих опрометчивых словах, – неизбежно.
Однако наглец, подняв взгляд на монарха, внезапно произнес:
– Я был бы счастлив, Ваше Величество, если бы мне довелось выйти вместе с вами против этих опасных тварей.
Несколько мгновений егеря терпеливо ожидали, пока скользкий, как змея, американец переведет дух и продолжит: «Однако я не могу сделать этого, потому что…» Тем не менее секунды текли, а Сименс разворачивать свою реплику не спешил. Напротив, он ласково улыбнулся и чуть склонил голову, давая понять, что мяч теперь на стороне Абдельмаджида. Егеря один за другим с изумлением поднимали на него расширившиеся глаза, осознавая по очереди, что король попал в расставленную им же самим ловушку.
Глаза монарха, напротив, сузились. Ему оставалось либо принять вызов, либо потерять лицо в присутствии многочисленных свидетелей, пусть и неблагородного происхождения. Впрочем, Абдельмаджид вполне мог казнить всех свидетелей своего позора, начиная с Сименса. Однако проклятый американец все рассчитал точно: на такое король пошел бы едва ли.
– Что ж, – решительно проговорил монарх, – желание гостя – закон для саудита. Если эта охота сделает вас счастливым, я готов подарить вам счастье.
– Ваше Величество!.. – жалобно возопил Касым.
– Десять плетей по возвращении домой, – холодно проронил монарх, не отрывая изучающего взгляда от Сименса, и тот даже недоуменно поднял бровь, прежде чем понял, что последняя реплика относится не к нему. – Возможно, это научит тебя почтительности. Ну, живо! Снаряжение и разрядники с полными батареями – мне и моему драгоценному гостю!
Егеря бросились исполнять приказ. Побледневший Касым торопливо зашептал что-то на ухо монарху, не отводившему глаз от безмятежного лица гостя; не дослушав, Абдельмаджид досадливо отпихнул телохранителя: