Выбрав удобную минуту, я опять отвел в сторонку бургомистра и Лазаря для доверительного разговора. Есть ли у дона Педро своя пещера или нет, он во всяком случае знает, что это такое. И в ходе беседы я спросил его, много ли на острове родов владеет подземными тайниками. Много, ответил он, но между собой они об этом избегают говорить. Секрет большинства пещер утрачен, потому что местонахождение тайника известно, как правило, только одному члену семьи. И если он умирает, не успев посвятить в тайну преемника, вход найти невозможно, так все хитро устроено. Из-за этого кануло в неизвестность много родовых пещер. Старинные изделия лежат в лих без ухода, портятся, а это приносит несчастье.
— Вот и надо это предотвратить, — подхватил я. — Потому-то так важно поместить изделия в надежный музей, там их никто не украдет, и там они будут в полной сохранности, для этого специальный сторож есть.
Бургомистр призадумался, однако я его не убедил. Мол, те, кто делал каменные фигурки, велели хранить их в тайных пещерах, а не в домах.
— Это потому, что на камышовые хижины нельзя было положиться, объяснил я. — Тогда пещеры были самым надежным местом, но, стоит забыть, где вход, и все пропадет. А вход в музей не затеряется.
Бургомистр продолжал сомневаться. Какую бы манн он мне ни приписывал, веление предков было сильнее, И ведь у него тоже есть и мала, и аку-аку. но он почему-то пока не видел никаких указаний на то, чтобы предки изменили свою позицию.
Я зашел в тупик. Видя это, и Лазарь тоже начал колебаться. И тут я решился на отчаянный шаг. Бургомистр суеверен — так надо придумать знамение, которое убедит его, что предки отменили смертоносное табу.
В степи рядом с лагерем стояла старая аху с поверженными идолами. Первая, классическая кладка сильно пострадала, когда во вторую эпоху началась перестройка. Работу не довели до конца, а потом пришли разрушители. На песке перед фасадом беспорядочно лежали плиты и необтесанные камни. Билл уделил воскресенье осмотру этой аху и под слоем песка на одной плите увидел что-то вроде головы кита; огромный камень закрывал все, остальное. Он рассказал мне про свою находку и вернулся в Винапу.
Вместе с фотографом мы отыскали это место, приподняли верхний камень, и к подножию стены скатилась плита с рельефный изображением кита длиной около метра. Плита упала необработанной стороной вверх, и никто не отличил бы ее от остальных камней, валявшихся кругом.
Это подсказало мне идею. Никто не видел, как мы ходили к аху. И теперь я предложил бургомистру и Лазарю прийти в лагерь в полночь, когда будет совсем темно и тихо. Мы устроим волшебное представление и убедим предков самих прислать нам скрытое в земле произведение искусства в знак того, что они больше не боятся открывать свои секреты.
Мое предложение страшно увлекло бургомистра и Лазаря, и, когда воцарилась ночь, оба тихонько пришли в лагерь. Как раз перед ними ко мне явился Эстеван со своим последним подарком. Ивон представляла себе всякие ужасы и не могла уснуть, все лежала и прислушивалась. Остальные крепко спали.
Я объяснил моим гостям, что нам надо стать в затылок, положить руки на плечи друг другу и медленно пройти по кругу. Наутро мы внутри этого круга найдем изделие предков, присланное ими в знак справедливости моих слов о том, что аку-аку впредь никого не будут карать за нарушение старых табу.
И мы зашагали: впереди я, сложив руки накрест на груди, за мной бургомистр, держа меня за плечи, и последним Лазарь. В кромешной тьме я не видел, куда ступаю, и, с трудом сдерживая смех, спотыкался на каждом шагу. Но мои ведомые отнеслись к церемонии так серьезно, что, наверно, прошли бы за мной даже по канату. Но вот обход завершен, мы вернулись к палатке, без слов низко поклонились друг другу и бесшумно разошлись.
На следующий день бургомистр уже на рассвете явился в лагерь и рассказал мне, что ночью около пещеры Хоту Матуа видел два таинственных огня. Нет, это были не фары джипа, он точно знает, а какое-то доброе предзнаменование.
Снабдив бригады заданием на день, я пригласил бургомистра и Лазаря и попросил их отобрать лучшего и самого надежного из своих людей, чтобы он помог нам искать внутри круга, который мы наметили ночью. Бургомистр тотчас назвал мне своего младшего брата Атана Атана, тщедушного человечка с черными усами и огромными доверчивыми глазами. Атан Атан простодушно заверил меня, что у него в самом деле золотое сердце и он добрый человек, я могу хоть кого спросить, если не верю ему на слово. Мы взяли Атана с собой и приступили к поискам.
Будем переворачивать все камни подряд, сказал я, и посмотрим, не попадется ли нам художественное изделие предков. А чтобы придать поискам больше драматизма, оттянуть минуту находки, я начал с дальнего конца.
Случай решил иначе. Сперва Атану попался какой-то необычный предмет из красного камня, потом я подобрал старый каменный напильник и чудесный топорик из обсидиана. А вскоре мы услышали громкий крик Атана — он перевернул большую плиту и счищал с нее песок. Втроем мы подбежали к нему и увидели великолепного рельефного кита. Но ведь это совсем не тот кит, которого я приметил! Выходит, их тут два… Бросив статую, к нам прибежали «длинноухие» — посмотреть; из лагеря примчались кок, стюард и фотограф. Бургомистр стоял с округлившимися глазами, грудь его часто вздымалась. Вместе с Атаном он восхищенно что-то бормотал о могуществе моего аку-аку. Лазарь, напустив на себя важность, возвестил, что это место раньше принадлежало его роду и родовым аку-аку. Бургомистра била дрожь. Пасхальцы смотрели на меня, как на диковинного зверя. А я думал о том, что главный сюрприз еще впереди! — Вы раньше видели такие фигуры? — спросил я. Нет, никто не видел. Но все тотчас узнали мамама ниухи — дельфина.
— Тогда я сделаю так, что внутри круга появится еще одно изображение, — сказал я.
Бургомистр отправил своих людей обратно, чтобы собирали камни для подъема идола, и вчетвером мы продолжали поиски. Переворачивали камень за камнем и медленно приближались к цели. В эту минуту стюард позвал меня завтракать, и я велел помощникам подождать — я приду и Сам заставлю явиться кита.
Сидя в столовой, мы вдруг услышали крики и шум, вбежал страшно расстроенный бургомистр и сообщил, что двое рабочих сами, без его ведома, затеяли искать в кругу, нашли кита и поволокли к пещере Хоту Матуа, рассчитывая продать его мне. Бургомистр был в полном отчаянии. Я потер себе нос: н-да, задали они мне задачу, черт возьми, что же делать? Эти ребята присвоили мои лавры, теперь уже не явится по моему велению кит, как я обещал…
Тем временем Лазарь догнал рабочих и заставил их тащить камень обратно. Они положили свою находку на место. Что такое — это ведь совсем не то место? Вместо с бургомистром я подошел ближе — и опешил: мой камень по-прежнему лежал оборотной стороной вверх, его никто не трогал! А двое преступников, которые теперь стояли передо мной с виноватым и испуганным видом, оказывается, нашли третьего кита, размером поменьше. Я поспешил их успокоить, дескать, все в порядке, как только я доем, мы продолжим, и они увидят еще одного кита, лучше и больше этого.