Луп порозовел и гордо вскинул голову:
– Я превосходный писец. Я умею читать, писать и вычислять. Так же хорошо, как любой другой.
Андреас засмеялся:
– Не сомневаюсь. Но если ты не живешь в доме торговца или не служишь знатному человеку, твои умения… э-э… не слишком полезны.
Марк слегка наклонился вперед:
– Луп – мой друг. Я доверяю ему свою жизнь. И это все, что тебе нужно знать о нем.
Это было правдой. Марк действительно доверил Лупу свою жизнь. Луп знал тайну его рождения и значение клейма на его плече, которое Марку поставили в младенчестве в знак того, что он – сын Спартака. Луп дал торжественную клятву хранить все это в секрете. Но Фест ничего этого не знал. И не должен узнать, решил Марк. Как бы ни были крепки связывавшие их узы, Фест находился рядом с Цезарем задолго до того, как в его жизни появился Марк. И было бы слишком опасно подвергать испытанию его верность прежнему хозяину. Фест был человеком чести, и то, во что он верил, было для него священным. Цезарь просто приказал ему сопровождать Марка, пока тот не найдет и не спасет свою мать. Если же Фест вдруг обнаружит, что Марк – сын Спартака, одного из самых опасных врагов, когда-либо угрожавших Риму, то он, скорее всего, почувствует себя обязанным сообщить об этом Цезарю и повинуется любому приказу Цезаря, что бы тот ни решил относительно судьбы Марка.
Андреас откинулся на спинку скамьи и с симпатией посмотрел на Феста.
– Очень трогательная парочка. Как ты их терпишь? Случись мне отвечать за таких, я бы каждый раз давал им по ушам, как только они вот так заговорили бы.
– Я за них не отвечаю, – возразил Фест. – Они – мои компаньоны. Товарищи по оружию. Друзья.
Фест впервые произнес это слово, и Луп и Марк удивленно уставились на него. Марк даже почувствовал прилив гордости из-за того, что человек, которым он восхищался и которого уважал, видит в нем друга. Несмотря на все опасности и трудности, которые им уже пришлось пережить вместе, Фест никогда не выдавал своих чувств.
– Друзья, вот как? – Андреас вскинул брови. – Ну и что же вы, друзья, делаете здесь, так далеко от Рима? Полагаю, у вас есть и какие-то другие дела, кроме того, чтобы бродить по городам, зарабатывая гроши драками.
– Это дает нам возможность заплатить за еду и ночлег, – возразил Фест. – Чего еще нам нужно?
– И правда, чего еще? – Андреас глотнул вина и посмотрел на каждого по очереди. – Ну а если честно, что у вас за дела?
Марк прекрасно понимал, что, если они хотят достичь своей цели, им нужно знать как можно больше. Он быстро переглянулся с Фестом и чуть заметно кивнул.
– Мы кое-кого ищем, – сказал Фест. – И возможно, ты сумеешь нам помочь.
– Вот как? Кого же вы ищете?
Фест кивком указал на Марка:
– Его мать. Ее похитили и продали в рабство два года назад. А его отца убили, и Марк в результате оказался в школе гладиаторов. Все это было совершенно незаконно, как ты понимаешь. Это ведь была семья римлян, и наш прежний наниматель был недоволен, узнав, как обошлись со свободными гражданами. Он хочет, чтобы мать Марка нашли и освободили. А если удастся найти человека, который это сделал, и заставить его заплатить за преступление, то будет еще лучше.
Андреас посмотрел на Марка.
– Да, это тяжело. Сочувствую тебе, парень. Похоже, тебе пришлось нелегко.
Марк кивнул, стараясь скрыть чувства, пробудившиеся при этих воспоминаниях.
– Ну ладно, а что я могу для вас сделать? – спросил Андреас. – Думаете, я знаю, где в Греции искать каждого раба?
– Нет, – ответил Марк, откашливаясь, чтобы справиться с волнением. – Но ты можешь помочь нам найти того человека, который уничтожил мою семью. Его зовут Децим. В то время он был чиновником в Страте, и он владеет землями на Пелопоннесе. Он лысый и хромает.
Андреас кивнул и поскреб подбородок.
– Не могу сказать, что знаю такого человека. В Страте я бывал несколько раз, однако с ним никогда не встречался. Но есть один Децим – сборщик налогов. И в этой части провинции у него договоры с большинством городов. Он приезжает в Халкиду дважды в год, чтобы присматривать за делами.
Марк наклонился вперед:
– И когда это бывает?
Грек поцокал языком:
– Вы его упустили. Он проезжал здесь несколько дней назад. Так что до конца года вам его уже не увидеть.
Марк испустил разочарованный вздох и сжал кулаки.
– Ты знаешь что-нибудь еще об этом Дециме? – вмешался в разговор Фест.
– Нет.
– Что ж, ладно, и мы будем тебе благодарны, если ты оставишь все это при себе. А среди твоих знакомых есть кто-нибудь, кто мог бы рассказать нам побольше?
– Не здесь, не в Халкиде. Но в Страте имеется большой рынок рабов. И туда приезжает множество торговцев. Если кто-то и способен помочь вам найти мать этого мальчика, то скорее какой-нибудь торговец.
У Марка застыла кровь при воспоминании о рынке рабов и о той ночи, когда к ним с матерью пришел Децим, чтобы насладиться их страданиями. Желудок Марка болезненно сжался, и мальчик снова поклялся, что заставит Децима страдать, когда пробьет час мести. Легкая смерть не для этого человека.
Фест прервал горькие мысли Марка:
– Значит, Страт. Ну, мы туда и собирались. Попытаем удачи на рынке рабов, как ты советуешь, и посмотрим, можно ли там что-то узнать. А теперь нам нужно как-то устроиться на ночь, ведь рано утром снова в путь. Спасибо тебе, Андреас, за помощь. И за выпивку.
– Не стоит благодарности. А вам спасибо за урок. Теперь я дважды подумаю, прежде чем ввязываться в драку с чужаками, проходящими через Халкиду. – Андреас осушил кружку, заглянул в кувшин и нахмурился, увидев, что тот пуст. – Ладно, тогда я оставляю вас знакомиться с удовольствиями портового города.
Он встал со скамьи, громко рыгнул и посмотрел на Марка:
– Удачи тебе, парень. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь.
Марк кивнул в знак благодарности, и грек ушел, повернув в узкий переулок, что выходил на залитую солнцем улицу, ведущую в центр города. Когда он исчез из виду, Фест покачал головой:
– Похоже, нам будет куда труднее найти этого Децима, чем я предполагал.
– Но мы должны его найти! – пылко произнес Марк. – Мы должны точно узнать, куда он отправил мою маму!
– Нам известно, что она где-то на Пелопоннесе, – сказал Луп. – В каком-то поместье, принадлежащем Дециму. Может, нам с этого и начать?
– Луп прав, – кивнул Фест. – Так куда разумнее.
– Нет, – решительно возразил Марк. – Будем действовать по моему плану. Мы найдем Децима и заставим его сказать, где он держит маму, а потом спасем ее.
Луп скорчил гримасу: