― Валера, как считаешь, может, чтобы улучшить животноводство, нам надо разрешить алкоголь? Выгода прямая, любой сможет договориться со свинюшками...
― Вы и так на баранов похожи, — проворчал Кислов, — блеете на всю округу.
На этот раз засмеялся и Саша, а вождь, зло сверкнув глазами, рявкнул:
― Заткнитесь!
― Ладно-ладно, только не волнуйся! — произнес шаман нормальным голосом. — Я как раз собирался рассказать Олегу о троллях, поскольку нам придется проходить через их владения. Сами себя они называют бамана. Лет десять назад мы заключили договор о свободном транзите через их территорию, но стараемся в ту сторону не лезть. Первое правило: когда мы с ними встретимся, ни в коем случае нельзя показывать даже удивления. Так что сохраняйте невозмутимость, а переговоры я беру на себя.
Олег удивился, потому что предполагал, что атаковать отряд могут дикие звери, например, собаки, либо кто-то более крупный и свирепый, но оказывается, существовала еще община выживших.
«Как же мало знал я о мире, сидя в Лакедемоне...»
Уже некоторое время назад отряд пересек границу владений троллей, но вокруг было также тихо и пустынно. Растительность стала намного гуще. С трудом можно было угадать абрисы домов в холмах, поросших зеленой стеной лиан, кустарников и высоких трав.
Бык двигался медленно, оси тягуче скрипели, проворачивая колеса, на улицах мертвого города царила тишина, лишь иногда из густой зелени, разросшейся на обочине, доносилось птичье пение и шуршание ящериц. Олег теперь то и дело озирался по сторонам, однако ничего подозрительного не замечал.
Вдруг Заквасский, выхватив из-за пояса топор, соскочил с телеги.
― Что такое? — спросил Кислов, подняв голову.
Увидев на лице шамана предельную степень сосредоточенности, а такое бывало не так уж часто, вождь не на шутку растревожился, до боли вжав приклад АКМ в плечо. Так же поступил и Олег.
― Если они сейчас нападут, — прохрипел Ян, подняв руку, — постарайтесь никого не убить. Калечить можно, и даже нужно. Они уважают силу, так что просто цельте в ноги. Желательно, чтобы они не подобрались к нам вплотную. Тогда, вероятно, еще договоримся.
Нуклеары изготовились к стрельбе, рассредоточась в стороны от телеги, чтобы не мешать друг другу, Саша вышел чуть вперед и, держа в левой руке лук, правой сорвал с пояса ремень со свинцовыми шарами.
«Болас! — вспомнил Олег. — Это оружие называется болас».
В гнетущем безмолвии прошла томительная минута, за ней вторая, и вот уже поползла третья...
― Слышь, Заквасский, — вождь водил автоматом из стороны в сторону, — если это твой очередной тупой прикол, то ни хрена не смешно...
― Угу, — согласился шаман. — Впереди метрах в ста, за перекрестком засада, там нас ждут злые тролли, а мы не хотим туда идти. Они недоумевают и оттого становятся еще злее, потому что достать нас не могут.
― Откуда ты знаешь?
― Знаю. Но ты прав, так можно до бесконечности стоять, — шаман протянул руку к Олегу. — Ну-ка, пацанчик, дай мне «калаш» на полминуты.
Юноша остался безоружным, что очень напрягало. Заквасский прицелился и выстрелил одиночным. В ответ — тишина мертвого города. Подождав немного, Ян вскинул автомат и вновь нажал на спусковой крючок. Где-то послышался отрывистый хрип, а затем заросли вдруг ожили и оттуда, с клокочущим улюлюканьем стали выскакивать фигуры жуткого вида, яростно размахивающие деревянными палицами и стальными прутьями. Кожа их была антрацитово-черной, и лишь на щеках и лбу белели нанесенные краской неровные пятна. Лица, словно застывшие омертвелые маски, не выражали никаких других эмоций, кроме ярости; на атлетических телах мутантов виднелись многочисленные шрамы, складывающиеся в причудливые узоры, а одеты они были в разноцветное тряпье.
Первым открыл пальбу вождь и с четвертой попытки ранил в ногу одного из нападавших. Илья спустил тетиву, и Олег, не имея возможности что-либо сделать против мутантов, наблюдал, как стрела его младшего братца глубоко вошла в правое плечо самому высокому троллю. Однако тот, как будто не замечая торчащего из тела древка, лишь перекинул дубинку в левую руку, но не замедлил бег. Раскрутив болас, Саша метнул его в сторону атакующих — ремень обвил ноги раненого, и тот с воплем рухнул на асфальт. Вождь выстрелил еще дважды, и бежавший впереди всех тролль, перекувыркнувшись через себя, попытался подняться, но третья пуля угодила ему в колено, и чернокожий беззвучно задергался, поднимая облачка пыли. Илья и рыжеволосый нуклеар пустили еще две стрелы и все-таки смогли уложить здоровенного мутанта, который играл роль вожака в рядах нападавших. После этого атака выдохлась.
Шаман кинул автомат Олегу, а потом, взяв из телеги устрашающего вида топор, пошел навстречу остановившейся толпе.
― Маа! — закричал Заквасский, подняв руку. — Тсоншо махоб зоб дадраг!
Тролли остановились. Здоровяк, ростом на голову выше шамана, грозно помахивая обрубком трубы, вышел вперед и пророкотал:
― Маа ароп дас рага бо тсотах, Маа надтмхаф руд маруд.
― Угу, так значит, — пробормотал Ян, понимающе кивнул и продолжил разговор:
― Маа утза рихоз аб paг. Tсa ниширох!
Широкоплечий ничего не ответил, но вдруг молча бросился в атаку. Заквасский, не растерявшись, метнул топор под ноги дикарю. Лезвие попало тому в ступню, послышался хруст костей. С диким рыком чернокожий рухнул метрах в шести от телеги. Шаман, не спеша, подошел к поверженному врагу и вырвал из его рук трубу.
― Маа утза рихоз аб раг, — повторил Заквасский и предостерегающе прикрикнул на остальных троллей. — Tсa ниширох! Иномадо иоч тса ниназон онирёид амшачмраг.
Из толпы вышел еще один мутант, глаза его горели злобой, а перекошенное лицо, вымазанное белой краской, было похоже на уродливую губастую маску.
― Ниширох! — прорычал он. — Надтмхаф руд!
Заквасский, отшвырнув трубу и подобрав топор, вернулся к своим.
― О чем вы там болтали? Почему нас не пропускают? — спросил вождь, явно недовольный.
― Старая Маа дуба врезала, — спокойно ответил Ян. — А новая с нами ни о чем таком не уславливалась. Теперь нужно идти заключать новый договор.
― Вот черт! На дворе мочало, начинай сначала! — сказал Кислов, глядя на шамана. — Давай так, ты пойдешь в логово этих идиотов, а мы останемся здесь, охранять повозку.
― Потренируйся пока, Олег, разогрей мышцы, — сказал шаман, — Маа может настоять на единоборстве.
С этими словами Заквасский извлек откуда-то из мешков, которыми была заполнена телега, завернутый в тряпицы длинный сверток и с проворством фокусника выхватил клинок, с которым Олег явился в Таганрог.
― Узнаешь старого приятеля? — с усмешкой произнес Ян, вручая его юноше. — Знаю-знаю, рад... Сейчас времени нет, но позже сможешь поблагодарить. И я уверен, что ты куда лучший боец, чем любой из тут присутствующих.