— Это он? — негромко спросил Ленгтон.
— Не знаю. Нос как будто не такой, и рот тоже. — У мужчины на пленке были твердые выдающиеся скулы и ямочка на подбородке.
— Черт, наверняка он, — сказал Ленгтон.
Им все не удавалось как следует рассмотреть подозреваемого на пленке.
Анна кивнула и увидела, как мужчина на пленке заметил камеру наблюдения, легко дотянулся до нее — и не выдернул ее из стены, а всего лишь развернул в другую сторону. Изображение пропало.
— Все, — сказал Ленгтон.
Анна перемотала пленку назад, чтобы еще раз взглянуть на кадр, где видна была голова мужчины.
— Можно попросить фотолабораторию сверить это с фотографиями на его сайте и на мобильнике Май Лин. Тогда точно узнаем, он или нет.
— Он это, Анна. Понимаешь теперь, как он опасен? Зашел себе запросто с улицы, одетый, как настоящий джентльмен, элита, мать его, будто поболтать со старым приятелем. Этого человека последние тридцать лет разыскивает вся полиция Штатов, и полиция этой страны тоже.
— Думаешь, он получил то, за чем пришел?
— Кто знает? — Ленгтон неожиданно зевнул и взглянул на часы. — Три часа. Я — домой.
Они вместе вышли из здания. Подняв воротник, Ленгтон обернулся к Анне:
— А ты, значит, опять за свое? Вроде и ругать тебя неудобно, но так дальше нельзя. Хватит заниматься самодеятельностью. Наживешь неприятности — и не только от меня; а если не поумнеешь, рано или поздно вляпаешься в беду и никто не успеет помочь. Сколько можно повторять: этот человек предельно опасен.
— Мне выговариваешь, а сам… уж я-то знаю.
Он резко повернулся к ней:
— Не смей об этом! Никогда не смей!
— Тебе, значит, все можно, а мне…
Его лицо напряглось от гнева.
— Ты — не я, дорогуша. У тебя нет моего опыта и моего умения постоять за себя.
— Ну да, конечно. Меня на части не разрубали, я только собирала кусочки. — Она стояла совсем близко к нему и не отводила глаз, хотя когда-то от его гневного взгляда у нее дрожали колени.
Он, казалось, удивился ее сопротивлению и сделал шаг в сторону:
— С тобой, оказывается, нужно поосторожнее.
— Я никогда никому не расскажу того, что знаю о тебе, но иногда ты меня просто из себя выводишь. Не хочешь отдать мне должное и признать мою правоту. Я уже взрослая, Джеймс. Я знаю, что нужно уметь защищаться. Приношу извинения за то, что действовала неосмотрительно, — больше это не повторится.
Он отвернулся от нее и еще выше поднял воротник, почти скрыв за ним лицо.
— Я любил тебя как умел, Анна.
— До свидания, сэр.
Она развернулась и пошла прочь — не туда, куда ей было нужно. Она просто хотела оказаться как можно дальше от него.
Она тоже его любила, но теперь, кажется, любви пришел конец. Прежде ей ни за что не удалось бы противостоять ему. И она понимала, что нужно взять себя в руки и научиться действовать осмотрительно. Это нелегко, но, если она еще раз оступится, Ленгтон добьется, чтобы это занесли в ее личное дело, и сумеет подпортить ей карьеру.
Убийство Дэвида Раштона прибавило Каннингам забот. Когда до команды дошли сведения о том, что главный подозреваемый, без всякого сомнения, находится в стране, напряжение в совещательной значительно возросло. В центре доски теперь была приколота фотография Фицпатрика с камеры слежения. Анна долго изучала нечеткий снимок, сопоставляя его с фотографиями с сайта Фицпатрика. На снимке он выглядел намного моложе, чем она предполагала, — возможно, в результате обширной пластической операции нижней части лица; хорошо бы, конечно, получить четкое изображение глаз и носа. Но полная уверенность появится лишь после того, как лаборатория сопоставит старые и новые фото и даст положительное заключение.
Кроме того, необходим полный детальный отчет о каждом из убийств. На столе перед Анной были разложены папки: Донни Петроццо, Стэнли Лемур, Джулиус Д'Антон и Фрэнк Брендон. Придется еще раз встретиться с патологоанатомом, делавшим вскрытие всех четверых. И еще, вооружившись последней фотографией Фицпатрика, заново допросить Сайласа Роуча и его приятеля Делроя Плантера. Их показания о том, что убийцей Фрэнка был Донни Петроццо, могут оказаться ложными.
Анна так яростно жевала кончик карандаша, что разгрызла его в мелкие щепки и теперь отплевывалась, не прерывая размышлений. Если дело дойдет до ареста Фицпатрика, улик недостаточно: есть подозрение, что он причастен к убийству Фрэнка Брендона, Джулиуса Д'Антона и, само собой, Дэвида Раштона, однако неясно, он ли убил Донни Петроццо и Стэнли Лемура. Разгрызая следующий карандаш, Анна нервно постукивала ногой по краю стола. Наверняка известно лишь одно: Донни Петроццо, Джулиус Д'Антон и, возможно, Дэвид Раштон умерли от передозировки фентанила.
Анна написала в блокноте слово «фентанил» и подчеркнула его. До сих пор нет доказательств, что Фицпатрик ввозит наркотик в страну. Даже если Делрой и Сайлас опознают Фицпатрика, нельзя опираться на показания двух наркоторговцев. Ни на ферме, ни в Уимблдоне следов наркотика не обнаружено.
Анна откинулась на спинку стула. Прошлой ночью она почти не спала и сейчас почувствовала, что выдохлась. Крепко потерла виски и выбросила изгрызенный карандаш в корзину. Количество жертв все растет, а они без толку тычутся во все стороны, как слепые котята. Если не удастся ничего выжать из двух торговцев, может оказаться, что они сами себя загнали в тупик. Она вернулась к записям об убийстве Фрэнка Брендона и подчеркнула слово «мицубиси». Нужно точно выяснить, когда машина перешла к Фрэнку. Известно, что он арендовал для нее гараж в Уимблдоне; известно также, что машина была в угоне, а потом Стэнли Лемур ее продал.
Анна пошла к Каннингам посоветоваться, но у двери ее кабинета столкнулась с выходившим оттуда Филом.
— Ее не будет до полудня — личные обстоятельства.
— Черт!
— Да уж, но придется двигаться дальше. Доставим Джулию Брендон для допроса, как велела Каннингам.
— А Ноланов — Гонор и Дамиена?
Фил пожал плечами:
— Было бы удобнее поехать туда и допросить их в тамошнем отделении — обыск еще не закончился.
— Я поеду.
Фил взглянул на нее:
— Я жду ответа из лаборатории: если на простынях, изъятых с фермы, кровь Фицпатрика, Ноланов можно арестовать. Если нет — придется ограничиться допросом.
— Фил, я уверена, что нужно еще раз допросить наркоторговцев — на этот раз предъявив им фотографию Фицпатрика.
— Я как раз еду в отдел по борьбе с наркотиками. Сэм Пауэр завозникал, что доставка их к нам обойдется слишком дорого: машина, охрана, дорога туда и обратно.