Впрочем, сколько этой книге лет! Зависает старушка.
Теперь я точно знал, из-за чего Скагс схлестнулся с Азраелем, и мог ему только посочувствовать.
Но Скагс был абсолютно прав.
Не знаю, понимал ли Азраель, что творит и что он поставил на карту. Но если бы Потерянный Разрушитель подписал его гадский контракт под давлением или если бы Азраель его грохнул, нам всем была бы хана. Так что выбора у Скагса не было никакого. Да, мы проигрывали пари, но сейчас уже не до пари было. Условия проигрыша надо было на следующий день выполнять, а при таком раскладе следующего дня вообще могло не быть, понимаешь? Скагсу надо было сохранить жизнь Разрушителя любой ценой. И когда я говорю «любой», я имею в виду — любой, понимаешь?
Не понимаешь. Почему всем хана, спрашиваешь? Да потому что.
Потому что Сам Знаешь Кто даровал человеку свободу выбора. Пусть человек и не всегда знает, что с этой свободой следует делать, и использует ее не совсем так, как нам бы всем хотелось.
Смертные могут делать со смертными что угодно, это их право. Но мы, демоны, и они, ангелы, обязаны следовать правилам, иначе все провалится в тартарары.
Мы не можем покуситься на жизнь смертного по собственной воле. И мы не можем отобрать у смертного свободу выбора. Это — законы мироздания. А законы мироздания, друг мой, это не законы, придуманные смертными, их обойти никак нельзя. И наказание будет суровым.
В этой ситуации Азраель взял на себя слишком много. Он бросил вызов своему начальству. Он плюнул в лицо всему аду. И Скагс должен был заставить его за это заплатить.
Надеюсь, у него это получится.
И как только я об этом подумал, земля под моими копытами задрожала, а стены здания заходили ходуном. В воздухе ощутимо повеяло ароматом серы, а яростное шипение разносилось на все круги нашей территории.
«Ура!» — завопил я тогда. Потому что сей катаклизм локального характера мог означать только одно — Князь снова вернулся в наши ряды! И теперь старый больной демон может переложить непомерную ответственность на его могучие плечи.
Откуда взялся старый больной демон с непомерной ответственностью? Да это я о себе говорю, идиот!
В общем, Князь не заставил себя долго ждать. Когда он вошел в мой кабинет, стены уже частично оплавились, а крыша начала отъезжать в сторону, где, как ей казалось, любой порядочной крыше будет безопаснее.
Князь был в одном из самых своих злобных воплощений, и стены плавились от одного только его взгляда. Копыта вышибали искры даже из паркета, а рога оставляли в наших не самых низких потолках длинные борозды. В одной руке Князь нес свой огромный кривой меч, в другой — зеркальный щит тьмы, третьей он курил сигарету, а в четвертой держал оторванную секретарскую голову.
— Что происходит?! — рявкнул он.
— Сам посмотри, — сказал я, указывая на экран, где Скагс и Азраель молотили друг друга изо всех сил.
— Я иду туда, — сказал он. — А с тобой я потом разберусь.
— Флаг в руки, — сказал я. — Может, хоть это здесь оставишь?
Он проследил за направлением моего взгляда и недоуменно уставился на башку Асгарота, которую держал в левой нижней руке.
— Да, — сказал он. — Это мне уже не понадобится.
Он швырнул Асгаротову голову мне под стол, взмахнул крыльями и доказал крыше, что она была права в своих опасениях, но все же недостаточно проворна, чтобы принять адекватные меры. Иными словами, он снес крышу и исчез в направлении внешнего круга. Что ж, какое-то время дорога у него займет.
Я наклонился под стол, достал Асгаротову башку и исследовал ее на предмет наличия мозгов. Их, как я и ожидал, оказалось не слишком много.
Я поставил башку рядом с собой, чтобы ей тоже было видно экран и то, что на нем происходит, погладил между рогов и сказал:
— Ну что, дурашка, допрыгался? — Вообще-то, когда я отправлял его к Князю, уже тогда я знал, чем для глупого секретареныша закончится попытка до Князя достучаться, но разве его не предупреждали раньше? Так что даже если бы у меня была совесть, она бы меня ничуть не мучила. — Так ты и не узнаешь, чем дело закончится. Может быть, хоть в этом тебе повезло.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи пятьсот шестая
Мой бой с Азраелем я могу описывать очень долго. Я буду сыпать профессиональными терминами, известными только узкому кругу боевых демонов, давать комментарии каждому выпаду, финту или блоку, характеризовать тактические приемы противника и свою собственную стратегию.
Но это будет длинно и скучно. И вряд ли кто-то, кроме самых оголтелых фанатиков, сможет оценить сей труд по достоинству. Поэтому я постараюсь сократить описание боя до минимума.
Минут через пять после того, как мы обменялись первыми ударами, он сумел пробить мою защиту и его меч царапнул мой бок. Боль была, как и следовало ожидать, адская, и я ее хорошо помнил. Левая половина туловища сразу онемела, это явление временное, но очень неприятное.
Потому что одно мое крыло тоже находилось с этой стороны.
Размахивая правым крылом, как подстреленный охотником селезень, я принялся кружить над городом, выбирая место для приземления. Азраель, желая увеличить свое преимущество, постоянно атаковал, так что мне пришлось пикировать. Приземлился я не слишком удачно, подмяв под себя небольшой сквер с гуляющими по нему и автобусную остановку. Кстати, автобус тоже на ней был, и его крыша больно впилась мне в правую ногу. Оставшиеся в живых смертные разбегались во все стороны с криками ужаса.
Ангел не заставил себя долго ждать. Он спикировал прямо на меня, но мне удалось отклониться на одной правой ноге и голом энтузиазме.
Паралич начал меня отпускать. Я помахал левым крылом и принял вертикальное положение. Руку и ногу еще покалывало, но они уже вполне функционировали.
Азраель приземлился на развалины сквера рядом со мной, самые высокие деревья едва доставали нам до пояса.
— Готовься принять свою смерть, демон! — заявил он.
— А ты уже приготовился? — спросил я.
Он ударил яростно и сильно, и в этом была его ошибка. Он не ожидал, что ко мне уже полностью вернулась подвижность, поэтому не думал, что я сумею уклониться. Я уклонился, и меч просвистел над моей головой, а демон инерции, мой любимый союзник, развернул ангела и подставил мне его для удара.
Конечно, из той позиции ударить высоко я не мог и не успел бы поменять позицию. Ангел вышел бы из своего поворота и успел бы выставить защиту. Поэтому я и ударил, куда доставал из положения сидя.
В ногу.
Но удар был сильный и чуть не отсек ангелу ногу. Азраель взвыл, и существо недалекое могло бы принять этот вопль за трубный глас, предвещающий начало Судного дня. Однако это был всего лишь крик раненого ангела.