– Господа, мне нет надобности напоминать вам, что пока мир официально не признает Антарктический полуостров суверенной территорией Аргентины, мы рискуем.
– Ну, ну, любезный майор. – Ларетта быстро пьянел и уже плохо ворочал языком. – Отметить достижение не грех.
– Может и так, но я считаю, что вы немного торопитесь. Передайте своим рабочим, что сегодня комендантский час наступит через час и никаких исключений не будет. Мои патрульные получат приказ стрелять. Вы поняли?
Это отрезвило Ларетту. Он кивнул.
– Комендантский час. Через час. Да, майор.
Эспиноса повернулся на каблуках и вышел из кабинета. С самого прибытия он нещадно гонял своих солдат и сегодня собирался задать им еще жару. К тому времени как они с Раулем всех разместят на позициях, вокруг нефтяного терминала ни один дюйм не останется без прикрытия, и, зная склонность американцев к спасению заложников, он удвоит охрану пленных.
Хуан убрал опасную бритву от лица и сполоснул ее в медной раковине. Сильный крен «Орегона» вынуждал его держаться другой рукой. Он еще раз прошелся бритвой по щекам и подбородку, сполоснул лезвие и очень тщательно вытер полотенцем. Его дед был мужским парикмахером и научил его: чтобы лезвие всегда оставалось острым, его нельзя оставлять влажным.
Он нажал плунжер, чтобы выпустить воду из раковины, и плеснул в лицо несколько пригоршней воды. Посмотрел в глаза своему отражению в зеркале над туалетным столиком. Посмотрел с сомнением. Хуан гордился своим решением, но все-таки думал, что следовало бы побыстрее уйти к Южной Африке, где в следующие три недели они гарантированно будут получать по пять миллионов в неделю, нянчась с главой государства, у которого нет врагов.
Он вытер лицо полотенцем и надел футболку. Хотя на корабле увеличили подачу тепла, руки и грудь Хуана покрылись пупырышками.
Хуан на одной ноге проковылял к большому встроенному шкафу и выбрал из пяти протезов один на сегодня. Протезы выстроились на полу в ряд, как ковбойские сапоги на левую ногу. Несколько минут спустя Хуан закончил одеваться и пошел к спусковой шахте. Он знал, что нужно что-нибудь съесть, но у него слишком подвело желудок.
В центре подводных операций кипела деятельность, группы техников занимались «Номадом-1000», который только что вернулся с Троно и его командой. Майк доложил, что заряды заложены и готовы к взрыву. Его группа пробурила подошву материкового льда, нависающего над заливом, и натолкала в шурфы достаточно взрывчатки, чтобы обрушить тысячи тонн льда.
Хуан включил на рабочей станции несколько наружных камер. Камеры, рассчитанные на слабое освещение, показывали обезумевший мир. Ветер постоянно менялся, и на корабль со всех сторон обрушивались снежные вихри. По морю ходили водяные валы, такие высокие, что захлестывали палубу, а ударяя в берег, эти волны сохраняли довольно силы, чтобы перекатывать стофунтовые камни как гальку. Он посмотрел на метеорологический дисплей. Температура минус двенадцать, но из-за ветра кажется, что все минус тридцать.
Несколько минут спустя появились Эдди Сэн и Линк. Из-за количества пассажиров, которых они надеялись привезти на корабль, диверсионной группе поневоле следовало быть небольшой. «Номад» был рассчитан на десять человек, а им каким-то образом предстояло втиснуть в него двадцать одного.
Как и раньше, все были в арктической одежде, похожей на одежду аргентинских солдат, а в водонепроницаемый мешок, прикрепленный к лодке, упаковывали достаточно парок для ученых. В другом мешке покоились кости давно умерших норвежцев. Хуан все еще не знал, как загладит то, что нарушил их вечный покой.
Рядом с Кабрильо появился Морис с подносом. Было три часа утра, но стюард, как всегда, выглядел свежим и безупречно одетым.
– Я знаю, вы редко едите перед операцией, капитан, но поесть необходимо. В здешних условиях организм сжигает калории чересчур быстро. Не помню, рассказывал ли я вам, но я служил в королевском флоте как раз, когда аргентинцы обнаглели в Южной Атлантике. Парни, которые отобрали у них Южные Сандвичевы острова, вернулись замерзшими до полусмерти.
Он снял крышку и предъявил Хуану омлет с ветчиной и грибами. Аромат как будто бы распустил узел в желудке. И напомнил Хуану о том, что тот забыл. Он отправил Мориса на кухню с поручением.
Спуск прошел благополучно, и вскоре они уже были в пути. Первый намек на некие перемены был получен, когда подводная лодка проходила мимо «Адмирала Гильермо Брауна». Сквозь другие шумы Хуан расслышал, что на корабле работает главный двигатель. Звук и вибрация разносились в воде и отзывались внутри стального прочного корпуса. Это не меняло их планы, но Хуан не усмотрел в этом факте доброго предзнаменования.
В отличие от прошлого раза, когда они причалили возле рабочих катеров, «Номад» прошел к дальнему концу пирса, ближе к зданию, где держали пленных. Рев бури скрыл звуки всплытия «Номада».
Через секунду Линк открыл люк. Пока Хуан натягивал парку и надевал очки, он скрылся из виду. Мгновение спустя рослый «морской котик» показался снова.
– У нас проблема.
– В чем дело?
– Я осмотрел причал в инфракрасный бинокль и насчитал троих караульных.
– В такую ночь? – спросил Эдди.
– Именно потому, что ночь такая, – ответил Хуан. – На месте Эспиносы я бы ждал, что шторм скроет нападение, и разместил бы свои силы соответственно.
Хуан взял у Линка бинокль ночного видения и сам принялся осматриваться, лежа на пирсе. Он увидел часовых, которых засек Линк, и, осматривая остальную базу, заметил передвижение еще нескольких призрачных фигур. За минуту он насчитал не менее десяти часовых.
– Планы меняются.
Поначалу они намеревались освободить пленных и хотя бы разместить их на подводной лодке, а уж потом заняться аргентинским крейсером. Но теперь, когда территорию патрулировало столько солдат, вероятность их обнаружения чересчур выросла. Теперь им предстояло превратить военный корабль в отвлекающий фактор. Он объяснил людям, что от них требуется, и убедился, что его слышал и Макс на «Орегоне».
– Мне это не нравится, – сказал Хенли, когда Хуан умолк.
– Особого выбора нет. Иначе мы и на десять футов не подойдем к ученым.
– Хорошо. Только скажи мне, когда вы будете готовы.
– Подберитесь как можно ближе к тюрьме, – велел Кабрильо двум своим людям, – и ждите моего сигнала.
Они покинули подводную лодку вместе, Линк и Эдди тянули за собой на буксире водонепроницаемые сумки. Пришлось дюйм за дюймом ползти на животе, чтобы не привлекать внимания. Им требовалось двадцать минут, только чтобы добраться до временной тюрьмы.
Хуан двинулся в противоположном направлении. Ветер рвал одежду и превращал каждый шаг в битву. Он то дул в лицо, то вдруг налетал со спины, заставляя шататься. Шарф провис, и кожу Хуану словно облили щелоком.
Ему приходилось рассчитывать свои перемещения так, чтобы аргентинцы оказались к нему спиной. Ветер оказался полезным хотя бы в одном отношении. Большинство солдат передвигались спиной к ветру, и, когда ветер делался постоянным, у Кабрильо появилась возможность пойти быстрее.