Моряна одобрительно улыбнулась, показала пальчиком вниз по течению и исчезла.
– Ваше превосходительство, будем становиться на привал тут или едем назад, в деревню? – почтительно осведомился адъютант, не доходя до командира нескольких шагов.
– Становимся тут, – не раздумывая, ответил комендант.
Отказываться от свидания с моряной ради жареных гусей, которых им обещали в деревне?! Да ни за что. Даже если новости, которые она хочет поведать, навсегда похоронят в его сердце надежду.
Зорденс собирался на встречу с моряной со всей возможной предусмотрительностью, отлично понимая, что вовсе не ради шутки она подала ему знак с такими предосторожностями. Прошёлся по лагерю, устроенному гвардейцами в нескольких десятках локтей выше по течению от места, где до сих пор бродили озадаченные следопыты, не желающие признаваться в собственном бессилии, отдал несколько распоряжений. Потом строго сообщил следующему по пятам адъютанту, что собирается всё обдумать наедине и ходить за ним не нужно, и, изо всех сил стараясь шагать неторопливо, направился в указанном направлении.
Адъютант только страдальчески сморщился, он имел от господина Гервальда совершенно иные указания… и не только от него. Но пойти против приказа не решился… сразу. Немного побродил между занятыми приготовлением обеда воинами, мешаясь под ногами и собирая едкие оклики и намёки, придумал наконец вопрос, который можно было, не боясь выговора, задать командиру немедленно, и рванул следом за ним.
Пронёсся мимо следопытов через путанное месиво следов, получив вслед сразу два возмущённых сообщения о том, что именно находится вместо головы на плечах некоторых сумасшедших юнцов, но и не подумав отвечать, помчался дальше. Бдительно оглядывая редкие кусты, пробежал по ровно отросшей травке несколько сотен локтей и вспомнил, что впопыхах не сообщил никому в лагере, куда именно направляется, только тогда, когда услышал из густой куртины дикой сирени знакомое, басовитое рычание.
Зорденс не успел даже особо испугаться, когда ему навстречу выметнулся из-за куста клубок зеленоватых змей и мгновенно утянул в воду. Лишь чуть позже, когда перевёл дух и сообразил, что лежит на чём-то упругом и явно живом, плотно прижатый к этому живому и лукаво посматривающей моряне, возмущённо фыркнул:
– А предупредить… нельзя было?
– Зачем терять время? – ответила она вопросом. – Ты же не из пугливых?!
– Откуда ты знаешь? – Комендант присмотрелся к быстро мелькающим мимо кустам и, сообразив, что они плывут по воде с невероятной скоростью, заинтересовался: – А это что такое?
– Тебя многие знают, – загадочно хмыкнула зеленоголовая, явно не желая отвечать на второй вопрос. – Повелительница морян тебе недавно письмо присылала, почему не ответил?
– Нечего было отвечать. – Комендант умел быстро складывать совершенно разрозненные сведения, чтобы догадаться о главном. – Парнишку я к тому времени потерял. Вот теперь и ищу.
– Мы уже нашли, – спокойно сообщила моряна, но что-то в её голосе очень не понравилось коменданту. Какая-то гордость или превосходство… именно так ведут себя игроки, когда у них на руках одни звёзды.
Он хотел задать ещё вопрос… не успел. Зелёные змеи резко оторвали его от тёплого бока моряны, взметнули вверх и так же молниеносно опустили на берег. Прямо перед теми, кого он уже почти не надеялся увидеть живыми.
Таш и Стан, стоя рядом, рассматривали Зорденса со вполне понятной ему настороженностью.
– Таш… – комендант не захотел сдерживать вздох облегчения, шагнул к преданному воину, крепко сжал руками плечи. – Живы.
– Да, – неловко тиснул руку хозяина тот. – Живы.
– Стан, – Зорденс повернулся к парню, – я очень рад… – Заглянул в глаза, ободряюще хлопнул по плечу. – Очень досталось?
Парень молча отрицательно помотал коротковолосой головой, и только после этого комендант решился спросить у них главное, то, что сидело в сердце острой занозой:
– А… Хо?
– С ней всё в порядке, – отвечал почему-то не агент, а мальчишка. – Но она… немного нехорошо себя чувствует.
– Убила сегодня кинжалом одного из бандитов… теперь не может есть, – торопливо добавил Таш, заметивший вихрь чувств в глазах, которые никогда раньше не выдавали себя так явно.
– Где она? – ждать дальше было свыше его сил.
– Там, – указал в глубь полутёмной расселины иномирянин и уверенно пошёл следом за ринувшимся вперёд комендантом.
– Дочка… – Зорденс упал перед тощей подстилкой на колени, крепко обхватил руками поднявшуюся навстречу Хо и прижал так, что девчонка пискнула.
– Прости… – Комендант ослабил объятия, но отпустил её далеко не сразу, не хотел, чтобы кто-то увидел его лицо.
Особенно она.
Дети редко понимают, как сильно любят их родители, сколько готовы отдать ради их счастья… да и сам он был точно таким же, когда вырвался из объятий отца, чтоб умчаться навстречу яркому, полному разнообразных приключений и удовольствий миру. Слишком поздно понял… мир вовсе не ждал его, чтобы поделиться радостями. В нём уже было тесно от тех, кто стремился нахапать всего и побольше, расталкивая остальных локтями, а зачастую и не только ими. А вот о тех, кто готов был по первому слову отдать ему всю любовь и всё тепло сердец, вспомнил только, когда сам оказался в положении вечного заложника собственного отцовского чувства, но ничего уже нельзя было вернуть назад.
И теперь он больше всего не хотел вносить смятение в её свободолюбивое сердечко, вешать на Юнхиолу такой же груз вины, какой несёт сам.
– Что-то произошло? – Стан ясно видел яркие, рваные сполохи, терзающие ауру коменданта, и догадывался по полученной от унса информации, сколько боли нужно испытать человеку, чтобы пылать таким костром.
– Да… на Гервальда и парнишку, который изображал Хо после вашего отъезда, напали недалеко от одной из крепостей… Заранее знали их маршрут. Гервальд был легко ранен… он уже на ногах. А мальчик погиб… мгновенно.
Комендант смолк, и лишь дёргающийся на скуле желвак выдавал глубину его переживаний. А Стан видел ещё и разливающийся по ауре босса ало-фиолетовый свет, признак вины, боли и отчаяния.
Минуты две все хмуро молчали, да и о чём говорить? Выражать соболезнования? Поздно и не совсем правильно. Ведь сильнее всех по незнакомому парнишке сейчас где-то убивается неизвестная им женщина. А чтобы расспрашивать подробности нападения, нужно быть совершенно бесчувственным чурбаком, ясно же, что в случившемся Зорденс винит себя. Именно он не доглядел, не просчитал, не предусмотрел.
– А как же я?
Сначала до Кости даже не дошёл смысл вопроса Хо, а она-то тут при чем? Будет жить как жила, наверняка же все поняли, что парнишка не был сыном Зорденса? Но присмотревшись к виновато опустившему голову коменданту, Стан начал сомневаться в своих предположениях. А вопрос Таша и вовсе вверг его в ступор.