— Тридцать пять киловатт-часов? Только и всего? — Старатель кашлянул и сплюнул. — Мне ведь тоже придется потуже пояс затянуть. Сорок пять — и считайте, что это даром.
— Точно. И еще я готов дать вам по десять лишних квачасов за каждого из нас. И еще сорок.
— Только сорок квачасов? А всего, значит, получится сто двадцать? — фыркнул старатель. — Мистер, а вам известно, сколько я потеряю из-за того, что не буду разрабатывать свой участок, покуда буду с вами возиться?
— Сто пятьдесят киловатт-часов, три тысячи терранских термов, — невозмутимо отвечал компьютер, — включая реакционную массу, воздух и питание.
— Вот! Видите? Даже по нулям — и не получается! — воскликнул старик и вздернул подбородок.
— Но нас пятеро, а не трое. Всего получится двести квачасов.
— Пятеро?! — Взгляд старателя метнулся ко входу в отсек. Вошли Лона и отец Марко.
— Вы неплохо заработаете, — намекнул Вайти.
— Ни черта я не заработаю! — Старатель побагровел. — Значит, еще двое тут будут дышать, жрать мою еду и тратить реакторное топливо!
— Стоимость издержек включена в расчет, — проинформировал хозяина компьютер. — Я просчитал, сколько раз открывался и закрывался люк.
Старатель развернулся к пульту управления.
— Да ты на кого работаешь, дрянь этакая?
— Прошу прощения. Не могу удержаться от точности в математических расчетах.
— А ты потренируйся, — пробурчал старатель и развернулся к Вайти. — Сорок девять квачасов — это так себе прибыль, мистер. Почему бы вам не купить у меня это треклятое корыто?
Вайти пожал плечами.
— А сколько вы за него хотите?
Старик замер не мигая и несколько мгновений молчал. Наконец он напряженно ответил:
— Тысячу термов.
Компьютер встрял:
— Согласно прайс-листу…
— Заткнись! — взревел старатель и пытливо воззрился на Вайти. — Ну?
— О, сейчас, дайте-ка я посчитаю. — Вайти подошел к столу и высыпал на него содержимое кармана. Монетки разлетелись в разные стороны. Вайти собрал их в кучку и старательно пересчитал. — Двадцать… Восемьдесят… Двести…
Старатель провожал взглядом каждую монету, выпучив глаза.
— Восемьсот пятьдесят шесть… восемьсот пятьдесят семь… пять квачасов… десять квачасов…
Старатель беззвучно шевелил губами.
— Восемьсот пятьдесят термов, двадцать три квачаса — две тысячи триста девяносто две терранских УЕ. — Вайти посмотрел на старика. — Хотите — берите. Но это все, что у меня есть.
— Договорились! — Старатель бросился к столу и торопливо рассовал монеты по карманам. — Итак, мистер, вы стали хозяином бурового катера!
— И его компьютера заодно. — Вайти посмотрел на монитор, установленный над пультом управления. — Теперь ты работаешь на меня.
— Вас обманули, — предупредил его честный компьютер.
Старатель смущенно кашлянул.
— А я знаю, — спокойно отозвался Вайти. — Больше пяти сотен термов эта покореженная калоша стоить не может.
Старатель пытливо вгляделся в глаза Вайти.
— И вы поэтому ее купили?
— Компьютер жалко стало, — ответил Вайти и повернулся к монитору. — Теперь приказы будешь получать от меня. Точнее, от моей племянницы — она пилот.
— Привет, — сказала девушка. — Меня зовут Лона.
Дар смотрел на нее, зачарованный теплотой ее голоса.
Какая преступная расточительность! Кокетничать с машиной в то время, когда он, Дар, только и ждет, чтобы она хоть немного внимания обратила на него!
Лона уселась за пульт.
— Ну, давай знакомиться, ВКС 651919. Кстати, ты не будешь против, если я буду называть тебя Веке?
— Веке? — нахмурился Дар. — Это зачем еще?
Лона оглянулась на него через плечо.
— А ты бы как произнес «ВКС»? Собственно, это не важно. Важно, что так буду обращаться к компьютеру я! — И она развернулась к монитору. — Если ты не возражаешь, конечно.
— Мое мнение значения не имеет, — отвечал компьютер. — Мой владелец передал бразды правления вам, так что вы имеете право называть меня, как вам заблагорассудится.
— Этого делать не стоит, если тебе это не нравится, — возразила Лона. — Хороший компьютерный мозг нуждается в определенной степени согласованности с самой машиной.
— Эта согласованность существует только в вашем сознании, — отвечал компьютер. — Я же не способен ни к каким чувствам.
— Хорошо. В таком случае постарайся веселить меня — мне нужна хотя бы иллюзия. И потом… поскольку компьютер — машина математическая, в нем должна быть заложена электронная тяга к гармонии и благозвучию. И я вновь спрашиваю тебя: подходит тебе имя Веке?
Компьютер растерялся и ответил не сразу, но когда он заговорил, Дар мог поклясться, что в голосе его звучало неподдельное уважение:
— Это звукосочетание мне приятно.
— Отлично. — Лона с сияющими глазами принялась за работу. — Теперь скажи мне, Веке, когда ты впервые приступил к работе?
— Пять лет, семь месяцев, три дня, шесть часов, двадцать одну минуту и тридцать одну секунду назад — по терранскому стандарту, естественно. Надеюсь, более точного ответа вам не нужно?
— Нет, этот меня вполне устраивает, — весело отозвалась Лона. — Компьютеры сейчас выпускают очень надежные, так что ты, можно сказать, новенький, с иголочки. С учетом того, что ты установлен на этом буровом катере, можно считать, что он стоит вдвое больше того, что за него отвалил мой дедушка.
Старатель снова нервно закашлялся.
— Что с вами? — требовательно спросила Лона.
Компьютер, немного выждав, ответил:
— Мой первый владелец унаследовал приличное состояние и потратил большую его часть на материальные блага…
— Плейбой… — несколько презрительно проговорила Лона. — Теперь я понимаю, зачем ему понадобился такой сговорчивый компьютер.
— Несомненно. Из-за его… излишеств мне частенько приходилось принимать на себя управление этой аэрояхтой.
— Ты хочешь сказать, что он то и дело напивался в стельку, а тебе потом приходилось отвозить его домой?
— Вы верно описываете ситуацию, — признался компьютер. — Правда, во время нашего последнего полета он сохранял сознание, хотя его суждения и рефлексы были в значительной степени нарушены. Но я не мог, согласно заложенной во мне программе, принять на себя управление до тех пор, пока не стало совершенно очевидно, что его жизни грозит серьезная опасность.
— То есть он мог врезаться в астероид, но ты смог вмешаться только тогда, когда было уже почти поздно. И что же произошло?