– Хрюмли, но семь гривенок никак без остатка не делятся! – Недовольны все, но лишь один рискнул возмутиться вслух. – Поровну не получится.
Одноглазый, потирая свежую царапину на щеке, ухмыльнулся:
– Я и не предлагаю поровну.
– А как же тогда?
– Можно по справедливости, честно, по-братски. Сам видишь, способов много. Тебе какой нравится?
– Который лучше, тот и нравится.
– Тогда будет честно и справедливо, если я возьму две гривенки, а вам достанется по одной. Нет возражений, Магли?
– Тогда лучше по-братски.
– Да? А про майорат слышал, когда всё достаётся старшему, а младшие лапу сосут? И ладно если лапу.
– Майорат только у людей! – Упрямый гном с угрозой сжал рукоять секиры. – И к нам не применяется.
Магли хотел сказать что-то ещё, но поперхнулся словами и с удивлением уставился на окровавленный наконечник копья, вылезший из груди. Захлебнулся кашлем, разбрызгивая по сторонам красные капли, и рухнул лицом в куст дикого шиповника.
– Забирай две монеты, Хрюмли! – Разбойник с заплетённой в косички бородой упёрся ногой в спину неудачника, выдёргивая копьё. – А лишнюю всегда можно пропить, и тогда всё будет правильно.
– Ты силён в науках, Шмеле!
– А то! Кого пошлём за пивом? – Гном легонько пнул покойника. – Закуска у нас уже есть.
Разбойники дружно заржали, и никто из них не обратил внимания на крупную ворону, с интересом прислушивающуюся к разговору. Птица сидела на ветке ближайшего дерева, и в бусинках её глаз вспыхивали огоньки. Отблески нездешнего пламени?
А потом она взмахнула крыльями и слетела вниз.
Первым умер гном с косичками – лезвие норвайского топора смахнуло бородатую голову, почти не заметив преграды. Хрюмли вторым. Его кожаные доспехи могли защитить от скользящих ударов, но не от пинка в грудь, когда обломки рёбер превращают внутренности в месиво. Третий попробовал защищаться, но тут же завыл на одной ноте, пытаясь запихнуть обратно вывалившиеся кишки.
Вова остановился и с наигранным удивлением посмотрел на двоих оставшихся, так и не успевших схватиться за оружие:
– Ну а вы чего ждёте?
Гномы одновременно упали на колени:
– Пощады, сэр!
– Вот как? Но мне нужен только один, но он…
Разбойник, стоявший слева, сообразил сразу и воткнул в бок правому длинный нож. Провернул клинок в ране и с надеждой посмотрел на норвайца:
– Как будет угодно благородному риксу.
Вова нахмурился:
– Ты меня перебил, ублюдок! Я хотел сказать, что живым нужен только один, но он позавидует мёртвым.
Риттер фон Тетюш со злостью пнул рукоять дрянного разбойничьего меча, греющегося в весело потрескивающем костерке. Нет, ну где это видано, чтоб назначали дворянина палачом и главным дознавателем? В школе милиции, между прочим, теорию пыток не преподают, а про практику на телевидении и в газетах врут! Может быть, и есть некоторые недостатки, но какое они имеют отношение к нему, к старшему лейтенанту Сергею Тетюшеву? Нет же, даже слушать не стали и загрузили…
– Вова, давай ты сам, а?
Демон от предложения отмахнулся:
– Это не ко мне, я только зарезать могу.
Привязанный к дереву гном замычал через кляп, показывая, что такой исход его тоже устроит. Потом судорожным движением челюстей перекусил забитую в рот тряпку, выплюнул и запричитал дрожащим голосом:
– Я всё рассказал! Всё, что знал!
– А вдруг чего-нибудь забыл? – Вова ласково потрепал пленника по щеке и тут же отдёрнул пальцы от клацнувших зубов. – Вот видишь, ты стремишься поскорее умереть, чтобы не выдать нам самую главную тайну.
– Будьте вы прокляты! – Гном забился в путах. – Его величество отомстит за меня!
– Погоди. – Риттер остановил демона, собирающегося вновь заткнуть изрыгающую проклятья пасть. – Клиент хотел нам в чём-то признаться?
В фон Тетюше проснулось профессиональное любопытство. Это с каких пор короли мстят за разбойников? Тем более грумантский монарх в нынешнем состоянии вряд ли отличит гнома от эльфа, а собственное отражение в зеркале от привидения. Интересно…
Бывший старший лейтенант достал из костра раскалившийся до малинового цвета меч.
– Ну что, дружок, если сказал А, то почему бы не сказать Б?
– Он тебя не понял. – Виконт Оклендхайм, полирующий старинный клинок, отвлёкся от своего занятия. – У гномов нет алфавита, у них слоговое письмо.
– Как у корейцев?
– Ага, только рунами.
– Ты откуда знаешь?
Джонни пожал плечами:
– Само собой как-то в памяти всплывает. Знания реципиента, наверное.
– Понятно, – ответил риттер и опять повернулся к гному: – Любезнейший, ты не мог бы рассказать про короля более подробно?
Тот упрямо молчал, стиснув зубы.
Ирка тихонько шепнула жениху:
– Ваня, так вы на самом деле будете его пытать?
Виконт криво улыбнулся:
– Сначала просто попугать хотели, а теперь уже и не знаю. Серёга что-то чует.
– Обыскивали?
– Серёгу?
– Гнома!
– Оружие отобрали, а что?
Вова, слышавший весь разговор, бросил слуге:
– Стефан, обыщи коротышку ещё раз.
Стражник, уже второй день подряд пребывающий в трезвости, принялся стаскивать с гнома одежду, не развязывая верёвок, и буквально через пять минут с гордостью доложил:
– Вот оно, сэр!
Прямоугольный кусочек ткани в ладонь величиной. Текст не написан, а вышит шёлковыми нитками. Удобно – руны от сырости не расплывутся и никто потом не скажет, что неправильно прочитал.
– Дай сюда. – Джонни забрал у Стефана тряпку и присвистнул: – Ну ни фига себе в наши сети птичка залетела!
– Чо там? – Вова тут же сунул любопытный нос.
– Слушай… «Сим удостоверяется, что капитан заграничной стражи Хайрем Максим выполняет волю короля, как в пределах Подгорного Королевства, так и за ними. С доподлинным верно, его величество Беньямин Восьмой Блюминг, владетель… правитель…» Это неинтересно. Ага, вот… «и прочая, и прочая, и прочая».
– Шпион? – изумилась Ирка.
– Разведчик, – поправил демон.
Риттер фон Тетюш покачал головой:
– Скорее всего, диверсант. Впрочем, он нам сейчас сам всё и расскажет.
Часа через два поляна опустела, так как путешественники не захотели останавливаться на ночь рядом со старым трактом. А слетевшиеся неизвестно откуда падальщики не стали возражать – вдруг люди по своей дурацкой привычке решат закопать дохлятину в землю? Вкусную, хотя и жилистую дохлятину.