Зак продолжал спать, что-то бормоча и поводя головой из стороны в сторону. Пандора посмотрела вниз и убедилась, что набухшая головка еще не совсем касается ее разверзшейся плоти. Свободной рукой она отработанным движением взялась за отяжелевший член и медленно, по сантиметру ввела его в свое голодное, жаждущее лоно. Зак почти проснулся и приоткрыл было глаза, но ту же опять закрыл их. Тогда Пандора напрягла свои внутренние мышцы, затем расслабила и вновь напрягла их, и Зак, теперь открыв оба глаза, стал ритмично двигаться внутри нее.

– Что?! – воскликнул он в совершенном смятении.

Пандора молчала, вся отдавшись давно сдерживаемому желанию. Теперь ее бедра и ягодицы раскачивались взад и вперед в настойчивом и неудержимом ритме. Зак, еще не совсем проснувшись, перевернулся на живот, машинально продолжая держать ее в объятиях. Пригвоздив Пандору к кровати, он непонимающе посмотрел ей прямо в глаза.

– Какого черта?… – прохрипел он в изумлении.

Она по-прежнему не отвечала, но наконец сбросила с себя коварную маску сдержанности. Приподнявшись, она впустила его в себя так глубоко, как только возможно, и Зак атаковал ее, повинуясь животному инстинкту. Их тела переплелись, голые ноги Пандоры сцепились у Зака на спине, и Зак, казалось, пронзил ее насквозь.

Перестав сдерживать свое желание, оба стонали и рычали – и в этот момент Джиджи распахнула дверь. Не в силах двинуться с места или отвести глаза, она прислонилась к стене, а двое в постели не замечали ничего вокруг себя, торопясь навстречу дикому, животному оргазму. Потом они расцепили тела и, облегченно постанывая, отодвинулись друг от друга, не открывая глаз.

Только тогда Джиджи наконец вышла из транса. Торопясь поскорее уйти, она слишком быстро повернулась на костылях, с шумом задев гипсом дверь. Зак приподнял голову и успел увидеть ее лицо в тот момент, когда она поворачивалась к нему спиной. Он уставился на нее, онемев от ужаса, а она неловко запрыгала по коридору, оставив дверь открытой.

Зак представил себе, что должна была увидеть Джиджи, и это его потрясло. Он резко поднялся и, не без труда удерживая равновесие, стал торопливо натягивать брюки.

– И куда это ты собрался? – спросила Пандора с явным неудовольствием, не открывая глаз. Ни одному мужчине не было позволено бросать ее столь бесцеремонным образом.

– Ты сука! Я тебя убью за это! Она в изумлении открыла глаза:

– Какого черта?…

– Джиджи нас видела.

– Ну и что же?

– Убирайся отсюда к чертовой матери! – прокричал Зак и рухнул в кресло, внезапно осознав, что бежать за Джиджи совершенно бесполезно. Что он может ей сказать? Она не поверит ни одному его слову. Да и никто бы не поверил.

– Зак! Разве так обращаются с женщиной? -спросила Пандора, пытаясь обратить все в шутку. Опираясь на свой большой опыт, она считала себя! неотразимой и решила, что он просто сегодня не в духе. Иначе откуда такая неблагодарность?

– Убирайся! – повторил Зак таким угрожающим тоном, что она быстро обтерлась простыней и стала одеваться с такой поспешностью, будто пол у нее под ногами горел.

Хлопнув дверью, Пандора в нерешительности остановилась в холле. В номер возвращаться нельзя, это ясно; значит, надо что-то придумать…

Недовольно передернув плечами, Пандора поправила блузку, несколькими привычными движениями пригладила волосы и направилась к бару. Ее аристократическую красоту еще больше подчеркивал румянец и голодный блеск глаз. «Конечно, не Ник, – решила она, – он не заслуживает такого счастья, но в баре и без него полно симпатичных парней. Это было только начало!» Пандора мстительно улыбнулась. Любовь наспех ее никогда не устраивала, даже если процесс удавалось затянуть, как сегодня. Когда Зак вспомнит, насколько хорошо ему с ней было, он пожалеет, что так грубо ее прогнал! К утру он будет ходить вокруг нее, поджав хвост, как голодный щенок, и просить повторения. Но пусть не надеется! Харперы такого не прощают!

V

– Не пойму, отчего она до сих пор не в себе, – озабоченно сказала Билли.

Вдвоем с Сашей они сидели на кухне квартиры, где жили Саша и Джиджи. Была суббота, Саша не работала, и они воспользовались возможностью наконец побеседовать с глазу на глаз. – Пора бы уже зажить всем этим ее синякам, правда?

Джиджи вернулась в Нью-Йорк со сломанной ногой спустя несколько часов после того, как Билли прилетела из Парижа и опять остановилась в своих апартаментах в «Карлайле». С тех пор прошло четыре дня, и значительную часть этого времени Билли провела с Джиджи, заодно присматривая, чтобы она была сыта. Вечерами она отправлялась либо к Джессике, либо опять-таки к Джиджи с Сашей, поскольку убедилась, что постоянное близкое общение с тремя женщинами, ни одна из которых не знала, что произошло у нее с Сэмом, – просто бальзам для ее изболевшейся души.

– Если бы дело было только в ноге, я бы тоже так считала, но я знаю наверняка, что тут замешан Зак, – отозвалась Саша. – Он ни разу не позвонил с тех пор, как она вернулась, и это совсем на него непохоже, да и она его вовсе не упоминает, а ведь раньше только о нем и говорила. Подозреваю, что тут мы имеем классический случай разбитого сердца, хотя, будь моя воля, я бы скорее разбила его дурацкую башку! Но я боюсь спросить ее напрямик. У нее такое замкнутое, оскорбленное, измученное лицо… прежде она никогда такой не была. К тому же… раз речь идет о Заке, думаю, мне не следует вмешиваться.

– Но, Саша, уж ты-то должна знать, что между ними происходит! Он твой брат, она – соседка по квартире, ну кому знать, как не тебе?

– Билли, будь у меня хоть какой-то ключ, я бы все вам рассказала, но я никогда ничего не понимала в их отношениях. Все как-то шиворот-навыворот, не разберешь…

– То есть это был не роман?

– По крайней мере, никто в здравом уме не назвал бы такое романом. Они даже не прикасались друг к другу…

– Не прикасались? Брось!

– Можно было подумать, что они оба с приветом. Какая женщина при возможности удержалась бы от того, чтобы прикоснуться к Заку?

– И какой мужчина не прикоснулся бы к Джиджи…

Билли и Саша обменялись понимающим взглядом, относившимся не столько к Заку и Джиджи, сколько к ним самим. За прошедшие несколько дней они обнаружили ту глубинную совместимость, которая неким таинственным образом позволяет женщинам разного возраста и круга легко находить общий язык, чуть ли не угадывая мысли друг друга, несмотря на очень непродолжительное знакомство.

– Давай-ка распакуем еду из «Ля Гренуй», пока не остыла, – предложила Билли. – Я ее еще, утром заказала и послала за ней шофера – решила, что лучше нам побаловать себя горяченьким, чем опять перебиваться сандвичами.

– «Армия сражается, пока ест!» А три женщины – это уже армия, даже если одна из них хромает, другая вот-вот потеряет работу, а третья- о себе вы лучше скажите сами, – деликатно закончила Саша. Всегда такая властная, ослепительная, Билли теперь походила на себя не больше, чем Джиджи. А то и меньше.