История нашего знакомства и деловых отношений довольно длинная. Как и с большинством моих знакомых, нас с ним свело одно из расследований, в которых Сеня был главным подозреваемым. Мне удалось доказать, что парня подставили. Не обладая большими капиталами, чтобы отблагодарить меня, Пеньков поклялся, что он отныне мой раб и будет выполнять все мои пожелания. В шутку это было сказано или всерьез, но с тех пор я всегда знала, что при необходимости могу появиться где угодно с шикарным мужчиной. Вот и сейчас мы принялись самозабвенно целоваться. Так что если кто-то и обратил на меня внимание на вокзале, то сейчас понял, что я просто дамочка, явившаяся на свидание.
Обнявшись, мы пошли по Набережной, окружным путем поднялись к моей машине. Там я позвонила Перову и выяснила, что объект все еще дома. Подбросив Сеню к ближайшей остановке, я рванула к «бомжу», по дороге думая над тем, что эта моя поездка бессмысленна: поведение заскучавших «спортсменов» свидетельствовало о том, что событий никаких на речном вокзале не произошло. Деньги, скорее всего, по-прежнему там. И лежат они уже часов пять. Интересно...
* * *
На обратном пути напрягаться не пришлось: основные пробки рассосались, и можно сказать, что я побила рекорд, добравшись до Перова за восемнадцать минут. Рассказав ему о том, что на речном вокзале ничего серьезного не произошло, я задумалась о том, что же делать дальше. Скорее всего – импровизировать. Ну что ж, это я люблю.
Для начала попробовала распрощаться с Перовым. Но он предложил свою помощь. Ладно, пусть посидит в машине, послушает, как работают профессионалы. Только взяла с него клятву, что он не будет вмешиваться и лишь в случае моей прямой команды начнет действовать.
Достав из кошелька сотенную купюру, которой Антон Кошелев расплатился со мной за доставку его с речного вокзала, и убрав оттуда остальные сотни, я еще раз подошла к бабулькам, продолжающим сидеть на лавочке. Сообщила им, что я все-таки решила для начала поговорить с Антоном сама, и, уточнив номер квартиры и код замка на двери подъезда, поднялась на пятый этаж.
Дверь мне открыли не сразу. Видимо, Антон с трудом оторвался от компьютерной игрушки и еще находился в виртуале. Он удивленно взглянул на меня, но потом все-таки припомнил, что мы встречались недавно. Но опомниться я ему не дала, размахивая сотенной купюрой, заверещала на весь подъезд:
– Ты что это... расплачиваешься фальшивками! Меня в магазине завернули, спасибо, в милицию не сдали! Как бы я там объяснялась, что извозом занимаюсь? Ты знаешь, кто у меня знакомые?! Да я тебя по стенке размажу...
Под моим натиском Антон отступал все дальше в прихожую. Когда мы оказались в комнате, он выставил вперед руки и попробовал меня утихомирить.
– Подождите, подождите, давайте разберемся, – он мило улыбнулся (ну просто душечка!), – с чего вы взяли, что это именно моя сотня?
Я решила немного сбавить обороты, достала кошелек, продемонстрировала тысячные и пятисотку, уже чуть спокойнее объяснила:
– Видишь, у меня мелочи нет. Ты расплатился со мной этой сотней. А когда я отдала ее в кассу универсама, кассирша покрутила-покрутила эту бумажку в руках, а потом засунула в какую-то коробочку. А та замигала! Кассирша вернула мне деньгу, сказала, что из-за сотни связываться со мной не будет – замучаешься объяснительные писать в милиции, – и велела выметаться, пока не поздно. Я из-за тебя без сигарет осталась (я, конечно, бросила курить, но для дела на какие только жертвы не пойдешь!)! И моральную травму получила.
– Ну, без сигарет мы тебя не оставим. – Молодой человек пригласил меня пройти в его комнату, усадил в кресло, протянул ту самую пачку сигарет, что я всучила «бомжу», пододвинул пепельницу и поднес зажигалку.
– Ты куришь в комнате? – удивилась я.
– Это моя комната, и я здесь делаю все, что хочу. А как ты меня нашла? – наконец-то решил удивиться он. Или просто зубы заговаривает?
– Скажи спасибо бабулькам на лавочке, – не стала я скрывать своих информаторов.
– И что, ты сказала им, что ищешь фальшивомонетчика?
– Нет, я сказала, что моя сестра от тебя беременна, и я хочу воззвать к твоей совести, – когда можно, я стараюсь как можно меньше врать.
Антон очумело посмотрел на меня. А я обратила внимание на его компьютер и принтер. Итак, импровизация так импровизация, вот что сейчас мы с тобой, красавчик, сделаем!
– Ух, какая крутая машина! Двухядерный? А принтер цветной? – Несмотря на тесное общение с компьютерным гением, который долго и упорно пытался мне объяснить, зачем компьютеру два ядра, из всех его объяснений я поняла, что это круто, и при необходимости щеголяла этим термином. – Скажи честно – ты не сам нарисовал этот фантик? – Я внимательно посмотрела на Антона.
Тот отрицательно покрутил головой.
– Ну ладно, я знаю, как ты мне компенсируешь моральный ущерб, – замурлыкала я.
– И как же? – заинтересовался он.
– Ты распечатаешь мне пару фотографий.
– Легко! У тебя флешка? – Антон протянул руку.
– Телефон. Только, чур, я сама, а ты не подглядывай!
Поинтересовавшись, действительно ли я справлюсь с его навороченным компом, Антон уступил мне свободу действий и даже предложил угостить кофе.
Это меня очень устраивало. Пока хозяин удалился на кухню, я быстренько соединила телефон с компьютером, благо он оказался совместимым! И распечатала три прекрасные фотографии большого формата. На первой «бомж» отирался возле камер хранения. На второй секретарь Карнаухова шел с портфелем мимо него. На третьем снимке Антон стоял на автобусной остановке.
Живописно разложив снимки на столике, я удобно устроилась в кресле и стала ждать Антона, который очень скоро вернулся с двумя чашками кофе. Аромат свидетельствовал, что кофе отличный. Жаль только, что оценить, так ли это на самом деле, мне не удалось. Поставив чашки на столик, Кошелев взял в руки фотографии. Потом мгновенно рванулся ко мне, схватив за плечи, рывком поднял меня с кресла и прорычал:
– Ты кто?
– Лучший частный детектив Тарасова Татьяна Иванова, – без ложной скромности представилась я.
– И что тебе надо? – все еще не разжимая «объятий», грозно спросил красавчик.
– Может быть, ты меня все-таки отпустишь, и мы спокойно поговорим? – мило улыбнулась я.
– Я не буду с тобой разговаривать, я просто тебе шею сверну...
Но я не дала Антону договорить, провела прием, и он оказался на полу с заломленной за спину рукой.
– Ну, кто кому шею свернет, это мы еще посмотрим. – Я опять постаралась, чтобы в голосе звучало как можно больше ласки, одновременно сильнее заворачивая руку.
Антон вскрикнул от боли.
Я чуть-чуть ослабила хватку и продолжала мурлыкать:
– Ну, красавчик, ну давай поговорим. Мне так не хочется вызывать ребят Доктора. Со мной ты быстрее договоришься, уверяю тебя.