Она взяла в руки какое-то устройство, похожее на кузнечные меха, пристроила его к котлу и стала качать. Когда ведьма остудила варево, то взяла кружку и стала наливать жидкость в бутылку. Подошла к неподвижно сидящему на лавке человеку и протянула ему продукт своего труда. Человек зашевелился, я поняла, что это старушка, закутанная в темную шаль. Они совершили обмен денег на товар, и старушка ушла. Такой вот сельский бизнес!
Колдунья проводила посетительницу и сама куда-то вышла. Я посмотрела в окно еще немного, но она не появлялась.
– Ну и как тебе эта зарисовочка? – зашептал Володька. – Такая, пожалуй, любого со света сживет!
– Ничего подобного, – ответила я хладнокровно, – это просто стилизация под старинный обряд.
Мы посидели еще немного, потом решили понаблюдать вместе. Наверное, наши макушки забавно смотрелись в окне! В комнате было по-прежнему пусто и темно, даже угольки на блюде погасли, подернувшись пеплом. Внезапно я услышала сзади какое-то ворчание. Медленно, как во сне, я обернулась… Сзади меня стоял… волк! С его ощеренных клыков капала слюна, глаза фосфоресцировали в вечернем полумраке. Он смотрел на меня своими свирепыми плошками, которые словно говорили: «Я тебя съем, Красная Шапочка!»
– Мамочки! – только и смогла прошептать я, крикнуть сил не хватило. Я дернула ногой и сползла по стене. Уперевшись в бревна, я продолжала скрести ногами, пытаясь оттолкнуться от этого ночного кошмара.
Валерка почуял движение сбоку от себя и обернулся. Видно, зрелище его тоже впечатлило, но, в отличие от меня, сползать на пол он не стал, а поднялся во весь рост. В планы волка это, скорее всего, не входило, он зарычал еще сильнее и надвинулся.
– Получи! – завопил Валерка, опуская кулак на загривок зверя.
Что он делает! Только разозлит его! Но, вместо того чтобы кинуться на репортера, волк странно, по-человечески охнул и повалился на бок. Я несколько секунд недоуменно смотрела на него, потом заметила торчащие из-под шкуры голые ноги!
– Это она! – сказал Валерка, потирая ушибленную руку.
– Кто она? – тупо спросила я.
– Как это кто – ведьма, конечно! – возмутился Гурьев. – Ты что, до сих пор не поняла?
Значит, она нас пугала! Вот негодяйка! Интересно, Валерка ее не убил? Уж больно сильно приложился!
– Бери ее за ноги и потащили в дом! – скомандовал репортер.
Мы намочили тряпку и стали протирать ей лоб. Валерка похлопал женщину по щекам, но в чувство привести не смог. Ведьма выглядела молодо, на вид лет тридцать, не больше. Но если судить по записи в архиве, ей сейчас сорок семь лет.
Она застонала, потом приподнялась на своем меховом ложе и посмотрела на нас.
– Кто вы такие, что вам надо? – сказала она хрипло.
– Мы из Тарасова, искали вас и наконец нашли, – с вызовом произнесла я.
– А зачем надо было бить? Да еще так сильно? – она потерла ушибленный затылок.
– Не надо было нас пугать! – парировал Валерка. – Признавайтесь живо, часто такой маскарад устраиваете?
– Часто, – растерялась ведьма, – постоянно кто-то подглядывает, а я пугаю.
– А Крынина Ивана Николаевича вместе с братом тоже вы напугали? – напирал репортер.
– Это вы хотите сказать, – пришла в себя женщина, – что это я их загрызла, да? Сами-то поняли, какую глупость сморозили?
– А шкуры у вас откуда? Держите ручных зверей?
– Дед был охотник, – ответила она спокойно, – шкурам уж по тридцать лет. А кто вам про эту историю рассказал?
Услышав предание в нашем пересказе, она горько ухмыльнулась:
– Почти все правда, кроме одного. Не наводила бабушка Софья никакой порчи. По простой причине – не умела. Она не ведьма была, просто знаток природы, как и я. Это по женской линии передается. Мы целебные отвары готовим, людей лечим.
Запомните одно: зверь, напавший на Крынина, настоящий. Здесь использовано какое-то вещество-раздражитель.
– А что может быть таким веществом?
– Не знаю, все, что угодно! – пожала плечами женщина.
Мы помолчали, каждый думал о своем. Слишком необычной была эта встреча, я не могла собраться с мыслями.
– А к чему тогда все эти обряды? – я показала на котел.
– А так люди сильней верят, а следовательно, быстрей вылечиваются. Они хотели ведьму, они ее получили.
– А что у вас за травы? – я кивнула на стену.
– Самые обычные. Зверобой, тысячелистник, мать-и-мачеха, шалфей. Очень полезные русские травки.
– А что это вы в костер бросали? – полюбопытствовал Валерка, продолжая допрос.
– Это мне один химик из Тарасова дал, не помню, как называется. Говорит, мол, бросишь этот реактив, вначале вспышку спровоцируешь, потом пламя погаснет из-за негорючих газов.
– У вас, я посмотрю, целая наука! – дивился наш репортер. – Все на широкую ногу поставлено!
– А как вы думали? Приходится, чтобы авторитет в деревне держать.
– А зачем вам это надо?
– А что тут еще делать? – она красноречиво обвела рукой вокруг себя. – Здесь мой театр, моя магия. Я сама себе и режиссер, и актер, что хочу, то и делаю.
Я вспомнила замечательные панновские завалинки, улочки-овраги с козами и согласилась с женщиной. Действительно, сложно здесь артистичному человеку. Простую игру никто не оценит, а вот игру в настоящую колдунью – пожалуйста!
– Она тут ни при чем, – сказала я, когда мы садились в машину.
– Интересно, ты сделала такой вывод, исходя из одного ее честного заверения? – съязвил Валерка.
– Понимаешь, дело в другом. Она вела себя так, что я ей поверила, хотя она не оправдывалась. Представь себя на месте человека, который умышленно убил своего недруга и уверен, что его никто не заподозрит.
– Наверное, – задумался Валерка, – я сильно испугался бы, если бы ко мне пожаловали гости с неожиданными обвинениями и быстрыми вопросами.
– То-то и оно. Ты видел, чтобы она испугалась? Я – нет. Отвечала спокойно и четко, ни разу не ошиблась.
– Она может быть уверена в своей безнаказанности. Или она очень хладнокровная женщина.
– Меня убедило другое. Знаешь, почему я отказалась от Цыплакова, Красина и от ведьмы Даши как от подозреваемых?
– Почему? – заинтересовался Гурьев.
– У каждого из них есть стройная жизненная философия, такую за пять минут не придумаешь. Все они люди умные и адекватные. Они играют с жизнью, понимаешь? Цыплакову нравится чувствовать себя властелином, он развлекается, пугая людей. Красин пробивается наверх жестко, но преследует определенную цель, хочет создать прибыльный сельскохозяйственный холдинг. Ему это нравится, он сам деревенский. А Дарья, она актриса, ее сцена – вся Панновка. Убивать старого врага семьи, имя которого хранится в преданиях, – это шизофрения. Я ожидала увидеть эдакую упивающуюся своим ведьмовством женщину с горящими полубезумными глазами. Вместо нее я вижу знахарку, у которой спокойствия больше, чем у нас всех!