Филипп, должно быть, чувствовал себя точно так же, потому что продолжал действовать обстоятельно и медленно: ласкал ее, целовал. И девушка не могла отделаться от ощущения, что это было именно то, что нужно, что это было правильно.
Ханна не знала, сколько времени уже успело пройти, когда Филипп наконец отстранился.
— Уже поздно. Мне надо идти, — тихо прошептал он.
Девушка прижалась щекой к его груди.
— Мне бы хотелось, чтобы ты не уходил.
— Осталось ждать совсем недолго.
С неохотой она разомкнула свои объятия и соскользнула с его колен. Филипп поднялся и предложил ей руку. Возле двери он поцеловал ее снова, но то, что должно было продлиться какую-то долю секунды, заняло еще десять минут.
— Мне действительно нужно идти, — промолвил наконец Филипп. — У меня был тяжелый день, да и у тебя тоже, я уверен.
Он был прав. Ханна убрала непослушные руки с его шеи и заставила себя отойти в сторону.
— Можешь ли ты уделить мне завтра несколько минут? Придет декоратор, и я покажу тебе наброски апартаментов. Хочу узнать, что ты думаешь.
— Ты можешь делать все, что пожелаешь.
Ханна ценила доверие Филиппа, но еще больше оценила бы его вклад в планирование их жилья.
— Мне хотелось бы удостовериться, что это понравится и тебе.
Он пожал плечами.
— Если для тебя это важно.
— Да.
— Хорошо. Если дизайнер покажется мне адекватным, то, может быть, я найду время, чтобы обновить и свои комнаты.
Сначала она даже не поняла смысл этих слов, но вот потом их значение прояснилось. Теперь-то Ханна знала, почему он не проявлял никакого интереса к ремонту апартаментов, и это не имело ничего общего с тем, что он полагается на ее вкус.
Его это совершенно не касалось, ведь жить с ней он и не собирался.
Чутье еще никогда не подводило Филиппа, да и у Ханны все было, как всегда, написано на лице. Но он не видел ни одной причины, по которой у нее могло бы так внезапно измениться настроение.
Сегодня все прошло нормально, и, если не считать выходки Софи, ему не пришлось так уж сильно вынуждать себя присутствовать на семейном ужине. На самом деле с Ханной Филиппу было легко, ему нравилась ее компания.
Однако, как бы он ни старался, она все же была недовольна.
— Я что-то сделал не так?
Девушка моргнула, как будто бы удивляясь его вопросу.
— Что ты имеешь в виду?
Неужели она серьезно считала его настолько глупым и эгоцентричным, чтобы он не заметил расстроенного выражения ее лица? Мужчина вздохнул.
— Ханна, лгунья из тебя просто никакая.
Она прикусила губу и, опустив голову, уставилась в пол.
Нет, Ханна точно не собирается каким-либо образом облегчить ему задачу. Ей нравится, чтобы он вытягивал правду из нее клещами. За всю свою жизнь Филиппу так и не удалось понять эту самую пресловутую женскую логику.
Что ж, хорошо, пусть будет так, как ей хочется.
— Просто скажи, почему ты так расстроилась.
— Уже поздно, и я правда устала, — сказала она, по-прежнему не глядя ему в глаза.
Филипп скрестил руки на груди.
— Я не уйду, пока ты не скажешь.
Девушка наконец робко взглянула на него и, видимо, поняла, что он настроен серьезно.
— Это глупо.
— Продолжай.
— Я думала… я просто считала…
Филипп терпеливо дожидался ее ответа.
— Мне казалось, что после свадьбы мы будем жить вместе.
Он не знал, что его удивило больше — то, что она хотела жить с ним вместе, или же ее огорчение, что этого не будет. Честно говоря, подобная мысль даже ни разу не приходила ему в голову. Да, его родители были женаты, но они никогда не имели общих комнат. Может, в ее жизни так и поступали, но не в его.
Однако их брак обычным и не считался. Она это знала, а Филипп свои привычки менять не собирался.
— Ханна…
— Все нормально. Правда.
Но он-то не слепой, он видел, что она старалась быть сильной, однако ее голос так дрожал, что, казалось, девушка вот-вот расплачется. Ему было жаль ее расстраивать, но это решение обсуждению не подлежало.
— Так здесь все устроено. Мои родители тоже жили так и я намерен следовать этим правилам.
— Я понимаю, — прошептала она.
Но Филипп ясно видел, что нет. Ей сделали больно, и к тому же она явно была смущена.
— Я думал, когда ты соглашалась на брак со мной, то понимала, что это своего рода договоренность. Я прошу прощения, если ввел тебя в заблуждение относительно своих намерений или как-нибудь тебя расстроил.
Разве они уже обо всем не договорились? Он король и правила устанавливает сам. Нo это он сказал словно бы в шутку, а вот теперь было абсолютно не смешно.
Девушка тихонько всхлипнула и утерла слезы.
— Я хорошо осведомлена о наших с тобой соглашениях. Забудь, что я что-то тебе говорила.
Ему было больно видеть ее несчастной и так трогательно старающейся это скрыть. Филипп хотел сказать что-нибудь, все что угодно, лишь бы ей стало получше, но никак не мог найти слов. И как это ей удалось — без каких-либо усилий заставить его почувствовать себя таким беспомощным?
Ханна сделала глубокий вдох.
— Извини. Я просто устала. — Она широко улыбнулась, и это выглядело почти искренне. — К тому же мне уже пора спать. Да и эта неделя выдалась на редкость загруженной.
Все так. За очень короткий промежуток времени изменилось многое, но он должен помнить, что Ханне пришлось тяжелее. Им просто нужно время, чтобы приспособиться друг к другу. И разве ему будет так уж трудно уделять ей несколько больше времени? До тех пор, пока все не придет в норму и она не привыкнет к новому образу жизни.
— Какие у тебя планы на завтра? — спросил он.
— Ничего такого, чего я не могла бы отменить.
У Филиппа же график был очень плотный, но он в состоянии пожертвовать своим временем, если это будет способствовать миру в их отношениях.
— Мы можем вместе перекусить, а потом прогуляться по саду.
Ее улыбка стала еще шире.
— С удовольствием.
У него потеплело на сердце, когда он заметил радостный блеск в ее глазах. С чего бы это?
— В час?
Ханна энергично кивнула.
— Значит, договорились. — Он в последний раз чмокнул ее в губы, затем открыл дверь. — Завтра увидимся.
— Увидимся, — эхом повторила девушка.