Он этого не заслуживал. Не заслуживал ее.
Больше, чем собственное удовлетворение, его поглощало желание доставить наслаждение Джулиане. Он поднял ее на ноги, повалил на постель и принялся ласкать ее ртом — он никогда не делал этого для поклонниц.
Ее стоны и мольбы звучали, словно музыка, в его ушах. Потом он поднялся над ней, раздвинул ей ноги и глубоко вошел в нее.
Ее шелковистые ноги обхватили его бедра, а пятки она прижала к его ягодицам. Она извивалась под ним. Рекс тяжело дышал, сердце его учащенно билось. Кожа стала влажной и слипалась с ее кожей.
Ее руки ласкали, легко касались его и страстно сжимали. Он согнул спину, чтобы взять в рот напряженный, похожий на жемчуг сосок, и Джулиана вскрикнула, достигнув пика наслаждения.
Только тогда он перестал сдерживаться: Его тело начало сотрясаться.
Он рухнул. Абсолютно выжатый.
Абсолютно влюбленный.
О черт!
— Я влюблен в нее. — Эти слова вырвались из груди Рекса, как из вулкана, который при таком давлении не может не извергаться.
Келли моргнула и повернулась в сторону мужа. Тот растянулся на шезлонге, стоявшем во дворе за домом. Девочки танцевали вокруг него в траве, осыпая его поцелуями и вопросами.
— Майк, Рекс и я идем в дом за холодными напитками. — Келли взглянула на Рекса. — Ты… на кухню… сейчас же.
Рекс пошел следом за ней. Келли протянула ему пиво.
— Рассказывай.
Рекс вернул бутылку.
— Сейчас половина одиннадцатого. Слишком рано, чтобы пить.
— Я хочу развязать тебе язык. — Но она поставила пиво обратно в холодильник. — Говори, или я волью пиво тебе в горло.
Он провел рукой по волосам.
— Я влюблен в Джулиану Олден. И я подумываю о том, чтобы снова поехать в турне.
— Ты хочешь снова совершить гастрольную поездку?
— Нет.
— Тогда не делай этого.
— Да, но я хочу жениться на Джулиане.
— Что тебе мешает жениться на Джулиане? Кстати, девочки ее обожают.
Он принялся расхаживать по крошечной кухне.
— Мне нужны деньги. Если я попрошу Джулиану выйти за меня замуж, когда я не смогу вернуть кредит банку ее семьи, то она и ее родственники подумают, что я это делаю из-за денег.
— У тебя есть твоя доля имущества мамы и папы.
— Она не моя. Когда я покинул ранчо, я лишился своей доли.
— Рекс, ты ежегодно посылал домой деньги в течение десяти лет — деньги, которые помогали папе сохранить ранчо. Я пыталась обсудить это с тобой после похорон, но ты отмахнулся от меня, а адвокат говорит, что его письма возвращались нераспечатанными. На самом деле… Подожди здесь.
Она вышла из комнаты и вернулась с папкой.
— Здесь вся бухгалтерия.
Он открыл папку. Пусть не богатство, но денег более чем достаточно, чтобы выплатить кредит. Однако это были не его деньги.
— Я помню, что говорил тебе, чтобы ты приберегла эти деньги для себя и девочек на случай, если что-нибудь случится с Майком.
Он попытался вернуть ей папку, но она убрала руки за спину.
— Это не мое. Это твое. Жизнь Майка застрахована.
— Келли, я этого не заслуживаю. Я был ослом.
— Я знаю. Но мама и папа любили тебя, Рекс. Они всегда тебя любили и понимали, как тебе хочется, чтобы твои песни услышали. Гордость всегда была твоей самой большой проблемой, мой старший брат. Смири свою гордость, возьми деньги и иди за девушкой.
— Она достойна мужчины получше меня, Кел.
— А это и есть любовь — стремление стать таким человеком, какого заслуживает твоя избранница. — Она обняла его. — И перестань карать себя за прошлое, отказывая себе в музыке, которую ты любишь. Можно наслаждаться музыкой, не давая концертов. — Она подняла руку и дернула его за волосы. — Зачем ты прячешь свою красивую физиономию от мира под всем этим? Разреши мне по-настоящему тебя подстричь.
Прятался. Да. Вот что он делал. А Джулиана вытащила его из его пещеры обратно на свет.
Если Эмили Пост и предусматривала нормы того, как расторгнуть почти состоявшуюся помолвку, ни один из уроков этикета, которые Джулиана затвердила еще в детстве, не включал их.
Джулиана добавила последние штрихи к курятине в лимонном соусе с жареной спаржей — блюдо, которое она купила в любимом ресторане Уолли.
Начиная с сегодняшнего дня она будет строить новые планы на будущее, а будущее она надеялась провести с Рексом. Он не сказал, что любит ее, но не мог мужчина быть таким нежным, так заботиться о ее удовольствии и так стараться ее не обидеть, как Рекс, если только он не испытывал к ней глубоких чувств.
Сегодня вечером она скажет ему, что любит его. А завтра… завтра займется последствиями своего решения.
В дверь позвонили. Она открыла дверь.
— Привет, Уолли. Спасибо за то, что согласился прийти на ленч.
Он улыбнулся и вынул из-за спины букет красных роз.
— Как всегда, я счастлив тебе услужить, Джулиана.
Она взяла цветы.
— Спасибо. Входи. Я поставлю их в воду. Садись в столовой. Сейчас принесу ленч.
Пять минут спустя еда была на столе, цветы — в вазе, а у нее в желудке — рой сердитых ос. Она сомневалась, что сумеет проглотить хотя бы кусочек.
— Итак, Джулиана, из-за чего этот импровизированный ленч?
Свернув салфетку, она положила ее рядом с тарелкой.
— Ты и Донна получаете удовольствие от ваших субботних ужинов?
— Да. А ты получаешь удовольствие от своих уроков верховой езды?
— Да. Но даже большее удовольствие я получаю, когда сижу с племянницами Рекса. Когда я проводила время с девочками в отсутствие их матери, мне захотелось, чтобы и у меня были дети.
— Тебе уже тридцать. А мне сорок. Нам нужно начать. У нас будут красивые дети, Джулиана.
— Я ценю время, которое ты со мной провел, и твое терпение, пока ты ждал, когда я приму решение, но, Уолли, я не могу выйти за тебя замуж.
В его глазах промелькнула паника.
— Конечно, можешь. Мы идеально подходим друг другу.
— Я не люблю тебя.
— И я тебя не люблю, но надеюсь, что наши чувства со временем изменятся.
— Уолли, я люблю другого.
— Твоего холостяка?
— Да. Рекса Тэннера.
— Твоя мать вряд ли примет его в круг семьи, так же как моя вряд ли будет рада Донне.
— Донна? Ты любишь Донну?
Уолли опустил глаза и принялся вертеть в пальцах вилку.