— Офицера, но в невысоком звании.
— Вы можете описать, как он выглядел?
— Довольно высокий, во всяком случае выше капитана Пинтадо. Неплохо развит физически, широкие плечи. И он был чернокожим.
— Вы узна́ете этого мужчину, если снова увидите его?
— Да, конечно. Совершенно определенно узнаю.
Джек вернулся к своему столу, и София передала ему фотографию. Джек попросил судебного клерка зарегистрировать ее в качестве вещественного доказательства, предъявленного защитой, вручил копии снимка прокурору и судье, после чего вернулся к свидетелю.
— Рядовой Кастильо, у меня в руках групповая фотография офицеров Береговой охраны США, расквартированных в Гуантанамо и в некоторых других местах, входящих в Седьмой оперативный район Береговой охраны. Она была сделана в конце прошлого года. Я прошу вас внимательно посмотреть на нее и сказать мне, есть ли на этой фотографии тот мужчина, которого вы видели входящим в дом капитана Пинтадо семнадцатого июня?
Торрес вскочил с места.
— Я хочу заявить протест, судья. Мы уже слышали показания о том, что этот мужчина был чернокожим. Вручить свидетелю фотографию, на которой сняты, главным образом, только белые офицеры, а потом попросить его указать чернокожего малого — это издевательство.
— Ваша честь, на этой фотографии сняты пятьдесят два чернокожих офицера, — возразил Джек. — Если свидетель сможет выбрать того мужчину, которого он видел, из пятидесяти двух человек на снимке, то его показания будут гораздо надежнее, чем большинство полицейских опознаний.
— Протест отклоняется. Присяжные могут сами решить, насколько надежным окажется опознание или это будет неправильное опознание.
Свидетель, похоже, несколько запутался во всех тонкостях перевода, но потом сумел собраться. Джек сказал:
— Сэр, прошу вас взглянуть на фотографию и сказать мне, видите ли вы на ней мужчину, который вошел в дом Пинтадо утром семнадцатого июня.
Взгляд кубинца перемещался слева направо, он пробегал глазами ряд за рядом. Потом он стал рассматривать лица под другим углом, сверху вниз. Весь процесс продолжался дольше, чем ожидал Джек.
— Рядовой Кастильо! — обратился к нему судья. — Этот мужчина есть на фотографии или его там нет?
Свидетелю перевели вопрос, и снова тот не ответил. Джек старался ничем не выдать своего волнения, но по спине у него побежали капельки пота.
— Рядовой Кастильо? — повторил судья.
— Вы видите его? — спросил Джек.
Свидетель поднял взгляд от фотографии.
— Вот он.
Джек шагнул вперед и посмотрел, куда тот показывает.
— Пусть стенографист зафиксирует, что свидетель выбрал мужчину в третьем ряду, пятого слева. Лейтенанта Дамонта Джонсона.
На мгновение показалось, что прозвучавшее имя зажило собственной жизнью, когда все представители средств массовой информации склонились над блокнотами, записывая его. Джек потихоньку облегченно вздохнул. Свидетель заявил, что видел кого-то еще на месте преступления приблизительно в то самое время, когда произошло убийство. У Линдси появился шанс. Если только присяжные поверят ему.
— У вас есть еще вопросы к свидетелю, мистер Суайтек? — поинтересовался судья.
Джека так и подмывало закончить на такой мажорной ноте, но если во время перекрестного допроса всплывет правда о недозволенных сексуальных забавах, будет только хуже. Кроме того, он теперь мог по-новому подойти к вопросу о так называемой супружеской измене — к той его части, которую Линдси доверила только Софии, потому что была слишком смущена, чтобы рассказать обо всем Джеку.
— Еще несколько заключительных вопросов, — ответил Джек. — Рядовой Кастильо, вам не приходилось видеть, чтобы лейтенант Джонсон бывал дома у капитана Пинтадо в другие дни, а не только семнадцатого июня?
— Приходилось.
— Сколько раз?
— Много.
Следующий вопрос застрял у Джека в горле. Хотя прокурору уже удалось убедить присяжных в том, что Линдси была неверной женой, подтверждение этого факта из уст очевидца, должно было неминуемо изменить весь характер процесса. Но другого выхода у Джека не оставалось.
Если София была права, для них это единственный способ объяснить, что же на самом деле происходило в спальне.
— Сэр, можете вы мне сказать, с кем был лейтенант Джонсон в эти другие случаи?
— Я видел его с женой капитана Пинтадо.
По толпе прокатился негромкий гул, и Джеку показалось, что по ногам вверх у него ползет, как жирный и толстый паук, вопрос, вызвавший всеобщее изумление: «Что он сказал?»
— Где они находились?
— В спальне.
Негромкий гул сменился гневными выкриками. Судья ударил по столу молоточком.
— К порядку!
Джек не мог заставить себя взглянуть на присяжных, но он буквально кожей ощущал, что они недовольно хмурятся.
— Что… они делали?
«Господи, пожалуйста, — взмолился он. — Сделай так, чтобы он сказал что-нибудь другое, а не фразу: „Они занимались этим, как парочка порнозвезд“».
— Они занимались сексом.
Внезапно зал суда стал напоминать вечеринку с коктейлем, в разгар которой хозяйка вышла к гостям обнаженной. Казалось, заговорили все разом, одни — возмущенные и недовольные, другие — восхищенные этим новым и неожиданным поворотом дела.
И снова судья своим молоточком призвал их утихомириться.
— Порядок в зале суда!
Джек подождал, пока шум стихнет, потом продолжил. Он уже начал всерьез сомневаться в правильности этой новой разработанной ими стратегии, но пути назад не было. В деле появился секс, и Джеку предстояло сыграть на этом.
— Рядовой Кастильо, можете вы мне сказать, были ли лейтенант Джонсон и Линдси Харт одни в спальне, когда вы видели их вместе?
— Протестую, — вскинулся прокурор.
— На каком основании? — спросил судья.
Торрес призадумался, и было очевидно, что он явно затрудняется выдвинуть какой-нибудь юридический казус. Ему просто не нравилось происходящее. Но тут он на что-то наткнулся.
— Судья, я считаю, что показания свидетеля должны быть ограничены тем, что он видел.
— Вы можете иначе сформулировать свой вопрос, мистер Суайтек?
— Конечно. Рядовой Кастильо, вы видели в спальне еще кого-либо, кроме лейтенанта Джонсона и Линдси Харт?
— Вы имеете в виду, во время их…
— Да, — перебил его Джек, и объяснение далось ему нелегко, — в то время как они занимались сексом.
Свидетель обдумал вопрос, потом ответил:
— Нет. Не могу сказать, что видел в комнате кого-то еще.