Эх, не сделал. Не понял, не углядел, не распознал. Не различил в молоденькой «воспитаннице», приехавшей в Деркоор двенадцатилетним сорванцом, несгибаемый стальной стержень. Не дотумкал, как говорили серфы, что Алиедора скорее погибнет, чем допустит насилие над собой. И теперь вот неведомо где и жена, и дети, и домочадцы, и отец, и даже этот болван Байгли, которому за все его художества стоило не то что прутьев всыпать, а вообще голову оторвать.
Тьфу, пропасть. Хватит уже травить себе душу, Дигвил. Рыцарь ты или кто? Пусть даже от всего оружия или фамильных доспехов осталось одно кольцо…
– Приехали, сударь. – Возница распахнул дверцу дилижанса, поклонился вежливо, но без подобострастия. – Некрополис. Велено вас до самой Гильдии Мастеров сопроводить.
– До Гильдии? Почему до Гильдии? У меня подорожная…
– То нам ведомо, сударь. Подорожная у вас в порядке полном, до самого Скришшара и Долье, если потребуется. Просто Гильдия желает встречи.
Когда Гильдия Мастеров чего-то просит, ей лучше не противиться.
Мрачная громада чёрных стен цитадели. Рассёкшие её белые росчерки камня. Узкий коридор – и пустота, пустота, пустота…
Его вёл молодой Мастер в плаще и капюшоне, лишь изредка произносивший односложно: «прямо», «направо», «налево», «вниз».
«Вниз» повторялось чаще всего.
Был бы я магом, сокрушался про себя Дигвил, сколько бы, наверное, уже узнал бы, сколько всего почувствовал-уловил! А так просто тащусь по бесконечным лестницам и думаю, как обратно выходить стану. Сыровато у вас тут, в глубине, и факелы такие, что, похоже, сто лет не меняли, только тряпьё новое накручивали да маслом пропитывали.
– Сударь Деррано, сюда, прошу, – провожатый распахнул очередную дверь из кованого железа и исчез, словно растворившись во мраке.
– Входите, Дигвил, – произнёс голос, несомненно, человека немолодого, но ещё и далеко не дряхлого старца. – С прибытием, как говорится.
– Благодарю. Сударь?..
– Латариус. Мастер Латариус.
– Благодарю, Мастер Латариус, – счёл нужным повторить рыцарь.
Келья была крошечной, в ней ничего, кроме лишь жёсткой лавки, не имелось. Камера? Здесь держали пленников? Ничего себе, у нас в Деркооре темницы куда просторнее…
– Садитесь, Дигвил. У нас всё по-простому. С дороги ничем не угощаю, простите великодушно. Потом уж отобедаете, как полагается, и не в моём обществе. Оно, как установлено многочисленными опытами, никак не способствует приятному пищеварению у гостей.
– Я ведь уже всё рассказал, досточтимый Мастер Латариус.
– Не сомневаюсь. И знаю, что эту фразу вы уже повторили много раз. Но… видите ли, отбросив всякие недомолвки и словесные игры, Алиедора – моя воспитанница. Я учил её здесь, в Некрополисе. Сделал её Гончей. Лучшей из всех, что были.
– Только ей этого не говорите, – вырвалось у Дигвила. – Совсем тогда голову потеряет…
– Слишком далеко. Да она и сама уже о себе всё знает. Дигвил, я получил рапорт моих собратьев из Шарафа.
– Мне нечего к нему добавить, досточтимый Мастер.
– Да, разумеется, разумеется. Но чрезвычайные обстоятельства требуют и чрезвычайных мер. Не скрою, миссия доньяты Алиедоры Деррано – как я понимаю, брак ведь не был расторгнут? – очень, очень важна для Некрополиса. Но ещё важнее – ваша случайная встреча. Тот человек или не-человек, не боящийся Гнили и её силой питающийся, если только я правильно всё уловил…
– Да, шарафский Мастер аж в лице изменился, едва о нём услышал. Кто это такой, Мастер Латариус? И почему так важен?
– Ну почему может быть важен человек, чуть ли не повелевающий Гнилью? Какие тут могут быть вопросы?
– Он не повелевает ею, Мастер Латариус. Не знаю, верно ли изложили дело те, кто слушал меня в Шарафе…
– Да, – с досадой кивнул некромант. – И это, признаюсь, тревожит меня больше всего. Человек, использующий Гниль. Вбирающий в себя её силу. Это, мой дорогой, противоречит всем канонам и правилам.
– Согласен, – вежливо кивнул Дигвил. – Однако, досточтимый Мастер Латариус, чем же я могу быть полезен Гильдии? Я обычный рыцарь. Могу командовать на поле боя, и то лишь живыми воинами.
– Нам нужен этот человек, – жёстко бросил Латариус.
– Быть может, – осторожно сказал Дигвил. – Но при чём тут я?
– Ты, сенор Деррано, его видел. Сможешь навести Гончих на его след.
– Я не сенор, досточтимый Мастер. И мне надо отыскать мою семью.
– Знаю, – поморщился некромант. – Всё знаю. Насчёт сенорства – ваш достопочтенный отец уже давно не попадал в донесения наших прознатчиков, что, увы, может говорить лишь о том, что вы… нет, что вы, любезный дон Деррано, по праву становитесь сенором. Ваша же семья… У меня есть сведения, что убежище в горах они покинули, благополучно добравшись до Меодора.
Пол ушёл у Дигвила из-под ног.
– Благородная донья Ютайла Деррано с детьми прибыла к королевскому двору его величества Семмера два месяца тому назад, во время затишья в Меодоре и Долье, – услыхал он голос Латариуса.
– Это… это правда? – едва выдавил Дигвил.
– Правда. Зачем мне вам лгать, сенор Деррано? Вы мне нужны.
– Я ничего не стану делать, пока не увижу свою семью. Живыми и здоровыми.
– Нет ничего проще, – пожал плечами некромант. – Я отправлю с вами мою команду. И сам отправлюсь тоже. Мы доберемся до Меодора, вы увидите близких, примите знаки сенорского достоинства от вашего непутёвого братца, после чего… Я буду ожидать от вас службы, дон Дигвил. Исполнения обещания.
– Какого ещё обещания?
– Которое вы мне сейчас и дадите, сенор. В обмен на свидание с семьёй помочь Некрополису, гм, совладать с этим… удивительным человеком.
– Он не сделал мне ничего плохого, – тихо возразил Дигвил. – Напротив, спас мне жизнь. А вы, досточтимый Мастер, хотите, чтобы я помог вам, преподнёс его голову на серебряном блюде? Плохо ж вы обо мне думаете, Мастер Латариус.
– Напротив, – сухо ответил тот, поджав губы. – Напротив, сенор Деррано, я думаю о вас очень хорошо. Как о человеке, который может понять, что такое этот странный «добряк» и чем всё это может кончиться. Вам было страшно, сенор?
– Мне было страшно много раз, Мастер, и при самых разных обстоятельствах. Но этот… человек спас меня.
– Спас вас как другого человека, как существо, могущее мыслить, чувствовать и страдать, как и он сам, или же как забавную зверюшку по мгновенной прихоти? Из ваших слов, сенор, следует второе, никак не первое. Что у вас за обязательства перед ним?
– Обязательства рыцаря, – гордо выпрямился Дигвил.
– О да, конечно, – прошипел Латариус. – Обязательства рыцаря. Пусть всё кругом горит огнём, но честь моя останется незамаранной, так? Пусть гибнут и умирают другие, однако я сохраню свою честь в неприкосновенности? Слышал, слышал много раз, поверьте, сенор.