Это утверждение короля Ронни пропустил мимо ушей, так как о чем-то задумался. А через пару мгновений угрюмо кивнул:
— Вероятнее всего, да…
— Что ж, тогда займемся текущими проблемами. Для начала кратко опишу то, что мы знаем более-менее достоверно… — начал король. — Сегодня на рассвете армия ерзидов перешла границу Элиреи. Первая часть, предположительно состоящая из Вайзаров и Надзиров, вторглась в графство Байсо, вторая — Маалои и Шавсаты — переправилась через Алдон и двинулась к Алемму, третья — Эрдары и Цхатаи — пошла на Солор…
— Простите, что перебиваю, сир, но почему мы узнаем об этом только сейчас? — дождавшись коротенькой паузы, мрачно спросила леди Даржина. — Ведь если ерзиды уже в Элирее, значит, они покинули свои стойбища как минимум вчера утром!
— Ни одного письма от лазутчиков, отправленных наблюдать за ерзидскими военными лагерями, мы не получили… — хмуро ответил граф де Ноар. — Ерзиды либо нашли и вырезали их всех, либо перехватили почтовых голубей с помощью ловчих соколов…
— Ладно, допустим, голубей, посланных лазутчиками, они перехватили. А что с теми, которые розданы дозорам пограничных застав? — спросил граф Орассар.
— Эти прилетели. Все до единого. Поэтому ни одна застава не была взята на меч…
— Наши воины ушли в леса? — явно обрадовавшись, спросила леди Даржина. Совершенно естественно сказав 'наши', а не 'ваши'.
— Именно. И сейчас должны двигаться к местам сбора…
— Мало того, только благодаря им люди графа де Ноара успели сжечь все склады с продовольствием и фуражом… — добавил король.
— А что, армия Алвана разделилась только на три части? — неожиданно подал голос Ронни.
— На четыре… — усмехнулся Бервер. — Ошты и пара мелких родов, сунулись в Верлемское урочище. Где попали под обвал и потеряли около восьми сотен человек…
— Сколько-сколько, сир?! — недоверчиво прищурилась леди Даржина.
— Восемьсот семнадцать человек убитыми и более пяти сотен ранеными… — качнувшись вперед и навалившись грудью на стол, буркнул Олаф де Лемойр. — Кстати, цифра занижена, так как тела, погребенные под толщей камня, никто откапывать не стал…
— Не многовато ли для обычного обвала?
— Там буйствовал не только обвал… — оскалился Старый Лис. — Но и три десятка воинов Правой Руки, две сотни лучников и сотня егерей…
— Трупы пересчитали, а вот количество раненых определили приблизительно: выжившие забрали их с собой… — прервал их беседу король. — В общем, можно сказать, что первый шаг к реализации этой части плана графа Аурона мы сделали…
Услышав эти слова, я насторожилась. А почувствовав одинаково-мрачное напряжение и в короле, и в своем муже, ощутила легкий озноб: вместо того, чтобы радоваться этому самому 'первому шагу', они будто ждали о-о-очень неприятных последствий.
— Простите, сир, а можно о плане чуть-чуть подробнее? — кинув недоумевающий взгляд на Ронни, спросила леди Даржина.
— Во время войны между ерзидами и Морийором присутствующий здесь граф Олаф заманил в ловушку и уничтожил отряд из девяти сотен ерзидов. Через два дня Алван-берз взял Хонай и сложил у его околицы холм из двух тысяч семисот голов его жителей. После чего послал к Урбану Рединсгейру письмо, в котором сообщил, что в дальнейшем будет брать за каждого убитого ерзида не по три, а по десять жизней морийорцев…
В глазах леди Даржины появилось непонимание:
— Тогда зачем мы его разозлили?
— Вождь должен держать свое слово… — глухо буркнул Ронни. — Значит, теперь первой целью ерзидов, вероятнее всего, станет город с населением от двух тысяч четырехсот до восьми тысяч человек…
— Хм, то есть, обвал в этом самом урочище — это попытка заставить ерзидов нападать не на деревни, а на крупные города?
— Да…
— Хитро… Умно… И крайне расчетливо… — уважительно склонив голову, сказала она, затем повернулась к королю и виновато улыбнулась: — Простите, сир, я постараюсь больше не перебивать…
Бервер нисколько не разозлился. Наоборот, он отрицательно помотал головой и сказал, что задавать вопросы надо сразу. Ибо советовать, не зная сути вопроса, может либо предатель, либо дурак. Я с ним согласилась. Молча. А затем вслушалась в следующее предложение…
…Минут через двадцать я почувствовала себя лишней. Почему? Да потому, что все вокруг занимались каким-то делом, а я только слушала и молчала. Почему молчала? А о чем мне было говорить? Демонстрировать несуществующие знания о средней скорости передвижения терменов ерзидов? Высказывать мнение о том, какой город Алван-берз может попытаться взять в ближайшие дни? Советовать, какое количество еды требуется довезти в тот или иной еще не осажденный населенный пункт, чтобы его жители гарантированно пережили двухмесячную осаду? Увы, во всем этом я разбиралась, как свинья в способах заточки мечей или курица в поэзии.
Надежда на то, что моя помощь потребуется хотя бы во время обсуждения способов противодействия проникновению ерзидов в Арнорд, тоже умерла, толком не родившись: как только король поднял этот вопрос, я поняла, что все необходимое УЖЕ СДЕЛАНО. А все проблемы, требующие помощи Видящих, давно взяла на себя леди Даржина.
Осознание своей абсолютной ненужности сразу же сказалось на настроении — когда Вильфорд Бервер перешел к обсуждению взаимодействия армии Элиреи с отрядами Золотой Тысячи, которые вот-вот перейдут границу с Онгароном, и я поняла, что приглашена на совет только из уважения к Ронни, оно просто исчезло. Уступив место черной меланхолии.
Как ни странно, первым это заметила не Даржина, не Ронни, а король Бервер. И, на миг прервав свои объяснения, виновато посмотрел на меня.
Этот взгляд почему-то показался мне знакомым. Задумчиво покусав нижнюю губу, я торопливо ушла в состояние небытия и, быстренько просмотрев отдельные моменты совета, похолодела: он смотрел на меня таким образом раз пять или шесть. Как правило, тогда, когда речь шла о чем-то, прямо или косвенно связанном с Алеммом. Причем дважды в его взгляде, кроме чувства вины, проглядывало еще и что-то вроде отчаяния.
Поломав голову, какая взаимосвязь между мной, его эмоциями и этим городом, но так ничего и не придумав, я почувствовала, что уперлась в стену. И, подумав, решила тихонечко расспросить мужа. Но в это время в зал Совета влетел очередной, невесть какой по счету, посыльный, с поклоном вручил королю кожаный мешочек с письмом и тут же удалился.
Вытащив из мешочка крошечный кусочек пергамента и пробежав глазами несколько строчек текста, Бервер слегка расслабился, затем хрустнул костяшками пальцев и жестом потребовал тишины:
— Еще две новости. На этот раз — из Алемма. Первая — плохая: город осажден, а все окрестные дороги перерезаны воинами рода Цхатаев. Вторая — относительно хорошая: леди Галиэнна Утерс все-таки успела въехать город до того, как его осадили…