– Кто сказал? – уточнил Расин.
Пленник замер, точно задумавшись, а затем раздался тихий хруст, и кожа начала слезать с его лица, сползать прядями, будто обдираемая березовая кора. Обнажилась кровоточащая плоть, изъязвленная дырами, из тех полезли черные блестящие черви в палец толщиной.
– Что за дрянь! – Кость аж отпрыгнула. – Смотри, покусают!
– Да ладно, нашему гнилому другу подобные твари не страшны, он с ними давно подружился, – Мосол загоготал, хлопнул Эрэма по плечу, и с удивлением затряс красной, словно ошпаренной ладонью.
– Нет, нам они не повредят, – задумчиво произнес восставший, отпуская еще живое, дергающееся тело, и позволяя ему упасть наземь. – Меня куда больше другое интересует. Это ведь некромантия высшей пробы, и на нее мало кто способен…
– Может быть, ты расскажешь нам все, что знаешь? – спросил Расин.
– Да, что это за жезл, кому он на самом деле нужен, кто наш наниматель и его враги?
– С чего вы решили, что мои познания обширнее, чем ваши? – ответил Эрэм после крохотной заминки, и эта заминка оказалась красноречивее многих слов: он наверняка знал больше, чем хотел показать, но почему-то не собирался делиться сведениями со спутниками. – Я точно такой же наемник, и все мое преимущество в том, что я неоднократно бывал на Святой Земле, и лучше ориентируюсь в Эльджуне и Асээ-Тэпх…
Кость выразительно сплюнула, Мосол выругался, Расин хмыкнул и отвернулся.
С телами прочих лесных татей происходило то же самое, как и с тем, которого оставили в живых. Их плоть разлагалась, и из-под лохмотьев почерневшей кожи, из-под тряпья и стремительно ржавеющих кольчуг лезли черви, многоножки, бескрылые коричневые мухи.
Прошли еще с километр, и впереди открылась прогалина, в центре которой прямо из земли поднимался столб голубого свечения, особенно яркого на фоне темной зелени леса.
– Место Силы, – сказал Эрэм. – Вот что на самом деле охраняли те бедолаги.
До вечера подобные штуковины встречали еще дважды, неоднократно видели джунские руины. Когда начало темнеть, наткнулись на заброшенную стоянку, где, судя по изобилию мусора, люди обитали долго.
Вот только самих людей больше не встречали, и нельзя сказать, что это Расина сильно расстраивало.
Этой ночью пришла его очередь дежурить, и темные джунгли не дали хадаганцу заскучать. Для начала из мрака явилось существо, что состояло, как казалось, из одних клыков и когтей, а умирать не пожелало даже после того, как в него один за другим воткнулись три ножа, причем один отравленный.
В другой ситуации он бы просто дал зверю побегать и истечь кровью, но хищник, клацая зубами, рвался туда, где храпели орки и пребывал в мрачном оцепенении Эрэм, так что пришлось встать у него на пути.
Едва оттащил труп прочь от костра, как во тьме началась драка между падальщиками.
А из земли, щедро политой вонючей черной кровью, полезли черные извивающиеся плети. Одна сдавила Расину лодыжку так, что голенище сапога из толстой кожи заскрипело и затрещало.
Нож взял то ли щупальце, то ли стебель не с первого удара, брызнул густой сок.
– Милость Незеба! – воскликнул он, отпрыгивая в сторону.
Пришлось переносить вещи, то и дело оглядываясь туда, где с бешеной скоростью перло из земли хищное растение.
Рычание и визг там, где лежал труп хищника, постепенно затихли, черные плети перестали дергаться и остались торчать неподвижно, словно длинные и уродливые, сведенные судорогой пальцы. Зато с северо-востока из чащи долетел пронзительный и тонкий, полный угрозы крик, очень похожий на человеческий, и через заросли пробилось розовое зарево.
Что там такое, Расин решил не выяснять.
Крики доносились время от времени, зарево в необычайном, дерганом ритме пульсировало за деревьями, словно там пылал огромный костер, и плясали вокруг него огромные угловатые фигуры…
Исчезло все с первыми признаками рассвета.
– Сегодня мы должны дойти до цели, – объявил Эрэм, когда они покончили с завтраком.
– Очень хорошо, – обрадовался Мосол, – а то надоело по зарослям топать.
Тропа вывела их к очередным, непонятно каким уже по счету, джунским развалинам, но эти, в отличие от предыдущих, выглядели, если можно так сказать, обитаемыми. Краем глаза можно было увидеть туманные силуэты, что плыли меж стволов деревьев, до слуха долетали обрывки фраз на чужом языке.
Кость то и дело вздрагивала, хваталась за эфес меча, ее муж нервно озирался. Зато восставший, наверняка видевший и слышавший намного больше остальных, шагал, даже не глядя по сторонам.
Тропа снова повернула, и они увидели, что впереди над вершинами деревьев поднимается остроконечная верхушка из темно-алого камня. А затем лес разбежался в стороны, и стало ясно, что посреди широкой прогалины с гладкой и черной, точно обожженной землей стоит пирамида.
Она была не такой уж и большой, и как ни странно, мало напоминала джунские постройки. Гладкие стены без каких-либо украшений, проем входа охраняют две огромные мрачные фигуры без лиц, зато с мечами, и крутится вокруг нечто вроде поземки то ли из серого снега, то ли из пепла.
– Стоять! – скомандовал Эрэм, и в голосе его прозвучало нечто похожее на страх и удивление.
– Что такое? – спросил Расин.
Пирамида не выглядела особенно мрачной или опасной, но почему-то ему не нравилась. Казалось, что фигуры без лиц вот-вот оживут, или наружу выберется нечто вроде того хищника, что явился ночью, только сильно побольше, и с когтями подлиннее.
– Эта вот вещь меня очень не радует, – сказал восставший, поднимая худую руку. – Не радует совершенно… Боюсь, что прежде чем хотя бы подойти ко входу, нам придется отыскать способ ее ликвидировать.
– Да ладно, чего там? Струсил, мертвяк ходячий? – Мосол покосился на Эрэма с презрением. – Пыль столбом метет, и это все? А ну-ка, жена, пойдем, посмотрим, что там.
Расин и восставший остались на месте, а вот орки пошли вперед.
Хлопья серого «снега» полетели гуще, кокон вихря, в котором находилась пирамида, стал плотнее, материальнее. Налетел порыв горячего, пахнущего гарью ветра, и орки перестали двигаться – они перебирали ногами, размахивали руками, но при этом оставались на месте.
– Хоть убей, как такое возможно?! – рявкнула Кость. – Еще и жжет, зараза!
– Ничего, пробьемся! – Мосол заревел и перешел на бег, но не сдвинулся ни на шаг. – Вперед! Вперед!
В один момент показалось, что орк прорвется, что его грубой силы хватит, чтобы одолеть препятствие. Но в следующий момент его словно ударило в грудь, и он полетел назад, как выдернутая из воды рыба.
Шлепнулся наземь с мокрым хряском и несколько мгновений лежал, хватая воздух ртом.
– С меня хватит! – буркнула Кость, и начала медленно отступать.