– Мне казалось, что я должна была… ну, куда-то пойти с кем-то из них.

– И вы заехали, чтобы сообщить мне об этом?

Роунэн сердито скрестил руки на груди, но что-то дрогнуло во взгляде Шошаны, и он понял, что его вызывающая поза нисколько не обманула ее.

– И… все они были ужасно скучными.

– Сожалею.

– И вели себя по-детски.

– Юноши – медленно взрослеющие создания, – сказал он. Интересно, а она целовалась с этими парнями, к которым ходила на свидания? Наверняка. Теперь так водится.

– Но я ни с кем не целовалась. Почему она так легко читает его мысли?

Он хотел сказать ей, что ему все равно, но почувствовал, что она опять раскусит его, поэтому не стал открывать рот.

– Я занималась серфингом все прошлое лето. И могу теперь водить мотоцикл. Сама.

– Я вижу.

– Роунэн, – мягко проговорила она, – ты счастлив, что видишь меня?

Он закрыл глаза, потом открыл их.

– Зачем вы здесь, Шошана?

Он не назвал ее принцессой, как положено по протоколу.

Она это тоже заметила и широко улыбнулась ему.

– Хочу предложить тебе партию в шахматы.

Роунэн так и застыл.

– Зачем? – прохрипел он.

– Если я выиграю, – сказала она, – ты должен будешь пригласить меня на свидание.

Она, очевидно, не знала или не придавала значения тому, что он не мог простить себе свое поведение на том острове и не мог больше доверять себе.

– Я не могу, – произнес он.

– Почему? Ты теперь не должен отвечать за мою безопасность.

– И слава богу, потому что я не справился с этим в первый раз.

– Как это понимать?

– А вы никогда не задумывались о том, что могло бы случиться, если бы в лодках, которые прибыли в тот день на остров, оказались бандиты? Не думали о том, что могло бы случиться, если бы виновницей нападения оказалась не ваша кузина, а хорошо организованная преступная группа?

– Нет, – сказала она, пристально посмотрев на него. – Не думала. А ты?

– Я думал, что такое было возможно. Все время. Я не справился со своей работой, Шошана. Мне просто повезло.

– Ну прямо как детям в школе.

– Вы не могли бы говорить серьезно? Я пытаюсь сказать, что мне нельзя поручать охранять вас. Мне никогда не удавалось защитить людей, которых я люблю больше всего на свете. – Шошана посмотрела на него с таким обожанием, что он торопливо добавил, желая убедить ее в своем большом сожалении о том, что слово любовь нечаянно сорвалось у него с языка: – Я обладаю способностью инстинктивно чувствовать опасность.

– Что и происходит в данный момент?

– В том-то все и дело! Мой инстинкт не работает, когда рядом вы!

Она дотронулась до его руки и подняла на него глаза, которые так преданно смотрели на него, что он успокоился. Совершенно.

– Ты знаешь, почему твой инстинкт не работает, когда я рядом, Роунэн? Потому что не происходит ничего плохого. Ничего плохого не произошло на том острове. Ты был там, где тебе и полагалось быть, делал то, что было положено тебе делать.

– Я забыл, зачем я там оказался, Шошана, и это меня страшно мучает. Я не слишком хорошо оберегал вас. Я не справился со своей работой.

– Кажется, я нахожусь сейчас здесь, живая и невредимая.

– Совсем не благодаря моей заслуге, – сказал он упрямо.

В ее взгляде было безграничное терпение.

– Роунэн, существуют вещи, которые выше нас, перед которыми приходится просто капитулировать.

– Вот это вы и не поняли! Слово капитулировать не входит в словарный, запас ни одного солдата!

Шошана вздохнула, словно он был таким же невозможным и наивным, как те юноши, с которыми она встречалась.

– Да, кстати, спасибо за котенка. Мне удалось привезти его с собой. Он ужасный разбойник. Я назвала его Надежда.

– Это же женское имя.

Это имя помогло ему определить то чувство, которое постоянно жило в нем.

Он надеялся. Он надеялся на жизнь, которую обещали ее глаза, – на дружбу, смех и любовь.

– Хочешь, я скажу, о чем думаю, Роунэн?

– Вы все равно скажете, хочу я того или нет, – ответил он.

– Точно так же, как я хочу, чтобы кто-то увидел меня такой, какая я есть на самом деле, кто-то, для кого я не должна рядиться в костюм принцессы, ты хочешь, чтобы кто-то увидел тебя без солдатской брони. Чтобы кто-то знал, что где-то ты можешь не быть сильным и суровым, что ты не только воин.

– Нет, это не так!

– А теперь, – сказала она как ни в чем не бывало, – давай сыграем в шахматы. Я уже объявила тебе свое условие – если выиграю я, тебе придется пригласить меня на свидание.

– А если выиграю я? – спросил он.

– Роунэн, – ласково проговорила Шошана с улыбкой, от которой он таял, – а стоит ли тебе вообще выигрывать?

Глава девятая

– Думаю, вы никогда не согласитесь на то, чтобы я играл не в полную силу, – сказал он, хотя уже понял, что проиграл.

Она задумчиво взглянула на него.

– Это правда. Итак, а если выиграешь ты?

– Между прочим, я еще не согласился играть!

– Разве мы уже не пережили подобную ситуацию раньше, Роунэн?

Да, такое было. На том острове он отказался играть с ней в шахматы, что привело к ее слезам.

Одно слово промелькнуло в его голове, и, как ни странно, это было не слово капитуляция, а слово блаженство.

Роунэн отступил на шаг от своей двери в знак молчаливого приглашения. Он бессилен против нее. И так было с самого начала.

Принцесса Шошана Бранашанская вошла в его скромную квартирку, сняла черную куртку и хозяйским жестом, словно жила здесь, бросила на его диван.

Облегающая рубашка из белого шелка и черные кожаные штаны смотрелись на ней не менее сексуально, чем бикини, которое едва не свело его с ума. Чувство его беспомощности еще больше усилилось.

Шошана с интересом осмотрелась. Роунэн задвинул ногой под диван пару своих носков. Она взглянула на него.

– Я так мечтала, когда-нибудь, поселиться в уютной маленькой квартирке, вроде этой.

Его мать утверждала, что каждая девочка хочет быть принцессой, но он увидел совсем другое. Девушку, которая уже была принцессой и которая хотела быть обыкновенным человеком.

Роунэн достал из шкафа шахматную доску и положил на небольшой кухонный стол.