Рустам презирал стариков, считал, что они только зря коптят небо – а тут, в один и тот же день, ему пришлось пережить два таких унижения от стариков! Сперва толстая старуха не пропустила его в подъезд, да еще вывалила на голову мусорное ведро, так что он до сих пор не может отделаться от мерзкого запаха, а потом этот старый очкарик буквально вышвырнул его из дома!
Рустам остановился. Он захотел вернуться и отплатить очкастому старику за все… но тут вспомнил грозное рычание и оскаленные клыки его собаки – и передумал, снова пошел вперед… нет, еще раз встретиться с этой собакой он не хотел!
Так он шел несколько минут, то останавливаясь, то снова прибавляя ходу и бормоча себе под нос ругательства.
И тут рядом с ним остановилась знакомая черная машина. Машина тех узкоглазых…
Задняя дверца распахнулась, и знакомый голос проговорил:
– Садись!
Рустам метнулся вперед: ему совсем не улыбалось рассказывать этим узкоглазым суперменам, как его избили и унизили. Да и вообще, не хотелось признаваться в своей несостоятельности.
Однако сбежать ему не удалось: из машины выскочил худощавый поджарый тип – тот, который называл себя «Второй», схватил Рустама за шкирку, как нашкодившего котенка, и втащил в салон.
Дверцы захлопнулись, машина сорвалась с места.
– Куда это ты ломанулся? – насмешливо спросил Рустама Третий. – Ты что – не рад нас видеть?
Рустам промолчал.
– Значит, не рад, – констатировал Третий. – А это значит, что ты не сумел найти то, о чем мы тебя просили. Или все же сумел?
Рустам снова промолчал.
– Значит, все же не сумел. Ты плохо искал?
– А он вообще не искал, – подал голос Второй с переднего сиденья. – По-моему, его не пустили в ту квартиру.
– Что, правда не пустили? – недоверчиво переспросил Третий. – Что, не сумел уговорить свою женщину? Не сумел ее улестить? Ты ведь, кажется, утверждал, что она у тебя вот где? – он крепко сжал кулак и поднес его к разбитому носу Рустама.
– А его там еще и отметелили, – насмешливо проговорил Второй. – Видишь, как его здорово разукрасили? Нос сломан, вся физиономия в синяках…
– Кто же это тебя так? – с фальшивым сочувствием произнес Третий. – Никак она сама? Она что – рукопашным боем занимается?
– Ты что! – возмутился Рустам, он не мог допустить, чтобы кто-то думал, будто его побила женщина. – Там… там у нее какой-то мужик был, – начал он быстро выдумывать благопристойную историю. – Здоровенный бугай, явно боксер… но я ему тоже накостылял! Если бы не его питбуль, я бы ни за что не ушел!
– Боксер, да еще с питбулем! – насмешливо протянул Третий. – Да, мужик, не повезло тебе! Интересно, когда же это она успела такого крутого подцепить?
– Правда, когда? – подал голос Второй. – С работы она явилась одна, и никто к ней не приходил, мы бы видели… тем более, боксер с питбулем. Может, он врет?
– Я не вру! – возмущенно воскликнул Рустам. – Зачем мне врать? Видите, как он меня отделал?
– Морду твою разбитую видим, а вот кто тебя так отделал – это большой вопрос!
– С этим понятно, – перебил его Третий. – Меня другое интересует: что нам с ним самим делать?
– С ним? – Второй оглянулся на Рустама так, как будто увидел его впервые. – А у тебя какие на этот счет мысли?
– У меня на этот счет такая мысль, что он слишком много знает. Мы ему рассказали то, что ему знать не следовало. Ты рассказал.
– Ну, рассказал и рассказал. Не могли же мы его послать – иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… и вообще, я думаю, это не страшно! Я ему почему-то верю. Он парень надежный, конкретный, лишнего болтать не станет. Ты ведь не станешь болтать лишнего? – Второй снова взглянул на Рустама.
– Нет, – тот замотал головой, как будто так ему скорее поверят. – Я никогда лишнего не болтаю! Не имею такой привычки! Я вообще – могила… в этом смысле.
– Вот видишь, – довольным голосом проговорил Второй. – Он никогда лишнего не болтает! Он вообще могила… в этом смысле. Так что мы его отпустим. В этом смысле. Вот только сперва съездим к Орочену и потом сразу отпустим! Мы его оттуда до дома подвезем!
– Ну да, сперва к Орочену… – оживился Третий.
– Может, вы меня прямо сейчас отпустите? – робко спросил Рустам. – Мне тут близко… я бы отсюда сам добрался…
– Нет, друг, мы сперва к одному человеку заедем, – возразил Второй. – Ты нам там немного поможешь. Нам лишняя пара рук очень пригодится. Поможешь?
– Не вопрос… – пробормотал Рустам. – Отчего не помочь! Помочь я всегда готов…
– Вот и хорошо! А уже оттуда мы тебя до дома подбросим. Ну, или сам доберешься, если тебе так удобнее.
Рустам испуганно замолчал.
Остальные тоже не проронили больше ни слова и дальше ехали в тишине.
Рустам время от времени выглядывал в окно, чтобы понять, куда его везут. Они проехали по Петроградской стороне, через Тучков мост выехали на Васильевский остров. Там свернули направо, на Малый проспект, потом пересекли реку Смоленку и скоро оказались в том углу, где вплотную друг к другу расположены несколько кладбищ – православное, лютеранское, армянское.
Машина подъехала к одному из этих кладбищ, свернула в железные ворота и оказалась возле сторожки.
Водитель заглушил мотор.
Из двери сторожки вышел приземистый пожилой человек с широким смуглым лицом и такими же узкими восточными глазами, как у двоих спутников Рустама.
– Здорово, Орочен! – уважительно проговорил Второй. – Как здоровье?
– Здоровье мое хорошее, – ответил тот. – С чем, однако, пожаловали?
– Да вот дельце одно есть. И человека в гости привезли, – второй показал на Рустама. – Хотели его с тобой познакомить.
– Пускай он выйдет, однако, – произнес Орочен деловито.
– Выйди, – Третий мельком взглянул на Рустама. Тот нехотя выбрался из машины.
– Высокий, однако! – Орочен оглядел гостя цепким взглядом. – Метр восемьдесят, однако…
– Метр восемьдесят два! – гордо поправил Рустам.
– Высокий, однако… – повторил Орочен. – Пойдем, однако, я вам хорошее место покажу.
Он пошел, не оглядываясь, по дорожке между двумя рядами могил.
– Пойдем, – Второй подтолкнул вперед Рустама.
– Куда? – спросил тот растерянно.
– Я же говорил – поможешь нам. Лишняя пара рук…
Рустам ссутулился и пошел следом за Ороченом.
Тот свернул на боковую тропинку, нырнул в кусты и вышел к свежевырытой могиле.
– Вот, однако, хорошее место! – проговорил Орочен, отступая в сторону.
– Правда, хорошее! – одобрил Второй.