Видела на фотографии в доме Генри. На этом снимке она улыбалась, и рядом с ней кто-то стоял. Я прищурилась, чтобы получше разглядеть. Рядом стояла Би.
Сзади раздался шорох, я повернулась и увидела Эвелин. Я не слышала, как она вошла в комнату.
— Скажите, кто это? — Я показала на снимок. — У Генри тоже есть ее фотография. Би не говорит, а мне нужно знать.
Эвелин села, держа что-то в руках.
— Когда-то она была невестой Генри.
— И вашей подругой?
— Да, очень близкой подругой.
Эвелин вздохнула и подошла ко мне; на ее изможденном лице читалась усталость, вернее, уже обреченность.
— Вот, держи. — Эвелин вручила мне сложенный вдвое конверт. — Передай Би.
— Прямо сейчас?
— Нет, когда меня не будет.
— Хорошо, — кивнула я.
— Спасибо, Эмили. — Она снова сжала мою ладонь. — Знаешь, ты особенная.
Она замолчала и повела рукой в сторону залива.
— Все это предопределено. Ты должна была оказаться на острове. У тебя есть предназначение, Эмили.
Я обняла ее — возможно, в последний раз.
«Я вернулась к столу и рассказала Роуз о двух вариантах развития событий, которые предлагал в письме Эллиот: встретиться с ним вечером, чтобы вместе начать новую жизнь, или распрощаться навсегда.
— Неужели решишься? — спросила подруга.
Мы обе знали, что ставки высоки. Я сжала конверт, как будто это была рука Эллиота. Костяшки пальцев побелели, ногти впились в ладонь. Если я откажусь, значит, откажусь от Эллиота, а у меня не хватит сил отпустить его.
— Не знаю, — честно ответила я.
Я и вправду не знала. Смогу ли я уйти из дома? Малышка уснет только после восьми, и как объяснить Бобби? Соврать, что нужно купить молока или яиц? Магазины в это время уже закрыты. И даже если я выберусь, что я скажу Эллиоту? Как поступлю? Больше всего меня пугала именно эта часть. Господи, что же делать?
— Эстер, я с тобой, что бы ты ни решила, — промолвила Роуз.
* * *
Бобби успел на ранний паром и в пять часов уже был дома, удивив меня букетом нарциссов.
— Решил, что тебе понравится. Я помню, что ты любишь нарциссы.
Я не стала говорить, что он ошибся, и мои любимые цветы — тюльпаны. Просто обняла его и поблагодарила за подарок.
— Готов поспорить, что ты забыла. Неудивительно, столько забот, да еще и ребенок. Но я-то помню!
Я озадаченно уставилась на него. Сегодня не мой день рождения и не День матери.
— Что забыла, Бобби?
— Годовщину нашей свадьбы! Вообще-то, она только завтра, но я уже не мог ждать. Приглашаю тебя в ресторан, отпразднуем как следует!
Ну почему он решил устроить мне сюрприз именно сегодня? Очередной безжалостный удар мерзкой ведьмы-судьбы.
— А как же малышка? — спросила я, пытаясь найти в его планах прореху.
Дочка потянулась к моему кулону в виде морской звезды, схватила маленькой ручкой, что-то залепетала. Я поцеловала ее в щечку.
— Я уже договорился. Моя мать за ней присмотрит.
Самое неподходящее время, чего уж там. Эллиот ждет меня вечером, а я буду с Бобби.
* * *
Бобби привел меня в «Воронье гнездо», роскошный ресторан высоко на холме с видом на залив. Мы с Эллиотом часто сюда приезжали, но с Бобби я еще здесь не была. Бобби любил экономить и редко тратился на рестораны. Но сегодня он гордо открыл передо мной массивную дверь из сучковатой сосны.
— Только самое лучшее для моей Эстер, — важно сказал он, когда мы вошли в зал.
Нас усадили за столик в шесть, но еду принесли не раньше половины седьмого. И сколько бы я ни топала ногой, сколько бы ни стискивала зубы, глядя на часы, вечер тянулся невыносимо медленно. Бобби не заметил моего настроения. Был слишком занят, выспрашивая у официанта, приготовлена ли утка в винном соусе, свежие ли устрицы, подается ли картофель в виде пюре или еще как-нибудь и можно ли заменить салат супом.
Опустив руку под стол, я стучала пальцем по ноге, пытаясь скрыть отчаяние, и вдруг краешком глаза заметила, что кто-то у стойки бара смотрит в мою сторону. Приглядевшись, я узнала Билли, парня, с которым я встречалась в школе. Он сидел, слегка осоловелый, со стаканом в руке. Билли сделал мне предложение перед самой встречей выпускников. Он подарил мне кольцо, и я согласилась, вернее, сказала, что, может, и выйду за него. Я любила Билли, мы с ним отлично проводили время, но все это было до того, как в мою жизнь вошел Эллиот. Фрэнсис говорила, что Билли по-прежнему меня любит, и по его взгляду я поняла, что подруга права. К чести Билли, он не стал меня ненавидеть, когда мы расстались. В тот вечер я почувствовала, что он меня жалеет. Билли помахал мне из бара, где сидел с каким-то человеком, одетым, как и Билли, в деловой костюм. Я помахала в ответ.
— Кто это? — спросил Бобби.
— Всего лишь Билли, — ответила я, показывая на бар.
Оглянувшись, Бобби тоже улыбнулся Билли, и наверняка с одной целью: показать, что я принадлежу ему. Иногда мне казалось, что Бобби любит не столько меня, сколько чувство обладания. Я стала его трофеем, которым так приятно хвастаться перед другими.
Принесли еду, и после двух бокалов пива Бобби сказал:
— Слушай, Эстер, я вот что думаю… — Он понизил голос. — Может, заведем еще одного ребенка?
От неожиданности я облилась водой.
— Что скажешь, дорогая?
— А не слишком ли рано? Малышке всего четыре месяца.
— Ну хотя бы подумай.
Я кивнула. Мы покончили с ужином, и Бобби предложил заказать десерт.
— С тех пор как на прошлой неделе Дженис угостила меня в конторе пахлавой, я хочу еще.
— Что она забыла в твоей конторе?
— У нее была деловая встреча этажом ниже, — сказал Бобби, смахивая с губ крошки. — Просто зашла поздороваться. — Он взял меню и опустил очки на нос. — Хочешь десерт, солнышко?
Мне хотелось только одного: поскорее уйти. Я бросила взгляд на часы — почти половина десятого. Эллиот не назначил время, но еще немного, и будет поздно. Если я все-таки пойду к нему, то надо поторопиться.
— Нет. Честно говоря, я немного устала. Давай поедем домой.
Бобби заплатил по счету, и когда мы уходили, я сунула под стол сумочку. Это должно было стать моим алиби.
Дома Бобби поблагодарил свою мать и проводил ее до двери, пока я смотрела, что делает малышка. Она крепко спала в колыбели. Я чувствовала ход каждой минуты, каждой секунды. Наконец Бобби разделся и лег в постель, ожидая, что я последую за ним.