Хотя наши отношения закончились много лет назад, всякий раз при виде Билли я вспоминала слова Фрэнсис о том, что он до сих пор меня любит.
— Эстер, ты скоро? — позвала Роуз.
Они с Фрэнсис стояли у входа в шатер гадалки. Я кивнула и попрощалась с Билли.
Внутри шатра, богато украшенного драпировками из узорчатой ткани, нас встретила женщина лет пятидесяти с оливковой кожей и темными волосами. Я видела ее впервые.
— Что вам угодно? — спросила она с незнакомым акцентом.
— Хотим, чтобы нам погадали, — сказала я.
Гадалка кивнула и провела нас через проход, завешанный шторами из бус.
— Пятьдесят центов с каждой.
Нам всегда казалось, что это слишком дорого, но год за годом мы выкладывали деньги, надеясь услышать хоть крупицу правды. Мы все трое уселись на подушки, разбросанные по полу. Гадалка положила перед нами три карты.
— Ну, кто будет первой?
Роуз подняла руку.
— Отлично. Выбирай.
Роуз вытащила синюю карту с изображением слона. Гадалка взяла руку Роуз и долго, по крайней мере минуту, изучала ее ладонь. Потом подняла глаза и улыбнулась.
— Да, — просто сказала она.
Гадалка положила выбранную Роуз карту в стопку справа и вытащила еще три карты.
— Ага, все, как я ожидала. Счастливая жизнь, достаток и радость. В твоем будущем я не вижу туч. Ни единого облачка.
Роуз понимающе улыбнулась.
— Спасибо.
— Следующая.
Фрэнсис кивнула.
— Давайте, я выберу, и покончим с этим.
Ей никогда не нравились предсказания, тем не менее, она каждый год ходила с нами.
— Возьми карту, милочка, — велела гадалка.
Фрэнсис показала на фиолетовую карту с птицей и осторожно произнесла:
— Вот эта.
— Так, — пробормотала гадалка, рассматривая руку Фрэнсис, потом провела пальцем вдоль ее ладони.
— Что там? — нетерпеливо спросила подруга, выдергивая руку. — Видите что-нибудь?
— Вижу, но нечетко. Нужно проверить по картам.
Гадалка перетасовала колоду, вытащила три карты, разложила перед Фрэнсис и нахмурилась.
— Твоя жизнь будет долгой и насыщенной, но вот линия любви… Впервые такое вижу.
— Что вы имеете в виду?
— Похоже, у тебя будет две большие любви.
Фрэнсис покраснела, а мы с Роуз захихикали.
— Погоди-ка, я вижу глубокое горе, — продолжила гадалка. — И посреди этого горя кто-то…
— Достаточно! — перебила ее Фрэнсис. — Не хочу больше ничего слышать!
— Милая, с тобой все в порядке? — спросила Роуз.
— Да, — буркнула Фрэнсис, ожесточенно потирая ладонь, словно пытаясь стереть предсказанное будущее.
— А теперь моя очередь, — сказала я, поворачиваясь к гадалке.
Еще не предложив выбрать карту, она посмотрела мне в глаза и нахмурилась.
— Беру вот эту! — сказала я, показывая на розовую карту с изображением дракона.
Гадалка отчего-то встревожилась, словно я грубо нарушила все правила гадания, но все же взяла мою ладонь и рассматривала ее намного дольше, чем руки моих подруг. Я терпеливо ждала, пока она водила пальцем по линиям, как будто пыталась что-то соединить. Через несколько минут женщина резко, словно испугавшись, оттолкнула мою руку, затем достала из колоды три карты и выложила перед нами. Долго их рассматривала, потом наконец открыла рот:
— Извините, я верну деньги.
— Нет, — возразила я. — Ничего не понимаю. Почему вы не можете сказать, что увидели?
Гадалка замялась.
— Не могу.
Я схватила ее за руку.
— Мне нужно знать! Обязательно!
Думаю, Роуз и Фрэнсис сильно удивились, с такой настойчивостью я требовала от гадалки ответа.
— Ну хорошо. Но тебе может не понравиться, что я скажу.
Я молча ждала, пока она откроет мне мое ужасное будущее.
— У тебя мало времени. Ты должна следовать зову сердца. — Гадалка на миг замолчала, подбирая слова. — Пока не поздно.
— Что значит, пока не поздно?
— Тебя ждет беда. Разрыв на линии жизни.
Мы все прекрасно поняли, что она имеет в виду, но отреагировала только Фрэнсис:
— Хватит! Пошли отсюда!
— Погоди, я хочу услышать остальное, — сказала я.
Гадалка посмотрела на Фрэнсис, потом перевела взгляд на меня.
— Ты должна написать.
— Что?
— Свою историю.
Фрэнсис сердито всплеснула руками и вышла из шатра, оставив нас с Роуз разбираться с загадочными откровениями гадалки.
— Какую еще историю?
— Историю своей жизни.
Я покачала головой.
— Зачем?
— Так надо. Ты должна ее написать. Твои слова сыграют важную роль… в будущем».
Я села в кровати и еще раз перечитала последнюю строчку. «Может, это еще один таинственный намек, вроде того, что я слышала от Эвелин: кто-то хотел, чтобы я нашла дневник? Но какое отношение имеет эта история к настоящему? Неужели события сороковых годов прошлого столетия могут повлиять на мою сегодняшнюю жизнь? Как?» Хотя я ничего не понимала, в глубине души я чувствовала, что все это неспроста.
Тринадцатое марта
На следующий день Би стало лучше. Она меньше спала, больше ела и даже немного смеялась. А когда я предложила сыграть в скраббл, она не просто согласилась, а иронично спросила:
— Ты и вправду думаешь, что можешь меня переиграть?
Мне было радостно, что в тетиных глазах вновь появился блеск, хотя она и обыграла меня со словом «кокотница». Я сомневалась в существовании этого слова, но Би клялась, что оно не выдуманное.
— Кокотка, кокетка, ракетница — нормальные слова. Откуда взялась «кокотница»? — не сдавалась я.
Би достала словарь, и, конечно, в очередной раз увеличила мой словарный запас.
— Хочешь, еще сыграем? — предложила я.