Минуту спустя они уже оживленно беседовали. Китти, глядя на них издали, улыбнулась. Может, надежда все-таки есть… и удача не отвернется от них.
Все по-прежнему: Джози Хендрикс, попивая чай, с нежностью наблюдала за маленькой Дженни, игравшей на полу в куклы. Тим с друзьями наслаждаются отдыхом и булочками с марципаном. Отец Себастьян за своим столиком раскладывал пасьянс. Как-то раз племянник Китти пришел из школы в слезах: ему никак не давалось вычитание. Тогда молодой священник начал объяснять ему арифметику с помощью игральных карт.
Выглянув в окно, Китти увидела, что Кайл играет с ее псом. Он бросал резиновый мячик, а Ромми его ловил на лету. Пес с самого начала признал Кайла своим новым хозяином, ходил за ним по пятам, спал на коврике перед его кроватью и сидел рядом со стулом мальчика за завтраком.
Серена Фетерстоун, расположившаяся за столиком у окна, тоже наблюдала за светловолосым мальчуганом и огромным лохматым псом. Сегодня доморощенная колдунья в голубом хлопчатобумажном платье выглядела не столь экзотично. Напротив сидела ее подруга, точнее, любовница. «Что ж, – подумала Китти, – многие смотрят на это косо, но в мире так мало счастья, что ограничивать любовь общепринятыми рамками нельзя».
Китти вспомнила предсказание Серены: гадалка напророчила смерть одного из родственников и любовь. Все сбылось – невероятно!
А что Серена нагадала бы ей сейчас? Китти невольно поежилась. Нет, она не хочет ничего знать. Будущее, как и прошлое, не должно вмешиваться в настоящее.
Она перевела взгляд на Джози – в последнее время старушка изменилась. Она тщательно причесывалась и уже не ворчала по поводу всяких мелочей. Наверное, дело в том, что теперь Джози считала себя крестной мамой маленькой племянницы Китти. Та забралась к ней на колени и начала рисовать на салфетке. Джози расточала ей похвалы.
Солнце заглянуло в окно кафетерия. Дафна обняла сестру за талию, и та положила голову ей на плечо, как в детстве.
– Все хорошо? – спросила Дафна.
– Да, просто я немного устала. – Китти подошла к прилавку и начала перекладывать булочки на освободившийся поднос. – А ты как?
– Да так же.
– Из-за Джонни, я угадала? – Китти понизила голос. – Незачем притворяться, Даф. Во всяком случае, со мной.
Дафна опустила глаза.
– У нас кончились булочки с марципаном. Хочешь, я принесу еще из кухни?
– Булочек больше нет, а ты не ответила на мой вопрос.
– О Господи, Китти, только не сейчас! – Дафна испуганно огляделась. Китти понимала, что сестра боится Роджера, который сейчас говорил наверху по телефону. Внезапно переменив тему, Дафна спросила: – Что слышно от Алекс?
– Она снова позвонила сегодня утром и спросила, как мама. Странно, Алекс всегда держалась с ней отчужденно, а теперь вдруг забеспокоилась о ее здоровье.
– Может, Алекс наконец решила простить маму?
– Или себя.
Дафна проследовала за Китти в кухню и наполнила кувшин водой.
– Кстати, раз уж мы заговорили о маме, может, хватит тянуть? Нам необходимо что-то делать.
– И что же?
– Надо рассказать ей то, что нам известно, – предложила. Дафна.
– Нет, лучше подождать, пока она сама не заведет разговор на эту тему.
– Но когда же это произойдет? – Дафна закрыла кран и прижала кувшин к груди. – Китти, а вдруг мама действительно не в себе? Может, Кэткарт прав и нам стоит объявить ее невменяемой?
– Судя по ее поведению, это единственный выход. Но кое-что мне непонятно, хотя мне кажется, что скоро все разрешится само собой.
– Ты имеешь в виду ее состояние?
– Нет, наши совместные действия.
– Узнаем ли мы когда-нибудь, что произошло в ту ночь? Или же нам никогда не собрать вместе части этой головоломки?
Тут зазвонил телефон.
Китти сняла трубку. Наверное, это поставщик, разносчик или посетитель, желающий знать, когда они закрываются. Но в трубке раздался мамин голос:
– Я не отрываю тебя от дел, дорогая?
– Нет, – удивленно ответила Китти. – Мы с Дафной собираемся закрываться. У тебя все в порядке?
– О да, все отлично, – ответила Лидия. – Я хотела пригласить вас на ужин, девочки. И конечно, Роджера с детьми.
Она произнесла это так, словно речь шла об обычном воскресном семейном ужине. Но что-то в голосе матери подсказало Китти, что семейные иллюзии и заблуждения скоро наконец-то разрешатся.
Вероятно, ужин только предлог. Завтра они узнают ответы на все свои вопросы.
– Ты меня слушаешь? – встревожилась Лидия.
Китти вспомнила то время, когда семейные трапезы были для нее сущим наказанием. Мама вела себя с дочерьми как с несмышлеными детьми, хотя у каждой из них была уже своя собственная взрослая жизнь. Отец всегда сидел во главе стола, ловко орудуя вилкой и ножом, как хирургическим скальпелем, а Лидия сновала из кухни в столовую, то и дело спрашивая: «Ростбиф не пережарился, дорогой?» – как будто подгоревшее жаркое еще можно было спасти. И отец отвечал с неизменной галантностью: «О нет, он такой же нежный, как та, что приготовила его».
Между вином и десертом Алекс начнет поучать одну из дочерей, и Китти встанет на защиту племянницы. Алекс же обязательно напомнит Китти, что у нее нет своих детей, поэтому она не вправе вмешиваться в процесс воспитания. К тому времени когда они начнут убирать со стола, у Китти будет раскалываться голова.
Но возможно, этот семейный ужин станет поворотной точкой не только для мамы, но и для всех них.
Прижав руку к груди и чувствуя, что сердце замирает от страха и надежды, Китти тихо сказала в трубку:
– Воскресный ужин – звучит заманчиво. Я принесу десерт.
Вечером того же дня Алекс резко затормозила у дома Лианн – через дорогу переходила утка с семейством. Три маленьких утенка с черными головками и шейками и мамаша не торопясь, вразвалочку пересекли проезжую часть и направились в сторону соляных топей, туда, где находились виноградники. Бесстрашные маленькие создания беспрепятственно проникли в то место, куда был воспрещен ход всем жителям.
Алекс улыбнулась: «Вот и доказательство того, что приз не всегда достается самому сильному и быстрому». Чаще всего выигрывают те, кто кажется слабым и беззащитным, как те друзья, которые улыбаются тебе в лицо, но норовят всадить нож в спину.
Припарковав автомобиль, она вышла. По земле стлался туман, переливаясь в лучах заходящего солнца. На этот раз Лианн не отвертеться – она скажет ей всю правду. «Я заставлю ее заплатить за то, что она сделала». Предстать перед судом в качестве свидетельницы – это долг Лианн перед ней и перед мамой. И Лианн сделает это – даже если Алекс придется притащить ее в суд силком.