31 июля 1948 года Элизабет Бентли предстала перед HUAC. Она не была идеальной свидетельницей. ФБР много лет считал ее ненадежной; с 1942 по 1944 год ее заявления относительно советской разведки ложились в ящик, где находились досье сумасшедших. Ее показания нельзя было использовать в суде ввиду ее неуравновешенности и алкоголизма. Любой суд, основанный на ее показаниях, привел бы к «оправданию при весьма затруднительных обстоятельствах» [241] , — предупреждал один из помощников Гувера.
Тем не менее Гувер отправил ее в конгресс. Она подробно рассказывала о своей работе тайного агента советской разведки во время Второй мировой войны. Она назвала имена (всего 32), в том числе заместителя министра финансов Гарри Декстера Уайта, семи сотрудников штаб-квартиры Управления стратегических служб Дикого Билла Донована, включая личного помощника Донована Данкана Чаплина Ли, и сотрудников администрации Рузвельта из числа военных в Белом доме. И хотя многие ее показания основывались на слухах, это было первым публичным разоблачением того факта, что американское правительство знало о том, что в него проникли советские шпионы. И это знание шло от Гувера.
На следующий день Комитет вызвал старшего редактора «Тайм» по имени Уиттакер Чамберс.
Чамберс часто говорил под присягой правду, но не всю. Он рассказывал свою историю ФБР и заместителю госсекретаря А. А. Берли более шести лет назад. Тогда ФБР выслушало Чамберса с недоверием. Гувер и его люди просто не могли поверить словам человека, который когда-то был преданным коммунистом. Теперь поверили.
Чамберс был взъерошен, глаза — красны. Его рассказ был захватывающим. Он вступил в коммунистическую партию в 1925 году и был агентом советской разведки в течение шести лет в 1930-х годах. Он сказал, что Советы внедрили своих шпионов в высшие круги администрации Рузвельта. Одним из них был Лоуренс Дагган [242] — начальник отдела Латинской Америки Госдепартамента США, принимавший участие в создании Специальной разведывательной службы ФБР. Другим был Алджер Хисс — еще один выдающийся деятель Госдепартамента, который теперь руководил фондом Карнеги за мир во всем мире. Председателем фонда был Джон Фостер Даллес, который стал бы следующим госсекретарем, если бы республиканцы выиграли президентские выборы в ноябре.
Утром 3 августа 1948 года главный следователь Комитета палаты представителей по расследованию государственной измены и подрывной деятельности против США Роберт Стриплинг отвел Чамберса на закрытое слушание, чтобы начать допрос. Первый вопрос: был ли Чамберс, «являясь членом коммунистической партии, осведомлен о так называемой шпионской группе, которая была организована или функционировала в Вашингтоне?».
«Нет, не был» [243] , — ответил Чамберс.
Это была наглая ложь. Но когда Комитет собрался в то утро на публичное заседание, перед толпой репортеров и фотографов в помещении для заседаний Бюджетного комитета палаты представителей — крупнейшей публичной арене на Капитолийском холме, Чамберс изменил свои показания. Он сказал, что входил «в подпольную организацию Коммунистической партии Соединенных Штатов Америки» с 1932 по 1938 год. Он назвал восемь членов этого кружка. Самым узнаваемым именем было, несомненно, имя Алджера Хисса.