По сравнению с престарелыми принцами, стоящими в очередь к тамошнему трону, советское Политбюро сплошь состояло из горячих порывистых юношей, пылких духом и страстных в речах и деяниях. Поскольку современный саудовский принц — отнюдь не Аладдин или Али-Баба. Но, скорее, их прапрадедушка.
Хотя, похоже, и в королевстве власть вот-вот перестанет переходить из рук одного ветхого старца к другому. Поколение восьмидесяти-девяностолетних принцев и королей, детей основателя династии, имеет шанс в кои-то веки уйти на покой всей когортой. Передав бразды правления шестидесяти-семидесятилетней «молодёжи» или сорока-пятидесятилетним «юнцам» — это уж как Б-г даст.
Вообще-то Саудовская Аравия почувствовала вкус к международной политике — не в качестве сателлита США, которому как скажут, так он в ООН и проголосует, а в качестве независимого игрока — после арабо-израильской войны 1973 года. В рамках которой должен был произойти большой реванш, а Израиль стёрт с географической карты.
Война эта, которую мир знает как Войну Йом-Кипура, арабами была проиграна. Сигналом о том, что консервативные монархии Залива этим недовольны, стал нефтяной бойкот Запада — первый успешный опыт использования арабами «нефтяного оружия». А также масштабного арабского политического шантажа.
Вторым выходом КСА на мировую авансцену стала война в Афганистане. Королевство взяло на себя роль режиссёра и координатора усилий исламского мира по противостоянию СССР. На чём сблизилось не только с Пакистаном, но и с Китаем. И почувствовало вкус к Большой Игре. В которой до того участвовало не как самостоятельный игрок, а как фигура на игровой доске.
Оно на десятилетия стало основным военно-политическим партнёром США по региональному сдерживанию. Сначала СССР, а затем и ничем не угрожавших Штатам собственных противников: Ирака, Ливии, Сирии и прочих светских диктатур региона. И, разумеется, Ирана.
Соответственно: 80-е — период возникновения военно-политического альянса КСА с США и Пакистаном. 90-е и 2000-е — уничтожение руками международных коалиций в два этапа саддамовского Ирака. Как главной для королевства со времён оккупации Саддамом Кувейта внешней опасности.
Одновременно шла подготовка США к удару по Ирану. В чём часто обвиняют Израиль. Притом что роль Саудовской Аравии в организации в мировых масштабах антииранской кампании была как минимум не меньшей. По мнению же автора, намного большей. Что стало особенно заметно после начала прямого диалога Вашингтона с Тегераном при администрации Обамы.
К вопросу о союзе Саудовской Аравии с США и Западом в целом: те же 90-е и 2000-е — период частичной переориентации арабских террористических организаций, угрожавших стабильности монархий Залива, на операции против ведущих стран Запада. Как вледствие объективной эволюции их стратегии, так и в соответствии с традиционным для рэкетиров и шантажистов всего мира принципом «наезд — отказ от наезда».
Следствием чего стал теракт «9/11» и многочисленные террористические атаки в Европе, Южной и Юго-Восточной Азии. Хотя отдельные «первые звонки» при желании можно было распознать задолго до того. Было бы желание проанализировать, через кого и как именно Эр-Рияд осуществляет свои внешнеполитические проекты.
И наконец, 2010-е — эпоха переформатирования арабского мира. Экономический кризис, докатившийся до Магриба, Египта, Машрика и Аравийского полуострова, создал условия для ослабления соперников Саудовской Аравии, бывших давними союзниками Запада. Как Бен Али в Тунисе и Мубарак в Египте. Или примирившихся с Западом противников, как Каддафи в Ливии.
Королевство, в союзе с Катаром и Турцией, не упустило свой шанс. Прихлопнув заодно и йеменского Салеха, на которого нельзя было положиться и не имело больше смысла ставить. Хотя и не до конца. Пережив покушение и потеряв власть, бывший глава Йемена остаётся влиятельным и опасным игроком, притравливая на своих противников племена хоуситов.
Отметим, что с начала 80-х одним из наиболее эффективных инструментов Саудовской Аравии в реализации её международной политики были террористические группировки, идеологически близкие к салафитам. Классическим, но не единственным их примером является «Аль-Каида».
Правда, создатели этой структуры из числа саудовского истеблишмента, главным из которых являлся руководитель службы Внешней разведки королевства принц Турки бин Фейсал, вряд ли предполагали, что созданная ими для борьбы с советскими войсками в Афганистане структура посягнёт на их собственную власть.
Впрочем, когда ветераны афганской войны, «афганские арабы», попытались диктовать по окончании боевых действий против СССР на территории Афганистана правила игры правящей династии, они мгновенно превратились в «заблудшую секту». И на территории королевства утратили режим благоприятствования.
Что, впрочем, не имело отношения к их активности в Чечне, Центральной Азии, Афганистане, Ираке, Ливии, Нигерии, Судане, Сомали, Сирии и всех прочих странах и регионах. Ячейки исламистов по всему миру Эр-Рияд по мере сил поддерживал. Как поддерживает их и в настоящее время.
«Аль-Каида» сегодня — брэнд. И её многочисленные национальные ответвления вполне самостоятельны. Находятся на самофинансировании, сами определяют основные цели и создали субкультуру терроризма. Напоминает структуру многоуровневого маркетинга, действующую через Интернет, больше, чем подпольную организацию в классическом смысле этого слова.
Причём инструментов воздействия на потенциальную аудиторию чрезвычайно много. Рок и рэп для подростков. Мультфильмы о террористах-героях для детей младшего возраста. Информация, рассчитанная на разные возрастные и социальные группы. Всё, что необходимо для привлечения новобранцев, на всех основных языках планеты…
Но при необходимости Саудовская Аравия может использовать «Аль-Каиду» и прочие родственные ей террористические организации, задействуя наработанную систему связей. Наподобие специализирующейся на Иране белуджской «Джундаллы», нигерийской «Боко харам» или сомалийской «Аш-Шабаб». И не колеблясь делает это.
О чём, помимо прочего, свидетельствует деятельность «Джабхат ан-Нусра» в Сирии. А также то, насколько точно рекомендации, которые даёт международному движению джихада лидер сегодняшней «Аль-Каиды» египтянин Айман аз-Завахири, совпадают с текущим саудовским внешнеполитическим курсом.
Катар на международной арене вообще проявился в середине 90-х, когда на его престол взошёл в результате бескровного дворцового переворота амбициозный эмир Хамад бин Халифа ат-Тани. Именно он превратил крошечный эмират в один из центров арабского мира. Да и вообще в один из центров мира.
Этому помогло создание транспортного хаба мирового значения на базе национальной авиакомпании. Информационного холдинга «Аль-Джазира» — основного и единственного в своём роде арабского медиаресурса. Размещение в эмирате крупнейшей военной базы США в Персидском заливе, Аль-Удейд.
Наконец, умелая работа на газовых рынках и статус газовой столицы мира. При наивных и безуспешных попытках Газпрома добиться размещения центра Организации стран-экспортёров газа в Санкт-Петербурге, а не в Дохе. Что изначально было обречено на поражение. Кто бы только это понимал. На Намёткина. В «застенке». И в отечественном «Белом доме»…