От далёкой земли поднимаются лёгкие серебристые тени. Люди, животные, дома, какая-то утварь. Даже детские игрушки.
Всё, что с любовью творили человеческие руки, во что вложены труд, умение и душа.
Лица легионеров. И совсем молодых мальчишек, едва вставших в строй и погибших в первом же бою, и седых ветеранов, прошагавших от моря до моря, тех, что полегли, быть может, прикрывая тех же мальчишек-новобранцев.
Дети. Недопели, недобегали, недоиграли. Их нашёл жертвенный нож мага Радуги, уверенного, что он творит сейчас «меньшее зло». Сейчас они тоже рядом со мной.
И ещё лица – тех, кого накрыло смертоносным приливом. Кто не успел или не смог уйти, убежать от надвигающейся лавины, кто остался на захваченных козлоногими землях; они тоже жили недолго. Твари не знали никаких ритуалов, они не приносили никого в жертву, нет – они просто убивали всё живое, оказавшееся у них на пути.
Императору кажется – в спину ему упираются тысячи рук. И даже детские ручонки обретают сейчас совсем недетскую силу.
Горящая кровь выплёскивается наружу, обволакивает задёргавшуюся Тень.
Только теперь приходит боль, рвущая, выворачивающая наизнанку, раскалывающая кости тупым зубилом. С болью подступает и страх, извечный её союзник, ужас, что на задуманное не хватит сил.
Императору кажется – он кричит, разрывая связки. Но ему отзываются – и в хоре множества голосов слышится нежный голос Сеамни вместе со звенящим детским голоском, произносящим только одно короткое слово:
– Папа!
* * *
Вейде, вечная королева эльфов, обитателей леса со столь же выразительным именем, обернулась.
Всё исполнено. Обречённый Эвиал, куда ворвался вечноголодный Спаситель, остался позади. Следы уходящих заметёт, никто не бросится в погоню. Время начинать всё заново, в другом мире, под другими звёздами. Никто ведь не снимет с неё главного долга, того, что она сама возложила на себя, – спасать от посмертия всех погибающих эльфов. Неважно, где в Упорядоченном их настигла гибель, – королева Вейде, единственный настоящий некромант среди своего народа, вытащит души из долины теней.
Что творится сейчас в покинутом ею мире, эльфийка старалась не думать. Прожив под его небом бессчётные века, видев собственными глазами первый приход Спасителя и творимые Им чудеса, она твёрдо знала – когда Ему взбредёт в голову посетить Эвиал вторично, её народа там уже не будет.
Ради этого она служила всем, кто мог помочь. Предавала и меняла союзников. Вступила в распрю даже с сородичами из Нарна – в глазах Инквизиции всё должно было выглядеть как настоящее, и потому ссора между Светлыми и Тёмными эльфами тоже получилась настоящей. С пролитием крови, всё как полагается. Святые отцы купились, без выведанного у них я никогда бы не составила такое заклятье, что позволило увести из Эвиала всех до единого эльфов, обитавших там. Даже гордецы из Заповедного леса, Царственные, как они себя называли, эльфы – последовали за ней. Все ли, не все – неважно. Кто не последовал, тот не эльф.
А там, внизу, драка будет та ещё. Даже жаль, что она, Вейде, не увидит. Глупый Анэто так и не понял, в чём главная цель её заклятий.
А она в том, чтобы оттолкнуться от непроницаемого барьера, ограждающего Западную Тьму.
Ослабленная заклинанием, надломленная, преграда не выдержала. Вейде знает, она слышала грохот обвалов, видела крипты, проваливающиеся сами в себя.
Даже жаль, что приходится уходить. Всегда мечтала увидеть, как Спаситель схватится с Западной Тьмою. Впрочем, цена соответствует. Нет больше «Вейде, королевы Вечного леса». Есть Владычица эльфов Эвиала, а вскорости – и иных миров.
Теперь потребуются тела, много тел. Предстоит возродить во плоти тех, кто поделился с ней силой, необходимой для победы.
А глупые людишки пусть остаются там, внизу. На поживу Спасителю.
…Вейде оглянулась. И едва заметно сдвинула брови – покинутый ею Эвиал сверкал гладкой, иссиня-чёрной бронёй. Кто-то – или что-то – восстановил разорванную было преграду, вновь запечатал мир, да так, что теперь оттуда едва ли вырвется даже Спаситель. Точнее, Он-то как раз вырвется – это была просто фигура речи, – но даже Ему придётся попотеть, если, конечно, у таких сущностей есть пот.
Было там и что-то ещё, какое-то непонятное шевеление на самых границах. Вейде не хотела «приглядываться» (то есть пускать в ход какие бы то ни было заклятья-прознатчики) – они неизбежно выдали бы её с головой. Однако сила к пределам Эвиала подступила нешуточная.
Конечно, против Спасителя никакая армада не покажется достаточной.
В любом случае, мы убрались оттуда вовремя, успокоила себя эльфийка.
И ничто не последовало за нами следом, прибавила она.
– Каррр!
Вейде вздрогнула.
Из окутывавшей окрестности Эвиала мглы вырвался огромный ворон. Пронёсся над самой головой эльфийки, играючи увернувшись от выпущенных в него стрел. Видно, до этого он гнался за уходящими Перворождёнными, умело скрываясь в складках Междумирья, так, что всё искусство королевы Вечного леса не смогло его обнаружить.
Он показал себя не раньше, чем счёл это необходимым.
Королеву эльфов пробрала дрожь.
На неё в упор смотрели глаза страшной птицы – совершенно не вороновы, красные, с четырьмя зрачками в каждом.
Вейде пошатнулась, нелепо взмахнула руками – вся магия разом вылетела из головы.
Ворон пронёсся, хрипло каркнул ещё раз и скрылся – канул в густом тумане, поднимавшемся по обе стороны проложенной в Межреальности тропы.
Потрясённую владычицу подняли. Она лишь махнула рукой – идите, мол.
Длинная колонна эвиальских беглецов продолжала путь, однако мгновенно разнёсшийся слух о жутком спутнике заставлял эльфов пугливо втягивать головы в плечи и посылать зачарованные стрелы во всё, что представлялось хоть чуть-чуть подозрительным.
А сама Вейде молчала. До самого конца ею же проложенного пути, когда впереди замаячила бело-голубая глобула нового мира, с которого – как рассчитывала эльфийская властительница – начнётся новая история её расы.
Что-то подсказывало былой королеве брошенного ею Вечного леса, что всё окажется совсем не так, как ей представлялось.
Но это уже совсем другая история.
* * *
– Вот так встреча. Гелерра!
– Аррис, – церемонно поклонилась крылатая дева.
– Не ожидал тебя здесь встретить, – пробасил Арбаз, перекинув бомбарду с одного плеча на другое и без светских ухищрений протягивая миниатюрной адате широкую, словно лопата, ладонь.
Аррис с Ульвейном, элегантно кланяясь, поцеловали изящную кисть гарпии.
Оказавшись возле самого Эвиала, подмастерья Хедина не могли не столкнуться.