Кто знает?
Ведь меня тогда здесь не было.
– И все возвращается в море, – продолжал читать Жерар.
Я огляделся по сторонам.
Кроме членов семьи, присутствовало примерно человек двадцать-тридцать, в основном – знать города, несколько торговцев, с которыми Каин поддерживал дружеские отношения, представители королевств из ближайших соприкасающихся Отражений, где Каин проводил время, как официально, по делам, так и частным порядком, и конечно, Винта Бейль.
Слева от меня стоял Билл, изъявивший желание присутствовать. Справа находился Мартин.
Не было ни Фионы, ни Блейза. Блейз сослался на рану и извинился за то, что не сможет присутствовать. Фиона просто исчезла. Сегодня утром Рэндому не удалось ее обнаружить. В середине службы Джулиан отправился проверять охрану вдоль дороги, потому что кто-то справедливо указал, что толчея в таком скоплении людей весьма выгодна возможному убийце. Повсюду были расставлены егеря Джулиана с короткими мечами, луками и стрелами.
Время от времени доносился лай одной из его гончих, которой почти немедленно отвечали несколько других – вещь грустная и почему-то выводящая из равновесия.
Волны, ветер и размышления о бренности всего существующего…
Куда же она исчезла? Испугалась ловушки? Или это было связано с прошлой ночью? И Бенедикт… Он прислал соболезнование и сожаления, упомянул внезапное срочное дело, не давшее возможности присутствовать лично.
Льювилла просто не появилась, и через Карту связаться с ней не могли.
Флора стояла впереди слева от меня.
Она знала, что траур ей к лицу. Возможно, я несправедлив к ней, но мне показалось, что она более нетерпелива, чем задумчива.
По завершении службы мы цепочкой вышли наружу. Четыре моряка несли гроб Каина. Мы оформились в процессию, которая должна была привести нас к пещере и саркофагу Каина.
Нас догнало отделение солдат Джулиана, которые должны были послужить нам вооруженным эскортом.
Пока мы шагали вперед, Билл вдруг подтолкнул меня в бок и указал кивком головы вверх, на Колвир. Я посмотрел туда, куда он указывал и обнаружил фигуру в черном плаще с надвинутым капюшоном, стоящую на скальном выступе. Билл наклонился ко мне, и теперь я мог расслышать сквозь музыку труб и струн его голос.
– Это тоже часть церемонии? – спросил он.
– Мне, во всяком случае, об этом ничего не известно, – ответил я.
Чем-то мне не понравилась позиция, занятая этим типом. Я продвинулся в голову процессии.
Через минуту или две мы должны были оказаться точно под черной фигурой.
Я поравнялся с Рэндомом и положил руку ему на плечо. Когда он оглянулся, я указал на каменный выступ.
Рэндом остановился и всмотрелся, прищурившись.
Лицо его потемнело, а правая рука поднялась к Камню Правосудия, который он носил на груди во время самых Мгновенно поднялся ветер.
– Остановитесь! – прогремел голос Рэндома. – Остановить процессию! Всем оставаться на местах!
В этот момент черная фигура зашевелилась. Он словно тоже присматривался к Рэндому. В небе над Колвиром, словно в кинотрюке, на наших глазах образовалась туча и принялась расти и сгущаться.
Из-под ладони Рэндома сверкнул багровый свет. Человек в черном плаще вдруг вскинул голову, молниеносно сунул руку под плащ, долю мгновения спустя она появилась, совершая быстрое вращательное движение. В воздухе завис маленький черный предмет, начинающий свой путь вниз, к земле.
– Всем лечь! – крикнул Жерар.
Мы все бросились на землю. Только Рэндом не тронулся с места. Он стоял неподвижно, не сводя глаз с фигуры в черном.
Из облака в склон горы ударила молния.
Последовавший за ударом раскат грома почти совпал со взрывом, прогремевшим над нашими головами. Расстояние оказалось слишком велико, бомба взорвалась, не достигнув нас. Хотя, вероятность расставания с жизнью неизмеримо возросла бы, если бы процессия дошла до скального выступа и убийца бросил бы бомбу вертикально вниз, прямо на нас. Когда перед моими глазами перестали танцевать световые пятна, я снова посмотрел на утес.
Фигура в черном исчезла.
– Ты его достал? – спросил я Рэндома.
Он пожал плечами и опустил руку. Свечение и мигание камня утихли.
– Всем подняться! – приказал Рэндом. – Продолжим похороны…
Мы так и сделали. Больше никаких происшествий не приключилось, и дело завершилось, как и предполагалось.
Когда гроб погружали в саркофаг склепа, в моих мыслях, как наверное, и в мыслях всех присутствующих, уже разворачивались любимые семейные игры.
Мог ли оказаться покушавшимся кто-то из отсутствующих родственников? Какие у них могли быть мотивы? И каковы их алиби? Где все они сейчас? Возможно ли, что действует целая коалиция? Или это был кто-то посторонний? Если это так, то где он раздобыл взрывчатое вещество, которое в Эмбере хранится под тщательной охраной? Или это была взрывчатка импортного происхождения? Или кто-нибудь из местных жителей открыл формулу ее состава?
А если это посторонний, то каковы его мотивы и куда он подевался теперь?
Или кто-то из нас нанял убийцу, перенеся его в Эмбер? Но зачем?
Когда мы проходили мимо склепа, я мимолетно подумал о Каине, но не как о покойном родственнике, а скорее – как о части загадочной картины. Вообще я его не очень хорошо знал. Но мне говорили, что он был совсем не самым легким в общении человеком. Он был скрытен, грубоват, циничен и имел склонность к жестокости.
За годы своей жизни он нажил немало врагов, и, кажется, даже гордился этим.
Со мной он, правда, всегда вел себя порядочно, но, с другой стороны, наши дороги и не пересекались. Так или иначе, но мои чувства к Каину были куда поверхностней, чем ко всем остальным.
Джулиан был, в сущности, того же покроя, что Каин, разве что более отшлифован, но никто и никогда не мог быть уверен в том, что могло скрываться под этой отполированной оболочкой.
Каин…
Да, может быть, мне стоило узнать тебя получше. Я уверен, что твоя смерть уничижает и меня тоже, причем в такой мере, о которой я пока что и не подозреваю.
На обратном пути во Дворец, где нас ожидала еда и питье, я по сути дела впервые задумался над тем, в какой степени и каким образом связаны мои личные неприятности и проблемы всех нас, а такая связь существовала, я это чувствовал.
А Мег Девлин? Вполне вероятно, что она кое-что знала обо всем этом.
Что ж, муж – мужем, решил я, но мы с ней должны еще обязательно встретиться.
После, в большом обеденном зале, среди гула разговоров, звона и стука посуды и приборов, мне вдруг пришла в голову мысль об одной туманной версии, и я решил немедленно ее проверить.