– Ну, так что, согласны? – уже в который раз спросил тот.
И хотя председатель обращался ко всем присутствующим, Сизов чувствовал, что он смотрит в его сторону.
– Маловато, – подал голос маленький вертлявый Гришанин. Сизову он напоминал обезьяну. – Даже патроны не окупишь.
– А ты целься лучше, – поддел его председатель.
Гришанин только презрительно усмехнулся в ответ и цыкнул сквозь неплотно сжатые зубы. Он чувствовал молчаливую поддержку собравшихся охотников и не собирался менять высказанное мнение.
– Я, что ли, устанавливаю расценки?! – не добившись ответа, вспылил председатель.
После того как речь зашла о деньгах, дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Деньги бы Сизову не помешали, он до сих пор не рассчитался с долгами за восстановленный мотоцикл. Но остальные охотники считали предложенную плату до обидного малой.
– Да поймите вы, я же не требую, чтобы вы добывали конкретно соболя или волка, – вновь пустился на уговоры председатель. – Подстрелите пару бешеных лисиц или зайцев. Медикам все равно, им главное – получить материал для исследований. А кто это будет: волк или заяц, не важно. Пятьсот рублей за каждого зайца, чем плохо?
– Так их еще нужно найти, бешеных-то, – подал голос седоволосый Корин, которого все называли просто Кузьмич.
– Во-во! – тут же поддержал Кузьмича Гришанин.
– А, ну вас! – махнул рукой на упрямых охотников председатель. – Вот лишат лицензии за такое упрямство, будете знать.
– Это не по закону! – вскочил со своего места Гришанин, вновь вызвав у Сизова образ плохо выдрессированной обезьяны. Стул под ним качнулся и, если бы не стена, наверняка опрокинулся на пол.
Но председатель его уже не слушал.
– Всё, валите отсюда!
Застучали отодвигаемые стулья – охотники направились к выходу. Прихрамывающий Сизов задержался в кабинете. Когда последний из посетителей скрылся за дверью, он подошел к столу председателя.
– Санэпидемстанция точно платит по пятьсот рублей за каждую тушку?
– Точно! – оживился председатель. – Вот, мне и письмо прислали.
Порывшись среди бумаг, он выложил на стол отпечатанный лист.
– Гляди.
Сизов неторопливо прочитал документ, оказавшийся письмом из районной ветеринарной службы. После злополучной прошлогодней аварии неторопливость стала его отличительной чертой. Но на охоте ему это не мешало, даже помогало. Сизов не считал себя знатоком составления официальных документов. Но в письме вроде бы все было правильно. Во всяком случае, он не заметил ничего противоречащего словам председателя охотхозяйства. К тому же оно было коротким.
– Так чего, возьмешься? – поторопил его председатель. – Берись! С твоим-то опытом заработаешь пару тысяч, как нече делать! И тебе деньги, и мне спокойнее.
Сизов неопределенно кивнул. Он надеялся заработать на отстреле бешеных животных, как минимум, вдвое больше. Но знать об этом председателю было вовсе не обязательно.
– Ладно, я пошел, – он пожал председателю руку.
– Ты только не затягивай! – крикнул председатель ему в спину. – А то мне из ветслужбы уже три раза звонили!
Сизов не ответил, а про себя подумал, что если районные власти так обеспокоены вспышкой бешенства, то могли бы назначить и бо?льшую плату за отстрел бешеных животных.
Выйдя из конторы на улицу, он заметил в распахнутой двери расположенного по соседству охотничьего магазинчика Гришанина. Тот стоял у прилавка и рассматривал разложенные перед ним капканы.
* * *
Они приземлились не в Иркутском аэропорту, как почему-то предположила Надежда, а на каком-то военном аэродроме, вдали от города. Увидев на летном поле только армейские машины и людей в военной форме, Надя очень удивилась. Зато для бойцов охраны это вовсе не стало неожиданностью, или они просто привыкли не обращать внимания на подобные мелочи. Не успели еще полностью раскрыться створки грузового люка, как солдаты уже принялись вытаскивать из самолета свое снаряжение. Ее новый знакомый, Денис, с которым Надя проболтала почти весь полет, работал вместе с остальными. Правда, сначала он вынес из самолета ее сумки – не побоялся своего сурового лейтенанта. Старшего лейтенанта, конечно, старшего!
Пока солдаты занимались разгрузкой транспортника, Надежда успела осмотреться. Аэродром, похоже, располагался где-то в глухой тайге – за оградой виднелись сопки, подсвеченные лучами заходящего солнца, да густой темный лес. Даже привычного здания аэровокзала Надя не увидела. Зато разглядела едущий по летному полю армейский «уазик». Она не успела заметить, откуда появилась машина, но сразу поняла, что та едет к приземлившемуся транспортнику. Похоже, не она одна заинтересовалась появившимся автомобилем. Мещерин, до этого внимательно наблюдавший за работой своих солдат, подошел к ней и встал рядом.
Из кабины подъехавшего «уазика» выбрался молодой холеный капитан с кожаной папкой в руке. «Какой-нибудь штабной хлыщ, который бумаги держит в руках чаще, чем оружие, – подумала Надя. – Наверное, и стрелять-то как следует не умеет». Правда, Надежда и сама не могла похвастаться меткостью в стрельбе, но от этого ее антипатия к офицеру только усилилась.
– Вы Панина? – спросил капитан, подойдя ближе. Он даже не удосужился представиться.
Надежда сдержанно кивнула: если он так себя ведет, то и она не станет называть свое имя первому встречному. Но капитан уже не смотрел на нее.
– А вы старший команды сопровождения?
– Старший лейтенант Мещерин.
Капитан заглянул в папку, наверное, сверялся со своими записями, и удовлетворенно кивнул.
– Следуйте за мной.
Надя сделала шаг, но тут же остановилась, потому что Мещерин не двинулся с места.
– Разрешите ваши документы.
– Что? – капитан резко обернулся. На его лице отразилась смесь растерянности и возмущения.
– Ваши документы, – невозмутимо повторил Мещерин.
Глядя на него, Надя вдруг подумала, что он точно так же мог потребовать для ознакомления документы и у Петра. Хотя вряд ли старший лейтенант держался бы перед генералом столь вызывающе. С другой стороны, Петр почти не надевал свою генеральскую форму. На памяти Нади это случилось только один раз, во время переговоров с американцами по вопросам создания международной системы предупреждения астероидной опасности. Он тогда еще шутил, что стал генералом благодаря этим переговорам. Чтобы показать американцам, насколько важное значение придает российская сторона обсуждаемой проблеме, в руководстве Минобороны решили привлечь к переговорам в качестве военного эксперта генерала. Так это было или нет, но генеральское звание Петру действительно присвоили чуть ли не накануне этих переговоров.
Тем временем капитан, не выдержав уверенного взгляда Мещерина, вынул из нагрудного кармана служебное удостоверение и протянул его лейтенанту. Видимо, Мещерину сообщили фамилию или должность встречающего, потому что он почти сразу возвратил документ капитану и сказал: