Больше всего Эммануэль удивила огромная кровать, расположенная прямо в центре комнаты, ведь помещение совсем не напоминало спальню. У кровати не было ни подпорок, ни ножек, и застлана она была меховым, свисавшим до пола, покрывалом. Форма кровати гармонировала с окружающим пространством и, однако, немного смущала: она была совершенно круглой.
Вокруг кровати в изобилии и беспорядке лежали шерстяные коврики разных цветов и видов – такие можно купить в Греции или на Майорке. Кроме того, тут и там были расставлены полукруглые кресла, одно синее, другое красное, третье – фиолетовое; пуфики разной высоты и удлиненный черный матовый стол. Над кроватью висела картина – абстракция в тяжелой золотой раме, из-за вогнутости куполообразной стены она была чуть наклонена вперед и выделялась светлым пятном на фоне темно-синего бархата.
Секретарша подошла к сводчатой стене напротив кровати и оперлась о нее рукой. В стене открылась дверца (Эммануэль уже не удивлял этот трюк) – в ванную комнату. После полукруглой комнаты с куполом квадратная ванная комната, сплошь отделанная зеркалами, резала глаза своими прямыми линиями и углами. Эммануэль заметила, что даже пол покрыт чем-то блестящим и гладким вроде стекла (может, это и было стекло) и отражал ее силуэт и лицо.
На уровне пола располагалась квадратная ванна, по размерам больше напоминающая бассейн. Ванна (следовало ожидать!) тоже полностью состояла из зеркал. На три четверти она была наполнена зеленоватой водой с ароматом хвои.
Многочисленные инструменты из хромированного металла крепились по краям ванны или лежали на полках. Эммануэль узнала вибромассажер, которым ей уже доводилось пользоваться, разные насадки для душа – некоторые имели фаллическую форму, назначение других было девушке неизвестно.
Чье-то движение вырвало Эммануэль из ее размышлений, кто-то потянул ее за руку, она обернулась: в кривом проеме двери стояли двое мужчин.
– Это к вам, – вполголоса пояснила секретарша.
Эммануэль хотелось спрятаться у нее за спиной и умолять о спасении или хотя бы о времени на раздумья. Но служащая мгновенно испарилась, оставив девушку в одиночестве.
Эммануэль подумала, что, может быть, стоит сразу честно признаться в своем смущении и страхе, в том, что она лишь дебютантка, опыта у нее мало, она не знает здешних привычек и нравов и просит мужчин проявить снисходительность. Но мужчины, разумеется, пришли за удовольствием, которое способна подарить лишь искушенная женщина, изощренная любовница, сексперт. Если Эммануэль признается в неопытности, мужчины пожалуются дирекции, им вернут деньги, а Эммануэль с позором выгонят. Нет уж, к такому унижению девушка была не готова! Пришло время узнать, годится ли Эммануэль на что-то!
Эта мысль заставила девушку улыбнуться столь лучезарно, что клиенты были тут же очарованы. С невинностью девочки Эммануэль потянулась губами к губам одного из гостей, поцеловала его, затем развязала его галстук, расстегнула рубашку, полностью его раздела – да так невероятно нежно, что он оторопел. Со вторым гостем Эммануэль обошлась точно так же. Затем она сняла одежду и медленно и грациозно, так, чтобы гости любовались ее движениями, по ступенькам спустилась в ванну и, погрузившись до половины бедер в нефритовую воду, обернулась.
Мужчины последовали за Эммануэль, принялись ее ласкать и любить. Забрызгали всю комнату. Она столь старательно их удовлетворяла, что о собственном наслаждении и не подумала: для нее было достаточной наградой слышать их восторженные восклицания. Эммануэль сделала все, чтобы клиенты чувствовали себя комфортно и легко, она предвосхищала их желания и мастерски маневрировала в теплой воде, отдаваясь то одному, то другому… После долгих вариаций и смены поз оба клиента одновременно овладели девушкой – один вошел в ее рот, другой – во влагалище. Затем Эммануэль искупала, вытерла клиентов, уложила на белую круглую постель и вновь принялась ласкать губами.
Стоило только мужчинам покинуть Эммануэль, как чей-то сдавленный голос объявил в громкоговоритель, что к девушке – новый клиент. Она побежала за мягким зеленым халатом, висевшим около душа. Эммануэль как раз завязывала пояс, когда секретарша привела нового клиента и тут же испарилась. Эммануэль не сдержала смеха: перед ней стоял морской офицер.
– Вижу, вы всегда оказываетесь в нужном месте в нужное время, – произнес он.
Она сказала, что хотела бы покинуть стеклянный дом вместе с ним. Согласен ли он вывести ее отсюда? Это зависит от тех услуг, которые ему будут оказаны, отвечает офицер.
Они провели столь незабываемый, исполненный страстью, интересный день и вечер, они так друг друга обласкали и столько всего друг другу открыли, что Эммануэль подумала – и влюбленным не бывает лучше.
* * *
– Я написала проект нового регламента, – триумфально объявляет Эммануэль. – Хотите прочитаю?
– Боюсь, что я не лучший судья, – говорит Анна Мария. – Прошу, не сердитесь на меня, если я не выкажу должного восхищения в нужный момент, вы же знаете, у меня есть пробелы.
– Не волнуйтесь, – добродушно успокаивает Эммануэль. – Можете в любой момент обратиться ко мне за разъяснениями, я сегодня с самого утра чувствую в себе педагогическую искру.
– Видимо, нынешний регламент вас не устраивает? У вас поубавилось юношеского пыла?
– Напротив, я вся горю! И мое воображение просто кипит. Идеи заведения, в котором я побывала, мне очень близки, я бы хотела их развивать, я бы хотела быть двигателем прогресса, опережать время, открывать неизведанные пути. Я не могу допустить, чтобы все прозябали в конформизме.
– Но нет ничего менее оригинального, чем бордель.
– Лучше бы как-нибудь сходили со мной, вместо того чтобы рассуждать голословно. Увидели бы, как там все современно и удивительно. Единственное, что меня смущает, так это то, что там занимаются проституцией одни женщины. Это сексуальная дискриминация и попахивает нафталином.
– А вы бы хотели, чтобы проституцией занимались и мужчины?
– Конечно. Почему они лишены этого права?
– Я думала, вы продаете себя из чувства долга, разве нет?
– В мире мутантов право и долг – синонимы.
– Действительно! И о чем я только думала? Так ваш новый регламент основан на идее синонимов?
– Сейчас сами услышите. В основе моего регламента лежит идея о том, что ничто не должно быть однонаправленным. Любовь в эротическом понимании ни активна, ни пассивна, это ни субъект, ни объект. И свобода – не вектор.
– Простите?
– Или если вектор, то должен существовать и противоположный вектор. Вектор проституции.
– Я ничего не понимаю.
– Не важно. Вот новые пункты моего регламента:
Во-первых, не делать разницы между полами.
Во-вторых, любой член клуба может «выбирать» или «быть выбранным». То есть женщина, например, может прийти в стеклянный дом как для того, чтобы ублажить мужчину, так и для того, чтобы получить удовольствие. Во втором случае она платит и отдает приказы, в первом случае – платят ей, и она подчиняется. Значит, женщина в стеклянном доме может удовлетворять собственные желания или давать отдых мужчинам.