Слоун решил сыграть в доброго копа:
– Арне, может, тебе нужен адвокат?
– На хрена мне твой гребаный адвокат! – взорвался Пэлин. – Гоните сюда эти чертовы пленки! Хочу их тоже послушать!
Дэвенпорт посмотрел сначала на него самого, затем на его жену. Та расплакалась.
– Хорошо, – кивнул Лукас. – Почему бы тебе не одеться? Поедем в город, послушаем запись и подумаем, как нам быть.
– Я тоже с вами! – заявила жена Пэлина.
– Конечно, я не возражаю, – разрешил Дэвенпорт и даже посоветовал ей взять куртку.
Не хотелось, чтобы в доме кто-то оставался, если Пэлин в сговоре с Лашезом.
* * *
Стадик посмотрел на труп Грина: голова прижата к бордюру и вывернута вправо. Ноги, похоже, раздавлены переехавшей его машиной. Крови не видно.
– Черт! – прошептал он и обернулся к Лью Харрину. – Я ведь разговаривал с ним всего пару часов назад. Дэвенпорт точно разозлится. Это работа Лашеза. Интересно, черт побери, что же все-таки происходит?
Лукас ответил на звонок Стадика по пути назад в управление:
– Продай Больше? Какого черта кто-то пристрелил его? Потому что он задавал вопросы?
* * *
Франклин жил в северной части Миннеаполиса в одноэтажном доме, в районе, застроенном домами самых разных архитектурных стилей и эпох. Напротив возвышался четырехэтажный кирпичный особняк. Слева, почти впритык к подъездной дорожке, пристроился обшитый белой вагонкой двухуровневый коттедж. Ощущая накопившуюся за день усталость, Франклин медленно подъехал к дому.
Вокруг дома намело сугробы – ночью был снегопад и дул сильный ветер.
Может, вынести из сарая снегоочиститель и почистить подъездную дорожку прежде, чем снега навалит по колено и к дому не сможет подойти разносчик газет? В шкафу лежит утепленный спортивный костюм. Можно натянуть его, взяться за снегоочиститель и сделать работу минут за десять. Вот только вопрос, заправлена ли эта штука бензином?
* * *
Лашез и Мартин объехали вокруг дома Франклина и прокатились по смежным улицам.
– Даже если по соседству сейчас кто-то есть, все они сидят по домам, – заявил Мартин. – И ни хрена не увидят.
– Я думал об этом, – сказал Дик. – Нет смысла действовать вдвоем. Высади меня за квартал от дома, дальше я пойду пешком. Потом найдешь место и припаркуешься. Видишь вон тот уличный фонарь?
Лашез указал на уличный фонарь на углу двух зданий рядом с домом Франклина.
– И что?
– Припаркуйся там, чтобы тебе был виден свет. Если ты его видишь, значит, заметишь и огни фар, когда этот чувак подъедет. Как только увидишь, что он свернул к дому, подъезжай к фонарю. Я грохну его, когда он будет вылезать из машины.
– А что, если коп заедет в гараж, не вылезая из машины? После чего снова опустит дверь?
– Тогда я подойду к окну тачки и завалю его. Так будет даже проще, – ответил Дик.
– Жаль, что у нас нет штурмовой винтовки, – посетовал Билл.
– Ладно тебе. Сгодятся мой «бульдог» и твой «кольт».
– Ты там замерзнешь.
– Не так уж и холодно, – возразил Дик. – Подождем. Час я выдержу.
* * *
Появления Франклина подельники ждали двадцать минут. Мартин – в соседнем квартале, Лашез – спрятавшись за елью на другой стороне улицы прямо перед домом полицейского.
За это время мимо проехали четыре машины и прошла женщина в куртке с капюшоном, с пластиковым магазинным пакетом в руках. Она протопала в паре шагов от Лашеза, но не заметила его. Он достал из кармана «бульдог», нацелился ей в затылок и мысленно произнес: «Бах!»
В револьвере шесть патронов, которые Дику дал Мартин. Это были патроны, купленные у Дейва. Лашез достал их из кармана, зарядил в барабан и поставил тот на место.
* * *
Франклин свернул на свою улицу. Заметив его, Лашез напрягся. Машина двигалась медленно. «Давай», – сказал себе Дик и снял «бульдог» с предохранителя.
Дверь гаража начала подниматься, внутри загорелся свет. Франклин свернул на подъездную дорожку. Дверь поднималась довольно быстро, и вскоре коп уже въехал в гараж. Лашез вышел из-за ели и на непослушных ногах заковылял к гаражу – он слишком долго простоял на коленях в своем потайном месте. Затем перешел на бег, споткнулся, но тут же выпрямился и увидел, что дверь машины открылась. Увы, споткнувшись несколько раз, Дик потерял драгоценные секунды.
* * *
Несмотря на свои габариты, Франклин был ловок и подвижен. Высунув ноги наружу, он вылез и выпрямился, продолжая думать о снегоочистителе. В следующий момент он увидел бегущего по дорожке Лашеза. И тотчас все понял.
– Вот дерьмо! – выругался Франклин.
Лашез увидел, как рослый полицейский поворачивается к нему, как быстро опускает руку. Ему тотчас вспомнился Кэпслок, сделавший точно такой стремительный жест. Но на этот раз Дик был готов и первым, с расстояния двадцать футов, выстрелил из револьвера в грудь Франклину. Рослый коп отшатнулся. Лашез подбежал ближе и выстрелил снова, затем еще раз. Франклин все-таки вскинул руку. Лашез в четвертый раз нажал на спусковой крючок и сразу понял, что пуля ушла вправо.
Пистолет в руке Франклина дернулся вверх, и Лашез увидел вспышку выстрела. Он выстрелил еще раз и снова понял, что промахнулся. Франклин выстрелил повторно. Лашез тут же ответил на его выстрел. Коп упал, но выстрелил в очередной раз. Дик развернулся и побежал.
Мартин подъехал вовремя. Дверца машины была открыта. Лашез залез на пассажирское сиденье, и Билл резко взял с места. Лашез на ходу захлопнул дверь и, оглянувшись, увидел на полу гаража Франклина.
– Ну что, уложил его? – спросил Мартин.
– Не знаю, – неуверенно ответил Дик. – Этот коп – здоровый высоченный чувак. Я несколько раз в него шмальнул, но он не сразу упал и стрелял в ответ.
– Ты можешь попасть человеку в сердце и будешь думать, что он мертв, но на самом деле он может жать на спусковой крючок еще секунд тридцать или даже минуту, – заметил Билл. – Такое случилось во время перестрелки с ФБР в Майами. Парни уже были мертвы, но продолжали стрелять и уложили нескольких фэбээровцев.
– В первый раз слышу, – буркнул Лашез.
Он снова оглянулся, но дом Франклина уже растворился в темноте.
* * *
Когда во Франклина попала первая пуля, ему показалось, будто кто-то огрел его по ключице битой. Такое же ощущение возникло от второй и третьей. Полицейский выхватил пистолет, но четвертая пуля впилась в руку, как будто кто-то больно стегнул его хлыстом или дубинкой.
«Только не промахнись», – подумал он и открыл огонь, зная, что надеяться на точное попадание бесполезно, тем более что левая рука горит огнем. Затем еще одна пуля попала Франклину в грудь, и он упал, поскользнувшись на снегу, который налип на подошвы ботинок. Он не помнил, сколько раз выстрелил или сколько раз стреляли в него, но пуля впилась в ногу, и Франклин перекатился на бок. Было ужасно больно, но он нашел в себе силы прицелиться и несколько раз выстрелить.