— Боюсь, — не сводя глаз с ангела, беззвучно ответила девушка. — Но я пойду куда угодно и буду сражаться с кем угодно. Иной судьбы у меня нет.
— Так и должно быть. Страх не исчезнет, пока в душе есть отрицательные эмоций и непрощенные обиды. Но чем больше в тебе любви и принятия, сочувствия и доброты, тем меньше остается страха. Но и его можно использовать во благо.
Объединенные общим молчанием, человек и ангел созерцали надвигающийся на них черный лунный диск.
— Страх — это всегда отклик на Самаэля, — нарушив тишину, тихо вымолвила Амелия. — Ведь он присутствует в каждой душе вплоть до полного раскрытия ее сердца. Ты почти раскрыла свое, Анника. И поэтому страх не является твоей ведущей силой.
— Да что же такое это раскрытие сердца? — с неожиданной для самой себя раздраженностью спросила девушка. — К чему мне идти внутри себя?
Амелия рассмеялась, и ее веселье отозвалось в душе Анники всплеском безусловной радости, свежей, словно легкий весенний ветерок.
— Принятие себя без осуждения и самолюбования. Любовь к себе. И любовь к другим, — слова, сорвавшиеся с ее обветренных и запекшихся губ, были подхвачены горячим пустынным ветром и поглощены мрачным светилом.
— Вызов брошен, — обернув Аннику плащом из сияющего света, проговорила Амелия.
— Мы должны идти дальше. Ты отдохнула достаточно! — встревоженная затянувшейся паузой в движении, напомнила Амелия.
Скорчившись на песке, Анника едва угадывалась под сияющей мантией защищающего ее ангела.
— Я больше не могу… — с трудом зашевелив губами, прошептала девушка. — Я бесконечно устала…
Град ледяных слез хлынул на зашипевший под их касаниями песок.
— Я знаю, что с тобой происходит, — оглаживая девушку радужными волнами, сообщил ангел. — Дамбалла чувствует угрозу и сопротивляется. Он пытается заполнить тебя своим присутствием. Отгоняй отрицательные чувства. Сосредоточься на любви.
— Брось, — скривив губы в насмешливой улыбке, сквозь слезы процедила Анника. — Что я, слабый никчемный человек, могу сделать могучему служителю тьмы… К тому же я ни жива ни мертва…
— Именно в этом и состоит одна часть твоей силы! — ликующе возразила Амелия.
— Это как? — Анника попыталась скрыть горечь за иронической интонацией. — Быть ни рыбой ни мясом… Класс! Да я сама с собой разобраться не могу, болтаюсь черт знает где… Ну какой от меня прок? Как я помогу своей дочери?!
— Поверь мне, черт точно не знает, где ты, — отзеркалила ернический тон подопечной Амелия. — Пока что не знает. И в этом другая часть твоей силы.
— Как это не знает? — захлестнутая волной удивления, Анника утопила в ней разъедающую душу горечь.
— Дамбалла не в курсе, что я шляюсь по его внутренностям?
— Не по внутренностям, а по душе! — залился звенящим смехом хранитель. — Он не знает. На данный момент не знает твоего точного местонахождения. Но рано или поздно он узнает и тогда битва примет совсем другой оборот. Дело в том, что демоны не допущены к некоторым знаниям в той же степени, что и светлые души. Чтобы добыть определенное знание, им приходится изрядно потрудиться.
— Хватит меня пугать! — нервно хихикнув, выпалила девушка. — То тени, то Дамбалла… О, Боже, как мне плохо… — застонав, она скрючилась на раскаленном песке.
— С тех пор как мы с тобой заселились в душу демона, он, выражаясь человеческим языком, занемог. Его сознание воспринимает тебя как инфекцию, неопознанную болезнь. Естественно, Дамбалла сопротивляется. Твоя слабость — это его способ обезвредить неведомую для него угрозу. Автоматически он пробуждает зло в тебе и тем самым лишает сил. Но пойми, это лишение сил — иллюзия. Он больше внушает тебе слабость, чем создает ее. Здесь и сейчас ты находишься в выигрышном положении. Пользуясь незнанием демона, ты можешь управлять его властью над собой. Ты способна воздействовать на свои чувства, эмоции и отношение к ним. Сосредоточься на светлых воспоминаниях и позитивном опыте! Вспомни, кого ты любишь…
Помолчав, Амелия добавила:
— Но рано или поздно Дамбалла разберется, что к чему, и тогда примет другие меры, более точного поражения.
— Ну, спасибо! — распластавшись на багровой дюне, Анника обреченно закрыла глаза. — Наверное, это даже к лучшему. Пусть добьет меня поскорее. И все закончится. Я хочу действительно умереть…
Глухой гул, родившийся за дальними барханами, подхватил ее слова и передал их горячему пустынному ветру. Что-то темное и значительно превосходящее гигантскую Луну, нависшую над кровавым миром, пролетело мимо, обдав лежащую на песке девушку брызгами жалящего песка.
— ААА-УУУ! — с диким криком Анника вскочила на ноги, отмахиваясь от давно отлетевшего нечто. — Что это?! — истерически взвизгнула она, с ужасом оглядывая свою распоротую по всему телу одежду. Свисающие с тела тканевые клочья открывали взгляду длинные глубокие царапины на раскрасневшейся от жары коже. Алая живая кровь собиралась в распоротой плоти и крупными каплями орошала жадно впитывающий ее живость песок.
— Невозможно… Я же умерла…
— Дамбалла набирает силу и…
Второй порыв обжигающего ветра, куда сильнее первого, набросился на путников и унес слова ангела в зияющий мрак монструозного светила. Темнота, излившаяся из его разверзнувшихся недр, черной кровью разлилась по пустыне. Неуловимый силуэт чего-то смутно знакомого пролетел над барханами. Шорох песка звуковым следом запечатлел траекторию его полета… Сияние, исходящее от сознания ангела, высветило глубокие, наполненные кровавым жаром борозды на песке…
Припав к размеренно дышавшей дюне, Анника замерла, стараясь прочувствовать скрытую во мраке пустыню. Сияющий купол зависшей над ней Амелии рассеивал мрак, но на недостаточно обозримое расстояние. Капли густого сумрака медленно просачивались сквозь белоснежный купол и стекали вниз, обжигая кожу Анники ледяным холодом. Подняв голову, девушка приглушенно вскрикнула: в рваные щели купола на нее злобно пялилась могильно-черная Луна…
— Амелия! — истошный крик Анники всколыхнул надвигавшийся со всех сторон мрак. Отголоски ее крика разлетелись по почерневшим барханам клочьями вырванного из души ангела белого света…
— А-А-А-АХ… — страдальческий стон Амелии отозвался на переполненный болью человеческий крик. Стоя на коленях, Анника с бессильным гневом наблюдала, как на ее глазах бледнел охраняющий ее белоснежный купол. Безжалостно напавшая на ангела тьма раздирала его стремительно тускнеющую душу.
— АННИКА… — слабым голосом обратилась к девушке Амелия. — Боюсь, мне не продержаться так долго… Дамбалла набрал силу… Тебе одной придется встретиться с ним лицом к лицу… Вспомни о дочери… — пытаясь дать последнее наставление заметавшейся в безысходном отчаянии душе человека, вымолвил ангел. — Все, что я могу сделать для тебя…
Налетевший порыв ледяного ветра превзошел по силе все предыдущие. Поднятые к небу дюны заполнили пространство завивающимся в потоках обжигающе холодного воздуха раскаленным песком. Слившиеся в одно целое небо и земля захватывали наблюдавшее их союз сознание своей грандиозной неразличимостью. Вжавшись лицом в оставленную ей земную твердь, Анника зажмурила глаза, защищая их от атаки вездесущего песка. Но даже через плотную завесу опущенных век она видела снующие внутри потоков ветра чудовищные силуэты. И чем дольше она старалась не концентрировать на них внимание, тем различимее становились кружащиеся над ней фигуры. Гигантские черно-красные тигроподобные существа с шестью когтистыми лапами каждое и парой остроугольных крыльев с голодным урчанием накинулись на слабеющий свет верного ей ангела и разорвали его на части. Поддев огромными лапами обрывки тускнеющего света, они закружили их в поднявшемся к небу кровавом месиве…