– Я бы хотел понять, зачем Дунгаев отправил в Кластер Джерба капсулу с вирусом? И почему ее следует доставить в строго определенный день.
Валтора, признаться, несколько удивил такой ответ.
– Почему тебя это интересует?
– Мне кажется, что за этим стоит что-то противозаконное. Что-то очень нехорошее, что Дунгаев в своей обычной манере хочет сделать чужими руками.
– Откуда тебе известно о том, как Дунгаев ведет дела?
– Он приказывает мне убить, заставляет тебя ехать в Джербу и передает капсулу с вирусом некому Элишу Турсуну. Он использовал трех человек для того, чтобы провернуть операцию, – Иона не заметил, что и себя назвал человеком, а Валтор не обратил на это внимания. Его интересовали не нюансы, а суть. – Один раз – может быть случайность, два раза – совпадение, три – тенденция.
– Понятно. Что дальше?
– Если окажется, что Дунгаев действительно замышляет какую-то пакость и его удастся припереть к стенке, для меня это будет шанс.
– Шанс на что?
– Остаться таким, какой я есть. И при этом не бояться и не прятаться. Может быть, даже получить свою техническую документацию.
– Ты прикалываешься? – натянуто усмехнулся Валтор. – На тебе висит убийство!
– Об этом не знает никто, кроме тебя.
– А как же Дунгаев? И этот парень с фамилией Шох?
– Я полагаю, они предпочтут об этом не упоминать. Иначе получится, что они – организаторы убийства.
– Но тогда получается, что девчонку убил я!
– Я думаю, не составит труда доказать твою невиновность.
– Каким образом?
Иона приставил указательный палец к своему виску, как ствол пистолета.
– Самоубийство?
– Нет. Моя память.
– При чем тут твоя память?
Иона тяжело вздохнул.
– Если бы у тебя был планшет, я бы показал тебе, при чем тут моя память.
– Да на фига мне этот планшет! – возмущенно взмахнул рукой Валтор. – На словах рассказать не можешь?
– С планшетом было бы нагляднее. Дело в том, что в моей памяти хранится полная видеозапись того… инцидента. На ней не видно меня, но хорошо видно, что ты спишь рядом с жертвой во время убийства.
– Серьезно?
– А что, это повод для шутки?
– Да нет… Просто как-то странно, что специалисты, готовившие тебя для убийства, не догадались отключить твою память.
– Они догадались, – кивнул Иона. – Они не учли, что я стал другим. Я сам нашел способ включить долгосрочную память.
– Чтобы сохранить улики?
– Нет… Сейчас мне трудно даже самому понять мотивы своих поступков в то время… С одной стороны, я сделал это из чувства противоречия. Мне выключили память, не объяснив, для чего это нужно, что ж, а я ее снова включил. В то же время все, что происходило в тот день, являлось для меня совершенно новым, уникальным опытом. И я хотел все это сохранить для того, чтобы потом проанализировать… Кстати, давно хотел тебя спросить, что ты принял в тот день? Ты был в полной отключке и вообще ни на что не реагировал.
– Не знаю, – качнул головой Валтор. – Есть подозрение, что в баре мне подсунули не те таблетки.
– Зачем ты их вообще принимаешь?
– Их принимают все. Это единственный способ снять напряжение. Из-за очень высокой плотности населения в Кластере большинство людей практически лишены возможности побыть в одиночестве. Следствием этого является постоянный стресс. Если не принимать соответствующие препараты, люди начнут кидаться друг на друга.
– Так это объясняют те, кто производит и продает лекарства.
– А что, есть другое объяснение?
– Тебе не кажется, что вас специально держат на стимуляторах и наркотиках? Утром таблетка, чтобы проснуться, вечером – чтобы заснуть. Днем, чтобы не вцепиться в горло соседу. А на самом деле это очень простой и эффективный способ манипулировать сознанием. Под соответствующие таблетки людей можно убедить во всем, что угодно.
– Я не думал об этом.
– Ну, разумеется.
– Почему это разумеется?
– Для того ты и получал таблетки, чтобы не думать.
– Между прочим, я их не получал, а сам покупал, на свои деньги.
– Тоже очень правильный ход. Таким образом, ты был уверен, что тебе их никто не навязывает и ты принимаешь их по собственной воле.
– Черт с ними, с таблетками этими, – Валтор решил, что пора подвести итог беседе. – Я их только в Кластере и принимаю… В общем, так, впереди у нас Лунный Карантин, где, по словам Лукориных, могут возникнуть непредвиденные проблемы. Вдвоем у нас будет больше шансов на успех. Так что, если ты не против, продолжим путь вместе.
– Я никогда не имел ничего против этого.
– Только не думай, что я забыл, как ты меня подставил!
– Это был не я… Вернее, не совсем я…
– Все, – Прей вскинул ладони с растопыренными пальцами. – Закрыли тему!
– Хорошо, – согласился Иона.
– Едем вместе до Джербы. А там…
Валтор запнулся.
– А там – посмотрим, – пришел ему на помощь Иона.
– Точно, – кивнул рамон. – А там – посмотрим!
Дед частенько ему повторял: «Не принимай решений, о которых после будешь жалеть!» В принципе, он был прав. Вот только как узнать, какие именно решения в перспективе будут вызывать у тебя сожаление?
Вот то-то и оно!
Поселок гуманитариев разительно отличался от того, в котором жили естественники. В этом месте буквально все открытым текстом говорило о том, что здесь живут люди искусства. Дома, которые когда-то были подсобными помещениями, были искусно декорированы и умело украшены. Если бы Валтор разбирался в искусстве, он смог бы увидеть, что почти каждый дом олицетворяет собой тот или иной стиль, то или иное художественное направление. Но и без этих познаний поселок просто радовал глаз. Возле каждого дома был разбит небольшой садик с цветами и декоративными растениями. Чуть позади домов, по берегам расположенных за ними прудов, можно было увидеть увитые виноградными лозами арки, поросшие густым мхом гроты или же просто ажурные, будто сплетенные из паутины, беседки.
Заслышав шум мотора, жители поселка, те, что находились в домах, выходили на порог и с любопытством провожали взглядами катящий по дороге в облаке им же поднятой пыли квад. Дети подпрыгивали от радости и размахивали руками.
Возле одного из домов Иона притормозил.
На пороге стоял высокий, худой, уже сильно немолодой мужчина с тонкими чертами лица и длинными, расчесанными на прямой пробор волосами, ниспадающими почти до самых плеч. Одет он был в светлую домотканую рубаху с косым воротом и длинными полами, перетянутыми в поясе узким ремешком. Такой же расцветки штаны были чуть ниже колен. На ногах – сандалии с обвивающими щиколотки ремешками. В руке он держал тонкую белую палочку длиною в локоть, чуть более широкую с одного конца и почти острую с другого.