– Когда Отец сотворил нас, – начал Хаддек, – он… дал нам задание. Этого нет в Первом договоре.
– Эта мысль пришла ему в голову в последний момент, – прибавил другой старейшина. – Но когда он ее высказал, то подчеркнул, что она очень важна.
– Мы кое-что ему пообещали, – продолжал Хаддек. – Каждый из нас. Отец сказал, что однажды нам придется расстаться со своими Благословениями.
– Вытащить их из наших тел.
– Убить себя.
В зале стало тихо.
– Вы уверены, что это убьет вас? – наконец спросил Сэйзед.
– Мы снова станем туманными призраками. Это то же самое, что смерть, – пояснил Хаддек.
– Отец сказал, нам придется это сделать, – вздохнул другой кандра. – Без всяких вариантов. Он сказал, нужно позаботиться, чтобы все остальные кандра поступили точно также.
– Мы называем это Обещанием, – сказал Хаддек. – О нем сообщают каждому кандре, когда тот появляется на свет. Глубоко в каждом из них сидит клятва, согласно которой он должен вытащить свое Благословение, если этого потребует Первое поколение. Нам еще не приходилось думать о том, что такой приказ предстоит отдать.
– Но сейчас вы думаете именно о нем? – нахмурился Сэйзед. – Не понимаю. Все дело в том, что произошло с туманом?
– Туман – это тело Охранителя, – сообщил Хаддек. – Это очень дурной знак.
– Мы слушали все утро, как наши дети обсуждают случившееся, – подхватил другой старейшина. – Мы обеспокоены. Они не знают, что представляет собой туман, но они понимают, насколько он важен.
– Рашек сказал, мы поймем, – вспомнил третий. – Он так сказал: «Наступит день, когда вам придется вытащить свои Благословения. Вы поймете, когда он придет».
Хаддек кивнул:
– Он сказал, что мы поймем. И… мы обеспокоены.
– Как же мы можем приказать всему нашему народу покончить с собой? – размышлял кто-то из старейшин. – Обещание всегда тревожило меня.
– Рашек видел будущее, – напомнил Хаддек. – Он получил силу Охранителя и использовал ее. Лишь ему одному из всех людей довелось испытать такое! Даже эта девочка, про которую говорил хранитель, не использовала силу. Только Рашек! Отец.
– Так куда же подевался туман?
В зале снова стало тихо. Сэйзед сидел, держа в руках перо, но ничего не писал. Он подался вперед:
– Значит, туман – это тело Охранителя?
Все закивали.
– И… он исчез?
Они снова закивали.
– Свидетельствует ли это о том, что Охранитель вернулся?
– Это невозможно, – покачал головой Хаддек. – Сила Охранителя существует, потому что силу уничтожить нельзя. Но его разум почти уничтожен, поскольку такова была жертва, которую он принес, чтобы лишить Разрушителя свободы.
– Остался лишь осколок, – напомнил другой кандра. – Лишь его тень.
– Да, – подтвердил Хаддек. – Но это не Охранитель – просто его образ, призрак. Теперь, когда Разрушитель вырвался из темницы, думаю, и этот призрак уже уничтожен.
– Я думаю, это еще не все, – начал один старейшина. – Мы можем…
Сэйзед поднял руки, привлекая их внимание:
– Если Охранитель не вернулся, то, быть может, кто-то другой забрал его силу, чтобы использовать ее в бою? Разве ваше учение не об этом говорит? Что разделенное должно вновь стать целым.
Тишина.
– Может быть, – первым нарушил ее Хаддек.
«Вин, – подумал Сэйзед, ощущая растущее возбуждение. – Вот что значит быть Героем Веков! Я был прав, когда поверил. Она нас спасет!»
Он взял лист металлической бумаги и начал записывать свои мысли. Внезапно двери в Сокровенное место распахнулись.
Сэйзед обернулся, хмурясь. Вошли несколько Пятых с каменными костями – за ними следовали изящные Вторые. В коридоре, видневшемся снаружи, было пусто.
– Взять их, – вскинув руку, негромко приказал Кан-Паар.
– Что происходит?! – воскликнул Хаддек.
Сэйзед так и замер с пером в руке. Он видел в движениях Второго поколения знакомую напряженность. Одни казались испуганными, другие – решительными. Пятое поколение быстро двинулось вперед, демонстрируя подаренную Благословением силу.
– Кан-Паар! – выкрикнул Хаддек. – В чем дело?
Сэйзед медленно поднялся. Четверо Пятых окружили его, в руках у них были молоты.
– Это переворот, – сообщил Сэйзед.
– Вы больше не можете править, – обратился к Первому поколению Кан-Паар. – Вы уничтожите все, чего мы добились, пустите в наши пещеры грязных чужаков, позволите революционной болтовне омрачить мудрость кандра.
– Сейчас не время, Кан-Паар, – покачал головой Хаддек.
Раздались крики: членов Первого поколения хватали одного за другим.
– Не время? – возмущенно переспросил Кан-Паар. – Вы заговорили про Обещание! Да вы хоть понимаете, какую панику это вызвало? Вы уничтожите все, что у нас есть!
Сэйзед спокойно повернулся к Кан-Паару. Несмотря на сердитый тон, кандра чуть заметно улыбался полупрозрачными губами.
«Ему нужно было нанести удар сейчас, – подумал Сэйзед, – до того, как Первое поколение поговорит с остальными и превратит власть Вторых в ничто. Кан-Паар закроет их где-нибудь, а в ниши посадит кукол».
Хранитель потянулся к пьютерной метапамяти. Один из Пятых перехватил ее быстрым движением руки, а двое других взяли Сэйзеда за плечи. Он сопротивлялся, но кандра были нечеловечески сильны.
– Кан-Паар! – закричал Хаддек. Голос Первого оказался на удивление сильным. – Ты из Второго поколения – ты обязан мне подчиняться. Мы тебя создали!
Кан-Паар не обратил на него внимания и приказал связать членов Первого поколения. Остальные Вторые держались позади него плотной толпой, и было заметно, что ужасающий смысл происходящего только начинает до них доходить.
– Время для Обещания и впрямь может скоро наступить! – громко произнес Хаддек. – Мы должны…
И тут один из Пятых заткнул ему рот.
– Вот поэтому я и должен все взять в свои руки, – покачал головой Кан-Паар. – На тебя уже нельзя положиться, старик. Я не позволю, чтобы будущее нашего народа зависело от существа, которое может из собственной прихоти приказать всем покончить с собой.
– Ты боишься перемен, – глядя в глаза кандре, сказал Сэйзед.
– Я боюсь непостоянства, – возразил Кан-Паар. – Я сделаю все возможное, чтобы у народа кандра был твердый и непреклонный правитель.
– Ты заявляешь то же самое, что и многие революционеры до тебя, – с горечью произнес Сэйзед. – И я понимаю, что тебя тревожит. Однако ты совершаешь ошибку. Ваши пророчества исполняются. Я теперь все понимаю! Вы можете невольно вызвать конец всего, если не исполните то, что должны исполнить. Позвольте мне продолжить исследования: заприте нас в этой комнате, если так нужно, но только не…