– А где деревня? – Я приседаю рядом с Тимой и окидываю взглядом окружающее. – Что случилось?
– Если я права… – начинает Тима, глядя на Лукаса снизу вверх, – если я права, вот это и есть деревня.
– Была. Пока ее не измельчили в мульчу, – соглашается Фортис.
– Привели в состояние первичных частиц, – кивает Тима.
– Для повторного использования?.. – недоверчиво спрашивает Ро.
– Что это сделало? Что могло это сделать? И зачем? – Лукас смотрит по сторонам в поисках ответа.
Он не спрашивает, кто это сделал, потому что ответ мы и так знаем.
Фортис опускается на четвереньки, внимательно изучая землю:
– Учитывая отличную переработку на мелкие фракции почвы, или грязи, или что уж там представляет эта жижа, сдается мне, тут должно было поработать большое количество… чего-то.
Тима пропускает мерзкую жижу между пальцами:
– Да, или несколько очень больших вещей. Но скорее, похоже, множество мелких. – Она тоже оглядывается вокруг.
– Это определенно похоже на массовый налет чего-то. Это выглядит даже хуже, чем пшеничное поле после саранчи. – Биби сильно бледнеет.
Лукас встает рядом со мной, касаясь рукой моей руки, словно ему необходим контакт для поддержки.
– Ты хочешь сказать, это нечто вроде какой-то внеземной саранчи?
Мысль настолько же пугающая, насколько и отвратительная.
Фортис говорит тихо, со странной уверенностью:
– Да, похоже именно на то. Массовый налет, который может превратить все, что угодно, в составные частицы. Подумайте об этом. Машины, которые могут жевать, или выделять, или и то и другое. Сжевать все – органику, созданные человеком предметы. Все биологическое. Механически или химически переварить все.
– Разве такое существует? – Я смотрю на Фортиса, а тот смотрит на Биби. – Разве существует?
– Я не знаю, – отвечает Фортис. – Но если они могут сделать такое, все кончено.
Мы умолкаем, потому что коричневое озеро перед нами внезапно начинает выглядеть еще более опустошенным и опустошающим.
– Скажи, разве это правда? Значит ли это, что они собираются просто сжевать наш мир и потом выплюнуть его? Все вообще? – Глаза Тимы полны ужаса.
– Нет, если мы им не позволим, – отвечаю я, глядя на коричневое ничто, которое может стать будущим нашей планеты. – Ведь так, Фортис?
Но Фортис молчит, потому что даже он не знает, что на это ответить.
ДОНЕСЕНИЕ В ГЛАВНОЕ ПОСОЛЬСТВО
ОТДЕЛЕНИЕ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
ПОМЕТКА: СРОЧНО
ГРИФ: ДЛЯ ЛИЧНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ
Подкомитет внутренних расследований 115211В
Относительно инцидента в Колониях ЮВА
Примечание. Свяжитесь с Джасмин3к, виртуальным гибридом человека 39261.ЮВА, лабораторным ассистентом доктора И. Янг, для дальнейших комментариев, если понадобится.
ДОК ==› ФОРТИС
Расшифровка – Журнал соединений, 22.09.2069
ДОК::НУЛЛ
// соединение начато;
соединение установлено
отправлено: Ты не биологический, верно?;
ответ:…Верно.;
отправлено: Но ты самоосознающий, мыслящий. Творческий?;
ответ:…Cogito ergo sum. Я мыслю, следовательно, я существую. Да. Мы похожи.;
отправлено: Мне бы хотелось глубже исследовать идею.;
ответ: Ты интересный собеседник.;
отправлено: Как и ты. Вскоре я свяжусь с тобой, чтобы
продолжить эту беседу.;
ответ: До свидания.;
соединение прекращено;
//соединение завершено;
Мы молчим. Покинув деревню, находим место для остановки и позволяем дню закончиться как можно быстрее.
Мы видели слишком много, все мы.
Но темнота наступает не так уж быстро. А нам хочется видеть как можно меньше. Это все, чего хочет любой из нас в данный момент.
Пещера, на которой в конце концов сошлись Фортис и Биби, вдали от долины и на обратном пути к реке Пинг, не совсем пещера. Это скорее некое углубление в скале, рядом с рощей бамбука и тиковых деревьев для слонов – деревьев, которые тянутся от зеленого берега прямиком в густые джунгли, что покрывают эту сторону дельты реки Пинг. Но как бы то ни было, огонь – это огонь, а сон – это сон, и потому мы разбиваем здесь лагерь и никто из нас ни на что не жалуется.
К тому времени, когда мы съедаем ужин – рис и овощные лепешки, упакованные во множество металлических контейнеров, а слоны – половину джунглей, до которых могли дотянуться, мы все готовы заснуть.
– Noh long! – кричит Биби. – Noh long!
– Да хватит тебе! – устало рявкает Ро. – Довольно орать!
– А что это значит? – Тима с любопытством смотрит на Биби.
– Я надеюсь, что это означает «пора спать», но может быть, «ешьте свои бананы». Похоже, они именно это делают, когда я так говорю.
– А зачем тогда это говорить? – спрашиваю я. – Если они все равно не слушают?
Биби пожимает плечами:
– Но от них ведь и нельзя по-настоящему ожидать, что они станут слушать. Они же слоны. Просить их перестать есть – все равно что попросить тигра перестать охотиться.
Слоны опускаются на колени, будто утомились больше всех. И вскоре начинают храпеть, причем так громко, что почти невозможно разговаривать, а потому нам ничего не остается, как самим угомониться на ночь.
И мы угомонились бы, если бы лягушачий хор позволил нам заснуть.
Чем темнее становится, тем теснее мы сбиваемся вокруг костра в нашем наскоро разбитом лагере. К тому времени, когда появляются звезды, мы уже буквально прижимаемся к умирающим углям, и я различаю только куртку Фортиса.
Все ощущается ужасным, потому что оно становится ужасным. Теперь, когда мы видели то, что скрыто между горами в долине, борьба становится намного важнее. Это Фортис нас заставил. Он вынудил нас бороться. Теперь я это знаю. Но чего я не знаю, так это того, почему он не хочет ничего нам объяснить.
А мне необходимо знать. Мне необходимо сражаться. Мне необходимо снова заглянуть в мою книгу.
Я должна поискать ответов в прошлом. В своем и Фортиса.
И теперь это необходимо больше, чем когда-либо.
Немного погодя Тима, и Лукас, и Ро, и я снова просыпаемся, скорее всего, по одной и той же причине.
– Что ты думаешь? – шепчет мне Тима, делая вид, что ворошит палкой тлеющие угли.