— Нет, ты всё-таки пройди, — настоял на своём Харитон. — Разговор у нас будет долгий, но, поверь, полезный — и для меня, и особенно для тебя. Заходи — не пожалеешь.
— Ты мне имель обещать не говорить, а делать. — Свен с некоторой опаской посмотрел на хозяина, но всё-таки прошёл в прихожую, сняв с головы ржавую каску. — Не можно меня обмануть, гере Стругач, никак не можно…
Когда Харитона занесло на остров по вине этого недоумка Маркела, он сначала не мог сообразить, куда он попал, потом — почему он угодил именно сюда. И, главное, никто из местных бродяг не мог сказать ни слова по человечески — только Свен, одинаково скверно, но достаточно свободно говоривший на четырёх языках, смог ему хоть что-то объяснить насчёт Тлаа, Хозяина Каменной Чаши. А когда на него наехали два придурка с автоматическими винтовками, Свен просто набил морду старшему из них. Теперь, когда гере Стругач освоился, долговязый варяг застенчиво, но упорно требовал воздать ему по заслугам.
— Присядь. Чайку? — предложил Харитон, запаливая керосиновую лампу, висящую над столом.
— Я здесь пришёл не чай твой пить! — Свен плюхнулся в глубокое кресло, и сквозь прорехи в пятнистых галифе проклюнулись мосластые коленные чашечки. — Давай мне мой слава, и я пошёль вон.
— А теперь слушай меня внимательно, товарищ мой.
— Линский крокодайл тебе товарищ есть!
— Вот ты хочешь, чтобы тебя ценили, уважали, узнавали на улице, брали автографы. — Харитон сделал вид, что не заметил последней реплики своего собеседника. — Но как ты посмотришь на такую вещь: а не лучше ли будет, если бы не ты искал чьего-то признания, а чтобы любая тварь искала признания у тебя? Ты же военный человек и должен понимать, что сила даёт власть, а власть, если она достаточно прочна, заставит любого стать твоим преданным другом, истинным поклонником, верным слугой.
— Тлаа твой идея не будет нравиться, — решительно заявил Самборг, но, судя по тому, что он не сделал попытки подняться и уйти, тема разговора его заинтересовала.
— Да плевать мне, что ему нравится, а что нет… — Харитон почему-то перешёл на шёпот. — Есть способы заставить его делать только то, что нравится нам — мне и тебе. Ты хоть понимаешь, какая сила, какая мощь и какая власть в этом заключена?!
— Если ты знать, зачем я?
— Во-первых, ты мне друг. — Харитон старательно растянул рот в широкой добродушной улыбке. — Во-вторых, ты единственный человек, которому я могу доверять. В-третьих, мне действительно было бы непросто обойтись без тебя. Есть одно дельце, с которым мне одному не справиться, и пока мы его не сделаем, все наши мечты так и останутся мечтами.
— Что когда делать надо? — Казалось, идея мирового господства становилась Свену всё ближе и ближе. — И какой гарантия, что ты не обманывать?
— Так вот. Помнишь того типа, который нам недавно на берегу попался, а потом пропал?
— Которого ты ногой бить?
— Да — того.
— Мерзкий трус.
— Вот-вот. Однажды он принёс мне одну вещицу, против которой этот самый Тлаа ничего не может. Я тогда всё по инструкции сделал — ворота сюда открылись, и я вошёл. А когда я обратно собрался, он, дубина, в комнату вошёл, и Путеводный диск с места сдвинул. Так что ворота исчезли, и мне пришлось тут зависнуть.
— Что есть такое путеводный диск?
— Эту штуку твой предок Олав Безусый когда-то посеял в Гардарике.
— Что есть посеял?
— Потерял, значит. Я только ради него, диска этого, дом свой сюда перетащил, но здесь его не оказалось. Маркел, скотина, с собой упёр. А раз он снова сюда просочился, значит, диск точно у него. Надо отобрать.
— Какой проблема?!
— А такой проблема, что сидит он сейчас в тюряге, в Тайной Канцелярии, и так просто до него не добраться. Поможешь?
— Я помогать! — тут же согласился Свен. — Только диск — мне.
— Конечно тебе! — Харитон, казалось, даже обрадовался такому условию. — У тебя будет диск, а я знаю, что с ним делать и как им пользоваться. Знаешь, судьба ведь не просто так нас свела с тобой, просто так ничего не происходит. Ты в военном деле знаток, я в магии кое-что соображаю — нам друг без друга никак нельзя. И нечего тянуть. Давай прямо сейчас и нанесём визит к Маркелу. Пойдём, со старухой я уже договорился. Сказал, что родственников навестить хочу, письма отправить.
— Она тебя понять?
— Да какая разница! Она по ночам или спит, или с покойником своим воркует. Ей сейчас не до нас. А если всё будет путём, то завтра поутру мы её просто грохнем! Всё. Вставай и пошли. У тебя пушка с собой?
— Какой пушка?
— Ну, пистолет…
— Ja, natürlich.
Они вышли из гостиной, оставив нетронутые кружки с чаем и непогашенную лампу. До Чаши через хижину Марии вела тропа — полторы версты, не более, но Харитон предпочёл обойти жилище старухи стороной, и им пришлось местами продираться сквозь густые заросли, шарахаясь от взволнованных пичуг, с шумом вылетающих из-под кустов. Свен то и дело разражался отборной руганью на разных языках, спотыкаясь о торчащие из земли корневища, но тут же испуганно затихал, прислушиваясь к шорохам. Когда они пересекли вброд грохочущий горный ручей и впереди показались широкие каменные ступени, ведущие к Чаше, было уже далеко за полночь.
— Ну а теперь постарайся забыть всё, о чём мы с тобой говорили, — предупредил Харитон бывшего наёмника. — Ты вообще лучше ни о чём не думай. Если сможешь, конечно.
Теперь главное — не торопиться или хотя бы делать вид, что не торопишься. Дух Тлаа, Хозяин Чаши, понятия не имеет, что жизнь может быть коротка и что такое спешить. От первой ступени веет теплом, от второй тянет холодом, третья слегка дрожит под ногами, на четвёртой возникает ощущение, что нога погружается в невидимую вязкую тину, от пятой, кажется, оттолкнёшься — и взлетишь, на шестой ноги немеют, но это терпимо, на седьмой хочется уснуть, и, главное, здесь надо не забыть, зачем вообще идёшь — седьмая даёт возможность отдохнуть от странных ощущений. Потом всё повторяется снова в той же последовательности… Если бы рядом не грохотал водопад, то наверняка были бы слышны ещё и звуки, которые издаёт каменная лестница. Свен, кажется, ничего такого не чувствует — ему вообще всё до фонаря, кроме славы и величия. Была б его воля, он все сбережения грохнул бы на возведение памятника себе в центре родного Стогхальма и больше бы ничего не хотел от этой жизни. Но у нормального человека потребности должны расти по мере роста возможностей — незачем размениваться на мелкую месть, перебирать в памяти прошлые неприятности и смаковать радости и удовольствия, которые тоже канули в прошлое — кто был ничем, тот станет всем, стоит только приложить голову.
— Эй, гере Стругач, ты не падать?
Да, этот вояка прав, здесь надо смотреть под ноги — Чаша начинается с полуметрового уступа, о котором почему-то всякий раз забываешь, предвкушая очередной подарок судьбы. Только вот даст ли Тлаа достаточно времени, чтобы успеть всё? И что надо сделать, чтобы Маркел во всём признался? Ну, этим займётся Свен. Только бы не промахнуться… Не обязательно нащупывать мысленным взором то место, где его держат — достаточно будет припомнить его припухшую рожу, его блудливые поросячьи глазки — Тлаа сам найдёт дорогу, Тлаа сам укажет путь.