И в первый раз за всю жизнь Дрейвен поверил в это.
– Я вас не ударил, – повторил он.
– Нет.
Дрейвен привлек Эмили к себе, крепко обнял и прижался щекой к ее макушке.
– Я не причинил вам вреда.
– Нет, но сейчас вы меня удушите.
Дрейвен торопливо обхватил лицо Эмили руками и посмотрел ей в глаза. В этих глазах было такое жаркое пламя любви. В этот момент Дрейвену показалось, что с души его свалилась огромная тяжесть. Он пришел в ярость, но смог себя остановить. Все эти годы он испытывал ужас при мысли о том, что может натворить из-за своего необузданного нрава, прав оказался Саймон.
Он и его отец – не одно и то же. Радость переполняла Дрейвена. И в этот миг он понял, что Эмили будет принадлежать ему. Теперь же. Не важно, что сделает с ним Генрих завтра, потому что он будет жить в этот момент. И будет любить. Даже если это будет стоить ему жизни. Он с радостью заплатит самую высокую цену, чтобы обладать Эмили. За нее он отдаст все.
Дрейвен привлек Эмили к себе и страстно поцеловал.
Она будет принадлежать ему.
От поцелуя у Эмили закружилась голова. Это был поцелуй всепоглощающей страсти. Поцелуй, от которого у нее перехватило дыхание. Она чувствовала Дрейвена всем телом. Застонав от удовольствия, он подхватил Эмили на руки и понес к лестнице.
– Дрейвен, ваша грудь. Ваша нога! – взмолилась Эмили.
– Не важно, – хрипло ответил он.
– Куда вы меня несете?
– Туда, куда хочу.
Эмили обдало жаром при этих словах, и по всему телу прошладрожь предвкушения. Наконец-то он будет принадлежать ей, она будет принадлежать ему!
Наверное, ей должно быть стыдно, она должна испугаться, но Эмили ощущала странное чувство правильности происходящего. Как будто им было на роду написано пережить эти мгновения, каковы бы ни были их последствия.
Дрейвен поднялся по лестнице, вошел в свою комнату и плотно захлопнул дверь. Медленно опустил Эмили на пол и задвинул засов на двери.
Ноги у Эмили дрожали.
– Я даю вам последнюю возможность уйти, пока это еще возможно, – проговорил Дрейвен, стягивая через голову свой сюрко. – Если вы останетесь, вы моя.
– Я ваша, – прошептала Эмили.
Дрейвен принялся торопливо расшнуровывать на ней платье, а Эмили стягивать с него рубашку. Теперь его твердая грудь с выпуклыми мускулами была доступна ее нетерпеливым рукам. И она дала волю всем страстным желаниям, которые испытывала к нему с того мгновения, когда впервые увидела его верхом на белом коне, такого властного, такого сильного, такого мужественного.
Сегодня она даст волю своим фантазиям и узнает в конце концов, что значит быть женщиной.
Эмили осторожно провела пальцем по заживающей ране у Дрейвена на плече, вспомнив, какой у него был безжизненный вид, когда он лежал, раненный, на лугу. Тогда она чуть было не потеряла его.
– Вы уверены, что можете это сделать? – спросила Эмили.
– В этот момент, леди, я могу даже взлететь, – ответил Дрейвен, и Эмили счастливо улыбнулась.
Дрейвен припал губами к ее шее. Волны наслаждения прокатились по телу Эмили, когда его губы прокладывали дорожку от шеи вниз. Она провела рукой вниз по спине Дрейвена, и он вздрогнул от удовольствия. Он никогда в жизни не чувствовал себя так свободно с женщиной. Он ощущал сейчас только это мгновение и только свою любовь. И ее теплое согласие. И он задрожал от силы этих ощущений и от того, что будет обладать этой женщиной.
– Вы прекрасны, – прошептал Дрейвен, глядя в затуманенные страстью глаза Эмили.
Она ответила ему пылким поцелуем. Ее смелость удивляла и восхищала Дрейвена. В мире для него сейчас никого не существовало, кроме Эмили. Кроме ее прикосновений, ее дыхания, ее жара. Она была вся его жизнь, и в этот миг Дрейвен прогнал из своей памяти все дурные воспоминания о прошлом. Он никогда больше не станет вспоминать свое прошлое. Эмили – его прошлое, его настоящее и его будущее. Она принадлежит ему.
Дрейвен снял с Эмили платье и устремил жадный взор на ее великолепное тело. Он еще ни разу не видел ее нагой. Она стыдливо пыталась прикрыться руками.
– Посмотри на меня, – велел Дрейвен. Эмили подняла глаза.
Дрейвен взял ее за руки и развел их в стороны.
– Я не хочу, чтобы ты пряталась от меня, Эмили. – Он взял в руку ее набухшую грудь. – Я слишком долго хотел увидеть тебя такой, а ты прячешься от меня теперь.
Эмили облизнула сухие губы.
– Насколько я помню, это вы убегали от меня, милорд.
– Дрейвен, – поправил он. – Я никогда не хотел, чтобы ты называла меня как-то иначе, и больше я не стану убегать от тебя, Эмили.
И он стал осторожно покусывать мочку ее уха, потом прижал к стене и продолжил ласкать обнаженное тело. Эмили инстинктивно выгнулась вперед. Дрейвен застонал и прижал возбужденную плоть к животу Эмили. Его стон отозвался во всем ее теле, и она ощутила его наслаждение так, как если бы оно было ее собственным.
Дрейвен наклонил голову, обхватил губами правую грудь Эмили и стал языком ласкать сосок до тех пор, пока он не превратился в маленький чувствительный бутон. Потом он осыпал поцелуями другую грудь.
– Дрейвен, – простонала Эмили, дивясь смеси желания и наслаждения, которое он вызвал в ней.
Он принялся руками ласкать все ее тело, опускаясь все ниже и ниже, пока вдруг не коснулся самой чувствительной точки внизу живота. Эмили вздрогнула от этого неожиданного прикосновения.
– Тише, – шепнул ей на ухо Дрейвен, – все хорошо, доверься мне.
И он принялся поглаживать ее в том месте, вызывая все больший восторг.
Вдруг он напрягся и с ругательством отпрянул от Эмили.
– Я сделала что-то не так? – спросила она встревоженно.
Он покачал головой:
– Я не могу ждать, Эмили, я слишком тебя хочу. Она не поняла его слов, но, опустив глаза, увидела, как он возбужден, и кровь бросилась ей в лицо. Дрейвен раздвинул ей ноги коленом и ворвался в нее.
Боль пронзила Эмили, и от неожиданности она ахнула.
– Ты солгал мне. Ты сказал, что это не больно. Дрейвен нежно поцеловал ее в щеку.
– Всему причина – твоя девственность. Обещаю, как только ты привыкнешь ко мне, боли не будет.
Эмили не знала, верить ли Дрейвену. Ей вдруг вспомнились слова Джоанны, предупреждавшей ее о боли.
Дрейвен прижал Эмили к стене и обвил ее ноги вокруг своей талии.
– Посмотри на меня, – велел он.
Эмили подчинилась.
– Если ты помучишься еще пару минут, обещаю, что, когда ты уйдешь отсюда, ты не будешь бояться.