– Женька мой, он хороший был, вы не верьте никому! – воскликнула пьяно Вера, когда Дедков неосторожно нажал ей на больную мозоль, ввернув о его недостойном поведении. – И не бросал он меня!
– Но ведь уехал.
– Уехал… Уехал… Тут еще стоит разобраться, как и куда он уехал. – И она вдруг оглянулась себе за спину, будто там стоять сейчас кто-то мог. – Все странно как-то с его отъездом.
– Да? Почему странно?
Дедкову, например, ничего странного в очередном бегстве Леши-Жени не виделось. Самое заурядное, на его взгляд, бегство. Возможно, он успел заметить вдову погибшего товарища, догадаться, что та его узнала. Вот она и причина его очередного исчезновения. Попробуй теперь найди его!
– Нет. Он никуда не убегал, – продолжала настаивать на своем Вера, налегая грудью на шаткий кухонный стол. – За ним приехали.
– Приехали?! Кто?! Он же издалека был, у него ни родни, ни знакомых, кто мог за ним приехать? Как-то не верится.
– Да, не верится, но это так. Я поначалу не поняла, что происходит. Все вроде нормально, нормально, а тут вдруг занервничал. Идем по улице, он оглядывается. Телефон зазвонит, он вздрагивает. Спрашиваю, что такое? Молчит и улыбается. Забеспокоилась я слишком поздно. Надо бы раньше. И беды бы не было.
– Беды? С чего вы взяли, что беда случилась? – спросил Дедков, а внутри все заныло и затрусилось, знакомым было ощущение, очень знакомым.
Не могла Вера выдумывать, даже в угоду собственным обидам. Стала бы она выгораживать мужика, который, не успев на ней жениться, вдруг взял да и бросил ее. Нет, было здесь что-то, точно было.
– Слушайте, Верочка.
Дедков погладил ее по голому локотку, пытаясь вернуть разговор в нужное русло, она с чего-то начала не к месту клясть своего работодателя. Вспомнила, как тот не дал ей выходных на майские праздники. И на собственную свадьбу не хотел отпускать, еле-еле Женька его упросить сумел.
– А вы не пробовали Женьку искать?
– Так не велел он! – вдруг вскинулась она с обидой. – Неужели бы я сидела, как свекла на грядке, если бы он мне не велел!
– Как велел?!
– Так и велел! Как приехали за ним, он куртку в охапку, поцеловал меня и сказал…
– Приехали?! Кто приехал?! Когда?!
Значит, все-таки он прав, и на след беглого милиционера действительно напал кто-то еще. Кто-то, кроме вдовы. Или…
Или она соврала ему, сказав, что никому не рассказывала про неожиданную встречу с Лехой? И может ли это как-то быть связано с убийством Терехова в ее дворе?! Их будто ждали там. Именно там!
Черт побери! Черт побери все на свете! Одни головоломки! Чем больше он узнает, тем меньше ему становится понятно. Ах, как не хватает сейчас Васьки рядом. Как не хватает. Он бы живенько все разложил по полочкам.
– Так, Верочка. Все очень серьезно, – тряхнул он ее за плечи, обеспокоившись тем, что женщина неожиданно принялась сонно закатывать глаза. – Понимаете, Женька мог в самом деле попасть в беду.
– А он и попал, раз не позвонил и не вернулся, – она всхлипнула, часто-часто заморгав глазами. – Он же любил меня, понимаете!!! И я его… подлеца, любила. А он… А он не позвонил, а обещал. Сказал, жди звонка. Искать не пытайся. Не надо. А то, говорит, проблемы могут возникнуть. А звонка, говорит, жди. Я, говорит, обязательно позвоню. И не звонит!
И она захныкала, начав вслух перебирать все их с молодым мужем счастливые дни, которых и было– то – по пальцам можно легко пересчитать. И заботливый он был, и дочку не обижал, и все по дому помогал. А как уехал, так как сквозь землю провалился.
Кирилл сорвался с крашеной табуретки и со злостью заходил по кухне, натыкаясь на острые углы самодельных шкафов. Вера опьянела и говорить внятно почти не могла. Голова ее клонилась то к одному, то ко второму плечу, глаза без конца закрывались, а она все не хотела выпускать из рук стакана с вином.
Перестарался Дедков, что называется. Сейчас она уснет, и все, пиши пропало. Никакого разговора не получится. А время не терпит! У него Катька пропала! И друг почти на глазах погиб от руки убийцы! Да и самого его еще никто из числа подозреваемых не исключал. А она спать удумала!..
– Вера, кто и когда за ним приехал? – повысил он голос, отобрав таки у нее вино. – Всего два вопроса, и я ухожу!
– Уходишь? Почему? – она попыталась улыбнуться ярко накрашенным ртом, но губы поползли в сторону, и она снова всхлипнула: – Вот и ты тоже… Как Женька мой… Машина была. Людей не видела. Машина ночью подъехала без света, без ничего. Он с кровати вскинулся, будто ждал. К окну подлетел и смотрит. Тут по стеклу камешком тюк. Он и засобирался. Говорит, не ищи, сам позвоню. Так надо. А кому надо?! Когда надо?!
– Номера?! Номера машины не помните?! – Это была последняя надежда на выпрыгивающую прямо из рук нить его поисков.
– Какой номер в темноте, ты чего, парень? – она хихикнула. – Я же не сова! Нет, машину не видно было. Номера тем более.
И тут от входной двери раздался слабый голосок, больше похожий на кошачье мяуканье. Дедков даже не сразу сообразил, что это вернулась с прогулки дочка Веры и что-то говорит им слабым детским голосом.
– Что ты говоришь, малышка? – Метнувшись в заваленную вещами прихожую, Кирилл присел перед ребенком на корточки. – Что ты говоришь?
– Он того дядьку Иванычем назвал, – сильно смущаясь, проговорила девочка, потупив глаза в пол. – Когда уже шел мимо моей кроватки, сказал, что шустрый Иваныч на ногу, вот.
– Больше ничего ты не заметила?
– Нет. Я спала потому что. Мама заплакала, а я уснула. Но дядьку того дядя Женя знал. Он ему и раньше по телефону звонил, я слышала, – опасливо покосившись на дверной проем кухни, шепнула она Кириллу в самое ухо. – И он тоже звал его Иванычем, а больше никак.
– А о чем они говорили, малышка? Когда Иваныч звонил дяде Жене, что дядя Женя говорил?
– М-м-м. – Она сморщила гладкий лоб и принялась накручивать на пальчик кончик белокурой косички. – Я играла… Дядя Женя сказал, что не вернется.
– Куда не вернется?
– Я не знаю. Он просто сказал: «Иваныч, я не вернусь». А потом дядя Женя говорил про деньги.
– К-какие деньги?! – У Дедкова аж голос сел от волнения. – Какие деньги, малышка?!
– Я не знаю. Он просто сказал: «Иваныч, деньги раскидаем потом».
– И все?!
– И все. Больше не звонил. А потом уехал дядя Женя. – Девочка снова покосилась на кухонную дверь и спросила с недетской тоской: – А мама пьяная?
Ох как стало ему нехорошо от этого вопроса. Ох как стыдно. Он ведь Веру напоил. Все надеялся разговорить ту по пьяни. А теперь вот девочка своим невинным вопросом его возьми да укори.
– С ней все в порядке, малышка. Она сейчас отдохнет, а потом…