Марк резко ушел с выпада и сделал шаг назад. Альберт охотно остановился и опустил рапиру. Несмотря на отличную подготовку, оба начали уставать от плотного, насыщенного боя. Тяжело дыша, Марк смотрел прямо в глаза своего соперника, пытаясь до конца осознать открывшуюся ему истину. Альберт, казалось, догадался, о чем он думает:
– Мы оба хорошие бойцы. Думаю, что я сильнее тебя. Но в смертельном поединке, который ты затеял, это не самое главное. Потому что главное в смертельном поединке – дух. Да, да, в теории ты это знаешь. Но на практике… Пойми, дух не так уж бесплотен.
А плоть нуждается в пище. Пища духа – наши эмоции. Ты напитал свой дух ненавистью ко мне. А я свой – любовью к Жанне. А любовь всегда сильнее ненависти. Поэтому я безоговорочно побеждаю тебя.
С этими словами Альберт быстро поднял рапиру и пошел вперед.
Марк никогда не был трусом. Не испугался он и в этот раз. Поняв, что противник больше не собирается играть, он тоже поднял клинок и решительно сделал шаг навстречу. Атака Альберта была быстрой, настоящей, но вполне отразимой. Марк без особого труда перехватил укол сикст-парадом и сразу ответил. Но вместо очевидного в таких случаях контрпарада Альберт использовал более рискованное действие: он сделал перевод и направил свою рапиру прямо в грудь Марка, который уже летел в ответную атаку в прекрасном длинном выпаде. Казалось, обоюдный укол неминуем. Однако Марк недаром был одним из лучших бойцов школы. Даже не пытаясь затормозить свой выпад, он резко подтянул руку к себе, легко отбив контратаку противника батманообразным кварт-парадом и вновь выбросил оружие вперед. Но в этот момент его рапира споткнулась о невесть откуда взявшуюся рапиру Альберта, и…
Марк слишком поздно узнал эту комбинацию. Точь-в-точь, движение в движение, он уже фехтовал именно так, и именно с этим противником. Совсем недавно, несколько дней назад, на том самом турнире. Только в этот раз у них в руках были не флореты, а остро отточенные рапиры. Знаменитый укол Марка…
…и его клинок, как мячик от стены, изменив траекторию, смачно уткнулся в выставленную вперед стопу Марка.
Клинок пробил стопу насквозь, поэтому Марк не смог опереться на ногу. Неловко повернувшись в воздухе, он с размаха ударился об землю, успев, правда, порадоваться, что смог сделать это, не издав ни одного звука. Уже лежа, он сумел вытащить клинок из раны и удержать рапиру в руке, хотя понимал, что дуэль завершена, и в этот раз относительно победителя двух мнений быть не может. Также не могло быть разногласий и в том, что этот укол не нелепая случайность, не глупая перипетия путаных комбинаций, а намеренное действие его противника. Противника страшного и невероятно сильного.
Альберт отступил на пару шагов и молча отсалютовал поверженному. Оба еще не знали, что именно и как надо делать и что говорить в таких случаях. На пару секунд в воздухе повисла неловкая пауза. И в этот момент, почти одновременно, Марк и Альберт услышали стук копыт. Звук быстро приближался. Стало ясно, что этот стук намеренно направляется именно сюда. А еще через несколько секунд из-за деревьев, со стороны дороги, ведущей к элитным загородным поместьям, показалась карета, запряженная парой.
На всякий случай, чтобы не встречать незваного гостя лежа, Марк попытался встать. Альберт поспешил помочь ему, и к тому моменту, как карета остановилась прямо возле башни, оба бойца уже стояли во весь рост и при оружии, правда, один из них вынужден был опираться на плечо другого.
Из кареты вышел, почти что вывалился, тучный пожилой мужчина, увенчанный роскошной седой шевелюрой, в беспорядке выбивающейся из-под цилиндра. Прибывший поспешно, можно сказать бегом, двинулся в сторону Марка и Альберта, тяжеловато опираясь на массивную ирландскую трость и еще по пути весело приветствуя их:
– Марк, Альберт! Мое почтение! Вижу, я немного опоздал к вашей кровавой развязке! Господи, ну ни дать ни взять роман! Ей-богу, роман! Марк, извините меня: был бы мой кучер порасторопнее, а дорога поровнее, да если бы еще мое тело весило поменьше, кровопролитие можно было бы предотвратить! Позвольте же представиться: меня зовут Эжен Перигор.
С этими словами прибывший остановился прямо возле бойцов и, тяжело дыша, приподнял цилиндр.
– Мсье Перигор, – отозвался Альберт, – я заметил, что ваше лицо мне знакомо! Я видел вас на турнире.
– Ну не обессудьте еще раз, чуть запоздал!
– Чуть запоздали, мсье Перигор? А мне кажется, что вы опоздали лет на двадцать. Учитывая, что Филипп Дижон прождал вас здесь всего пять часов, сегодня у вас не было никаких шансов его здесь застать.
Марк вопросительно посмотрел на Альберта. Этот день, похоже, готовил не одно неожиданное открытие.
Мсье Перигор одобрительно усмехнулся:
– Вижу, вы немного осведомлены о некоторых деталях нашей старинной истории! Ну да, конечно, когда один из сильнейших бойцов своего поколения посылает вызов веселому толстяку за то, что тот не оказал достаточного внимания его сомнительным теориям, это забавно. Но неужели мсье Дижон всерьез рассчитывал, что бык добровольно явится на бойню? И действительно прождал пять часов? Да, право, действительно забавно!
– Сомнительные теории маэстро Дижона, – резко вставил Марк, – воспитали десятки бойцов.
– Да, да, конечно, мсье Леро…
– Я вижу, вы знаете гораздо больше, чем я, – боль в ноге заставляла Марка быть особенно агрессивным, – и вообще несколько больше, чем надо знать порядочному человеку. Может быть, раз уж учитель не дождался вас, я смогу заменить его теперь, двадцать лет спустя?!
– Нет, нет, Марк, увольте… У вас сегодня странное влечение к поединкам с предсказуемым финалом!
Пару секунд Марк стоял молча, пытаясь понять, что имел в виду мсье Перигор, а затем с глухим рычанием потянулся в его сторону, угрожающе поднимая рапиру. Альберт поспешил вмешаться:
– Марк, пожалуйста, остынь. Чего вы хотите, мсье Перигор?
– Было бы правильнее спросить, чего вы хотите, Альберт. Я ведь ждал не этой дуэли как таковой. Я ждал, когда вы задумаетесь, усомнитесь… И теперь, когда это случилось, я готов рассказать вам о том, чего вы действительно хотите. И что вы на самом деле действительно ищете… Да, а для этой беседы неплохо бы уединиться в моем особняке, где есть все необходимое: нужные книги, секретные документы, ореховый кабинет, старое вино… Да и нашему другу Марку пора поскорее обратиться к моему лекарю! У него практика совсем недалеко отсюда. Мой молодой слуга Антуан останется и позаботится о вас, мсье Леро, и простите мне старческий сарказм! А нам с вами, Альберт, действительно пора!
* * *
Особняк Эжена Перигора вполне соответствовал характеру своего владельца. Это было старое мрачноватое здание, которое, впрочем, вполне крепко стояло на естественном скалистом фундаменте. Малоизвестный архитектор, видимо, вдохновлялся средневековыми рыцарскими замками, отчего дом приобрел готические мотивы, оброс башенками и узкими окнами. Прилегающую территорию вместе с приусадебными строениями окружала внушительная ограда, и, хотя охраны не было заметно (мсье Перигор, видимо, был сейчас не так богат, как ему хотелось бы), вся усадьба производила впечатление добротной, можно сказать неприступной, крепости.