— Боже правый! Ты голодна, бедная девочка, — пожалела ее Андреа, бросив осуждающий взгляд в сторону Лоры. — Сейчас я принесу тебе сдобную булку и горячего шоколада. Вам тоже, девочки!
Это относилось к близняшкам: перестав волноваться за Киону, они вежливо кивнули.
— Мы собирались поехать на мессу, — добавила хозяйка дома. — Жозеф отвозит меня туда каждое воскресенье, ведь у нас теперь есть машина.
Они купили ее недавно. Лора раздраженно топнула ногой.
— И правда, у Жо есть машина. Я все время об этом забываю и прошу Онезима возить меня. Значит, вы и сами могли бы отвезти девочку в больницу.
— Да, конечно, — согласилась Андреа без особого энтузиазма.
Она отправилась готовить легкий завтрак. Вернулся Жозеф Маруа, вид у него был озабоченный. Он бросил встревоженный взгляд на свою супругу, стоявшую у плиты, и прошел в гостиную.
— Ну как там ваша Киона? — спросил он. — А, пришла в себя! Доктор приедет не раньше полудня. Он у пациента на севере Роберваля. Так мне сказала его жена. Зато у меня есть новости по поводу Мимин.
Он упорно называл молодую женщину ее детским именем.
— Говорите же скорее! — нетерпеливо воскликнула Лора.
— Погодите, дайте отдышаться. Мимин позвонила мэру и просила передать, чтобы мы не беспокоились, с ней все нормально. Если я правильно понял, она звонила со станции, поскольку ее поезд или какой-то другой отправился в путь сегодня на рассвете.
— О Господи, какое облегчение! — вздохнул Жослин. — Слава Богу, все обошлось.
— Если бы наш дом не сгорел, Эрмин позвонила бы нам и я бы не сходила с ума от волнения, — простонала Лора.
— Но он сгорел, дорогая моя! — крикнул ее муж. — Пора уже этим смириться, черт возьми! Ты не воскресишь свой прекрасный дом, причитая с утра до вечера.
— Только представь себе, Жосс! Если бы у меня остались мои деньги, я бы построила точно такой же дом и обставила бы его точно так же, купив такой же рояль, такие же шторы и все остальное…
Лоранс и Мари-Нутта обменялись грустными взглядами. После пожара их бабушка и дедушка без конца ссорились. Сидевшая на диване. Киона ждала окончания перебранки. Андреа положила ей конец, показав на часы.
— Жозеф, я не хочу опоздать на мессу. Нам пора выезжать. Месье Жослин вот завтрак для вашей маленькой больной: два куска булки и чашка теплого молока с шоколадом, поскольку молоко и шоколад предупреждают чувство сильного голода, вызывающего обмороки. Остатки булки и кувшин с молоком для ваших внучек вы найдете на кухне.
С этими словами она развязала тесемки своего фартука и надела легкую куртку. Разъяренная Лора безжалостно разглядывала ее, мечтая выплеснуть на кого-нибудь свой гнев. «Замужество не пошло ей на пользу. Такое ощущение, что она еще больше располнела. Как это отвратительно — иметь такую огромную грудь и бедра! А эти очки на носу — просто ужас какой-то!»
Жозеф покорно взял с вешалки свою выходную шляпу и поправил узел на галстуке.
— Оставляем на вас дом, закройте дверь, когда будете уходить. Жослин, Лора, девочки, до скорого!
Супруги поспешно вышли. Некоторое время спустя на улице Сен-Жорж послышался шум мотора.
— Я сейчас же возвращаюсь домой, — сказала Лора. — Луи болеет, о нем тоже не стоит забывать. Лоранс и Мари-Нутта, я рассчитываю на вас. Помойте свои чашки, соберите крошки со стола и подметите пол.
Жослин в это время занимался Кионой. Он поставил поднос с завтраком на маленький столик рядом с диваном.
— Тебе нужно подкрепиться, милая, — ласково сказал он. — Ты не встанешь с дивана, пока все это не съешь.
— Папа, мне нужно тебя кое о чем попросить, — прошептала Киона. — Это очень важно, поверь мне. Ты не должен мне отказать.
— Разве я когда-нибудь тебе в чем-то отказывал?
— Меня нужно отвезти в Перибонку, вместе с Фебусом, на грузовике Онезима. Он уже как-то перевозил Шинука. Я не могу оставаться здесь. Из Перибонки я доскачу верхом до Тошана.
Жослин не верил своим ушам.
— Киона, не может быть и речи о том, чтобы ты проделала такой путь на лошади, одна.
— Но я хочу, чтобы Фебус провел лето там, вместе со мной! Умоляю тебя, папа, это очень важно. Мне нельзя оставаться в Валь-Жальбере.
— Не нужно капризничать, девочка моя. Осталось немного потерпеть, Эрмин вернется через десять дней, и вы вчетвером отправитесь на берег Перибонки.
Убирая посуду, близняшки прислушивались к обрывкам разговора.
— У Кионы проблемы, — прошептала Лоранс на ухо сестре. — О! Это я во всем виновата. Мне не нужно было просить ее отправляться в прошлое.
— Вовсе она туда не отправляется! — тихо ответила Мари-Нутта. — Это просто сны, образы, и возможно, она их выдумывает.
— Что вы там замышляете? — спросил Жослин из гостиной.
— Ничего, дедушка, — как всегда хором, ответили они.
В следующую секунду они обе стояли на пороге комнаты и настойчиво смотрели на Киону. Странная девочка опустила свои янтарные глаза.
— Я вынуждена рассказать правду папе! — внезапно воскликнула она. — Папа, ты должен помочь мне покинуть поселок. Иначе я и правда умру.
Поезд в Квебек, тот же день
Эрмин сидела напротив Родольфа Метцнера. Выпив по чашечке кофе в вагоне-ресторане, они вели долгий и интересный разговор. Всех пассажиров пересадили на другой поезд, следующий в Квебек.
Поговорив об операх, опереттах, симфониях и классических балетах, они перешли к более современной теме: производству музыкальных пластинок.
— Я бы так хотел, чтобы ваше дивное пение было записано, мадам! — настаивал швейцарец своим хриплым голосом. — Только представьте, какое удовольствие вы доставите тем, у кого нет возможности слушать вас в театре!
— Конечно, что было бы замечательно!
— Повторяю вам, я в вашем распоряжении. Вам просто нужно приехать в Нью-Йорк, где расположены мои офисы и студия звукозаписи.
— Я хорошо знаю этот город, мне часто доводилось там бывать. Но прежде, чем принять решение, я должна подписать другой контракт. Мне предложили сняться в музыкальной комедии в Голливуде. Это будут мои первые шаги в кино, и признаюсь, меня это немного пугает.
— Вы на большом экране! — воскликнул он. — Да вы за несколько дней превратитесь в звезду!
— О! У меня далеко не главная роль. И киностудия довольно скромная. Тем не менее, хотя им уже понравился мой голос, я должна научиться танцевать чечетку… Мой муж не в восторге оттого, что мне придется уехать так далеко на несколько месяцев, но разве у меня есть выбор? Моя мать тратила столько денег на нас с детьми! Я считаю своим долгом помочь ей, в свою очередь, особенно после такого удара судьбы, лишившего нас всего.