В этот час в четырехкомнатном номере гостиницы нас было всего трое – я, Тронк и Файтах.
Позади меня на ковре расположился Тронк. До меня время от времени доносилось его глупое хихиканье. Даже не поворачиваясь, я догадывался, чем оно вызвано. Он изучал купленную на улице скабрезную газетку, состоявшую в основном из рекламы борделей и объявлений о наложницах по контракту – почти исключительно азиатках и чернокожих – с подробными объемными фото во всех позах. Это стало любимым его занятием в последнее время. Того и гляди, начнет у нас клянчить монету на поход в веселый дом.
Файтах сидела в своей комнате, которую она делила с Ильдико, и, наверное, смотрела что-нибудь по голо или спала.
Сама Ильдико с Рихардом, Секером, Ингольфом и Дмитрием гуляла по городу.
Мидара и Тая находились тринадцатью этажами выше, в спортивном комплексе нашего отеля – у них (в большей степени, конечно, у капитана) была очередная тренировка по рукопашному бою. Там же уныло тягал железо Орминис – если он только не сбежал, чтобы потратить жалкие карманные деньги, выдаваемые нам каждые три дня князем, на пиво в одном из многочисленных баров, что разбросаны по этажам нашего обиталища.
А я сидел у закрытого окна, смотрел на залитый светом и укрытый тьмой Лигэл и размышлял.
Как я уже упоминал в самом начале, миров, где жизнь напоминала бы райскую, мне не встречалось, и слышать о них тоже не приходилось.
И этот мир, весьма резко отличаясь от всех известных нам, в этом исключением не был.
А отличался он действительно весьма сильно.
Хотя в генеалогии и названиях, даже мифах здешних народов, насколько я их успел узнать, и улавливалось кое-что общее с моей родной планетой.
Прежде всего, совсем другими были природа и климат.
Начать с того, что границы ледников проходили по Скандинавии, Дании и Чукотке. Атлантика замерзает зимой до широты Британии (тут она – не остров), да и летом плавучие льды создавали изрядные проблемы кораблям.
Средиземное и Черное моря были огромными пресноводными озерами, отрезанными от Мирового океана и периодически покрывавшимися льдом (чем в древности частенько пользовались завоеватели). И так далее, и тому подобное.
И естественно, народы тут жили совсем другие, пусть в чем-то похожие на те, что жили в большинстве других миров.
Условно говоря, белые люди – в диапазоне от светловолосых европеоидов до черноволосых и носатых мунраосов, похожих на древних кельтов, – населяли Евразию от Волги до Желтого моря и Памира.
В Европе до Урала жили народы, похожие на кавказцев и албанцев.
На Кавказе, Балканах и Ближнем Востоке обитали какие-то племена, похожие на угро-финнов. Индостан населяли не пойми кто – что-то среднее между цыганами, тюрками и греками.
Узкоглазые и смуглокожие монголоиды жили примерно на территории южного Китая, в Индокитае и в Австралии, где смешались с чернокожими аборигенами, и на многочисленных островах Индийского океана – островов этих было несравненно больше, чем у меня дома. Самым большим из них был Сахул – огромный массив суши между Азией и Австралией.
И только Африка оставалась Африкой – копты и туареги на севере, негры на юге. Правда, Сахара была мировой житницей, а крайний юг материка – сплошными джунглями.
Что до Южной Америки, то там жили вовсе не индейцы, а кто-то вроде арабов. Северная… ну, о ней разговор особый и невеселый.
Было еще одно важное отличие, и именно оно в наибольшей степени и определило судьбу этого мира. Америка и Азия не были разделены водой.
Путь между ними проходил там, где у нас плещется Берингово море. Между ледниковой арктической пустыней и тайгой с одной стороны и берегом моря с другой лежала относительно неширокая полоса легко проходимой суши, по которой и шла единственная дорога, связывающая Евразию и Америку, называемую тут Каоран. Правда, когда-то она называлась по-другому.
Случилось так, что тут в свое время возникли две соперничающие между собой мировые империи.
Первая занимала почти всю Азию – от Каспия и Уральского хребта до несуществующего тут Берингова пролива и от ледников до Индийского океана. На древнем, ныне вымершем языке она именовалась «Таххар», что в переводе значило просто «земля». Так ныне называется вся эта планета – во всяком случае, официально.
Вторая объединила весь североамериканский материк.
Таххарцы, как уже говорилось, именовали ее Каоран, а как звали ее сами жители, теперь уже, наверное, не известно никому.
Что было до возникновения Таххара, общедоступные источники умалчивают – те, во всяком случае, до которых мы пока что добрались.
Учебник всемирной истории для средней школы начинается со слов: «Как неопровержимо свидетельствуют летописи, первым государем империи Таххар был Хайгет I, возвысившийся до своего положения благодаря великому уму и воинской доблести». Что вполне можно понимать как «успевший перерезать глотки всем соперникам в борьбе за власть». А насчет Каорана не говорится даже этого.
Неудивительно: история (если не считать официозных хроник) была тут не в почете. А то, что писали в книгах, перевиралось вольно или невольно столько раз, что и сами таххарские историки уже не могли отличить правду от вымысла или заблуждения.
А между тем история у этого мира была, видимо, довольно интересной. Вот, к примеру, такая деталь – в одной из двух прочитанных нам исторических книг содержалось упоминание о высокоразвитой цивилизации, по некоторым данным существовавшей тут еще задолго до наступления последнего ледникового периода. И более того – тут были обнаружены ее следы.
Покинутые невесть сколько веков города из базальтовых блоков на тихоокеанских островах. Руины еще более величественных городов в африканских джунглях и южноамериканских нагорьях – да не одна-две находки, а буквально десятки. Стелы с непонятными надписями по берегам Европы…
Но не будем отвлекаться.
Итак, тут возникло две империи.
В первой, то есть Таххарской, правил император, и она чем-то напоминала довоенную Японию.
Во второй вся власть принадлежала органу, в учебниках называемому советом олигархов. Различия этим, конечно, не исчерпывались, но мне как-то недосуг было выяснять детали. Точно так же недосуг было вдаваться в многократно перевранные историками подробности: по чьей вине это соперничество приняло характер непримиримой вражды, отравившей многие поколения и в итоге отправившей проигравших в небытие.
Соперничество продолжалось больше семисот лет и вылилось в одиннадцать больших войн.
Начинали это противоборство всадники на мамонтах и арбалетчики, а заканчивали уже реактивные истребители и бронированные армады.
Последняя война длилась двадцать с лишним лет.
Как уже говорилось, тут был сухопутный мост между двумя континентами, и евразийская империя сполна использовала этот факт.