Увы…
– А если вместо ритуала попробовать провести заклятие «Вызов Извне»? – неожиданно произнёс хозяин квартиры, выведя чуда из задумчивости.
– Без ритуала Камень не проснётся, – вяло отмахнулся чуд.
– Но если вы узнаете, где он находится, будет легче придумать следующий шаг. – Чел подскочил на диване и хлопнул по небольшой подушке ладонью. – До сих пор мы пытались нащупать магические потоки, которые идут от убийц к Камню, а что, если нужно действовать наоборот? Что, если связь односторонняя?
– Мы всё равно её обнаружили бы, – махнул рукой Вебер.
– Односторонние линии проще замаскировать, – продолжил своё Корнюшин. – И включаться они могут не всегда.
– Гм…
– И если Камень скрыт не только землёй, но и магией, то вероятность его обнаружения именно «Вызовом Извне» весьма высока.
На этот раз чуд не издал ни звука, но явно задумался, прищурившись на продолжающего спать кота. Секунд двадцать он не спускал с вальяжного зверя глаз, а затем медленно произнёс:
– Согласен: мы не в том положении, чтобы брезговать тем или иным заклятием.
– Совершенно верно. – Корнюшин кивнул в ответ, поднялся, вышел в соседнюю комнату, возможно, она служила ему кабинетом, через секунду вернулся и протянул чуду бумажный лист, покрытый рукописным текстом. – Мой почерк, надеюсь, разберёте?
– Ну, до этого ведь разбирал, – ухмыльнулся Виктор, выкладывая на стол пару банкнот.
И поднялся.
– Время не ждёт.
Получив заклятие, а вместе с ним – направление для дальнейших действий, молодой чуд явно заторопился. Однако «экстрасенс» сделал вид, что не понял причину этой поспешности:
– К шасу собираетесь?
– К Магару? А зачем? – удивился Вебер.
– Так ведь «Вызов» требует дополнительных материалов, – напомнил колдун. – Они у вас есть? Краска на крови самоубийцы, проклятый жемчуг…
– Чёрт… – Чуд скривился. – А ведь ещё «батарейки» с магической энергией понадобятся… Штуки четыре, не меньше.
– Вот видите.
– Спасибо, что напомнил.
– И «монету крови» не забудьте, – легко бросил Корнюшин. – Может, пригодится.
На этих словах чёрный кот – как будто понял, о чём речь! – поднял голову и удивлённо уставился на собеседников.
– «Монета крови»? – Карие глаза Вебера стали холодными. – Зачем?
Этот артефакт использовался при жертвоприношениях, только при жертвоприношениях, и именно поэтому молодой чуд насторожился.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, Виктор, – ответил Корнюшин, пристально глядя на собеседника, – что, поскольку простая кровь, пролитая на Круг Символов, до сих пор не дала никакого эффекта, надо вам одного из маньяков… убить.
На несколько мгновений в гостиной воцарилась гнетущая тишина. Сколько она продержалась, трудно сказать – возможно, прошёл всего миг, а возможно, и целая вечность, но закончилась она тихим, но очень жёстким вопросом Вебера:
– Ты идиот?
– Вы…
– Я тебя спрашиваю! Ты что мне предлагаешь, а? Ты знаешь, что со мной сделают, если Великие Дома узнают о жертвоприношении?
– А вы знаете, что в старину подобные ритуалы без них не обходились, – не обидевшись, ответил колдун. – Вам нужен Чёрный Камень?
Снова тишина.
– Нужен?
– Не обходились, – помолчав, согласился чуд.
Он выглядел растерянным. Потому что – и в этом молодой рыцарь никак не мог признаться челу – до сих пор ему убивать не приходилось.
– Вижу, вы сомневаетесь, – заметил Корнюшин. – И потому хочу сказать, что моё предложение – лишь предложение. Вы сами решили искать Чёрный Камень, а я лишь высказываю мысли, касающиеся этого поиска.
– Плохие мысли.
– Какие есть…
– До свидания.
Виктор сухо кивнул челу и быстро покинул квартиру, не одеваясь, а лишь прихватив с вешалки куртку.
Кот и колдун проводили его молчаливыми взглядами.
Виктор и сам уже задумывался о необходимости жертвоприношения, но гнал эти мысли, в надежде отыскать Чёрный Камень другим способом. И пусть запертые в землянке убийцы действительно заслуживали смерти, становиться их палачом Вебер не желал. Но во время разговора понял, что Корнюшин прав: крови, которую он просто «проливал», наполняя символы, не хватало для ритуала.
Нужна жертва.
Настоящая жертва.
Самая настоящая…
* * *
Сегодня Емельянову, мягко говоря, не везло, и всё ложилось одно к одному: смерть арестованного, разбор полётов в управлении, путешествие на другой конец города к напарнику, который зачем-то выключил телефон… А теперь ещё и выезжавшая из двора Гамбулова машина облила его водой из лужи чуть ли не с ног до головы и умчалась, не остановившись и даже не притормозив, чтобы извиниться, перед орущим полицейским.
Чертыхаясь, Василий позвонил в домофон.
– Десятая, – хрипло ответил динамик через пару секунд.
«Слава богу, дома!» – обрадовался Емельянов и спешно прошептал:
– Игорёк, это я, Вася. Открывай.
– Открываю…
Когда Емельянов поднялся на третий, Гамбулов уже ждал его в дверях. Он был в шортах и майке, с мокрыми волосами и красными глазами – видимо, только из душа.
– Ты куда пропал?! – без прелюдий накинулся на друга Емельянов.
– Да батарейка села, – отмахнулся Игорь, пятясь, дабы Василий мог войти в прихожую.
– А городской телефон?
– С ним ерунда какая-то уже три дня творится: не прозванивается никто. Я хочу на станцию сходить…
– Да подожди ты со станцией! – Емельянов несколько секунд недоумённо смотрел на приятеля, после чего продолжил: – Ты действительно ничего не знаешь?
– Чего?
– Смирнов умер. От разрыва сердца.
– Какой Смирнов? – не понял Гамбулов. – Гришка? Из второй роты?
– Нет, маньяк, которого Семёныч и Литвинов вчера взяли.
– Кто?
– Ты сбрендил? – не выдержал Вася. – Ты ж его ночью в сортир водил. Мужик из одиночки.
– Я? Его? – Гамбулов смотрел на Емельянова точно так же, как тот – на него: словно на сумасшедшего. – Опомнись, Вась, нам на смену только вечером.
Несколько секунд полицейские таращились друг на друга, после чего Емельянов качнул головой:
– Мы с тобой прошлой ночью дежурили.
– Где?
– Где положено.
– Наша смена с третьего на четвёртое.