– Это нарисовал мой дорогой Беллу. Он говорил, что это символ матери-солнца.
– А еще что? – не унимался Гарр.
– Я не знаю.
– Твой Беллу, чем он занимался?
– Он, как почти все здесь, был пастухом. А еще воином и вождем племени бедос.
– Эта хижина не похожа на жилище вождя…
– Здесь было больше вещей и даже тканый ковер. Но после того, как он ушел в обиталище Богини, мне пришлось все обменять на еду.
– Отчего он умер?
Горделивая улыбка, появившаяся на лице Иарисы, когда она заговорила о своем спутнике, сменилась страдальческой гримасой.
– Его убили.
– Кто?
– Люди Унмарилуна Эланоа, сына прокаженной свиньи.
Гарр вздрогнул. Он чувствовал, чувствовал, что в этих почти безлюдных местах отыщет след.
– Кто такой этот Унмарилун Эаноа?
– Мерзкий сукин сын из племени барето из Лиги. Его изгнали из клана за убийство. От него отрекся даже собственный отец. У него есть небольшое войско, состоящее из таких же темных личностей, как и он сам, и он продает свои услуги всем, кто готов хорошо платить. Они явились сюда однажды ночью и, не говоря ни слова, убили Беллу. Можешь представить, что они сделали со мной, хотя по неизвестной причине сохранили мне жизнь.
Женщина говорила очень быстро, почти не переводя дух. Ярость, сверкавшая в ее глазах, противоречила ее добродушной внешности, и Гарр знал, что она без малейших колебаний перерезала бы горло своему насильнику, если бы ей предоставилась такая возможность.
– И его убийца не сделал и не сказал ничего такого, что могло бы объяснить подобное преступление? – спросил он.
– Он только сказал: «Одним хранителем меньше». Но я не понимаю, что это означало. И он, пока насиловал меня, изрыгал сплошные непристойности.
– И ты не знаешь никого, кто смог бы объяснить значение этого символа?
– Наверное… нет… хотя да. Есть тут один старик, Лакиде, который разбирается в старинных символах.
– Как ты думаешь, он захочет со мной поговорить?
– Мы, бедос, не любим чужаков.
– Но мы ведь уже не чужие… – улыбнулся элузо. – Может, ты могла бы ему меня представить…
– Они снова начнут плохо обо мне говорить.
– Кто?
– Жители селения. Когда Беллу убили, все ожидали, что, несмотря на бесчестие, я соединюсь с другим мужчиной. Но я отказалась, предпочтя жить в одиночестве в этой хижине, которая была нашим очагом.
– А старик…
– Я тебя к нему отведу.
Иариса улыбнулась и снова стала веселой женщиной и нежной любовницей, какой предстала перед ним накануне вечером. При свете дня Гарр убедился, что она очень миловидна и способна удовлетворить запросы любого мужчины, включая и его самого.
– Подождите меня здесь, – приказал он парням, которые наконец открыли глаза.
– Если хотите позавтракать, есть яйца и молоко, – добавила женщина.
В деревне бедос каменные хижины были выстроены по кругу, в центре которого находился колодец. Некоторые хижины располагались в стороне от круга, но их было не больше полудюжины. При виде Гарра и Иарисы некоторые жители останавливались и глядели им вслед, но большинство продолжало заниматься своими делами. Были и такие, кто демонстративно поворачивался к ним спиной, но женщина продолжала идти вперед, не обращая на них внимания. Наконец она подошла к ближней к колодцу хижине, но не вошла, хотя дверь была открыта.
– Лакиде, – позвала она, – Это я, Иариса.
– Входи.
Сидевший у огня старик обратил свой потухший взгляд в сторону двери и улыбнулся в знак приветствия.
– Я привела чужеземца, который хочет тебя о чем-то расспросить, если ты ему это позволишь.
– Кто ты? – спросил старик.
– Гарр, сын Кейо.
– Подойди.
Элузо исполнил требование старика, и тот ощупал его лицо и руки.
– Ты воин.
– Я им был, – уточнил Гарр. – Моего города Элуза больше не существует. Шесть лун назад захватчики фрей его разрушили и убили всех жителей.
– Но не тебя.
– Да, я остался в живых.
– И что ты здесь ищешь, сын Кейо?
– Я хочу понять, что означает этот символ.
С этими словами Гарр извлек из мешочка амулет и вложил его в ладони старика. Несколько минут Лакиде сидел, поглаживая маленький диск, проводя пальцами по изображению четырех округлых сфер, похожих на соединенные в центре и вращающиеся вслед за солнцем капли воды, а затем глубоко вздохнул.
– Как попал к тебе этот предмет? – спросил он.
– Он принадлежал моему отцу. Он передал его мне на смертном ложе, но я не знаю его значения.
– Это символ солнца, дочери Амари, колеса жизни, этапов человеческой жизни, силы, которая управляет Природой, стихий, связи четырех сторон Энды: севера, полудня, востока и запада. Это иттун, пакт, объединяющий людей и Богиню. Я уже давно не держал в руках ничего подобного. С тех пор, как отдал свой собственный амулет своему дорогому и любимому сыну. Наверное, его забрали у него убийцы. – Голос старика сорвался, и несколько мгновений он молчал, снова собираясь с духом. – Много зим назад вожди племен собрались на Священной Горе и заключили пакт. Они поклялись, что, когда это потребуется, они объединятся для совместной борьбы с врагами Земли Энды, забыв о былой вражде и разногласиях. Они поклялись в этом кровью, своей и своих потомков. С тех пор все и пошло. Умирая, они передали это обязательство своим детям, а те, в свою очередь, своим. Но я боюсь, что об этом стало известно кому-то еще. Какая-то мощная и черная сила уничтожает Хранителей Пакта. Иттуны один за другим исчезают вместе с памятью наших народов. Я не знаю, сколько их еще осталось, но ты по-прежнему связан клятвой, которую принесли наши предки.
– Но мой отец не был вождем племени. Он был всего лишь воином, в одной из битв лишившимся руки. И он никогда ничего мне не рассказывал об этом амулете.
– Не обманывайся, может, он ничего тебе не рассказал, потому что слишком долго с этим тянул. Либо Амари призвала его к себе раньше срока. Но если у него был иттун, он также был Хранителем. А теперь им являешься ты.
– Какого черта!
– Можешь соблюдать Пакт или забыть о нем. Решать тебе.
– Сколько всего было медальонов?
– Столько, сколько племен в Энде.
Старик замолчал и закрыл глаза.
– Пойдем, – произнесла Иариса, беря элузо под руку.
– Я должен узнать больше.
– Он больше ничего тебе не скажет. Я хорошо его знаю.
Они вышли под недовольные взгляды собравшихся у колодца соплеменников Иарисы и в странной тишине покинули селение. Женщина уверенно шла впереди Гарра, ни на мгновение не переменившись в лице. Она уже привыкла к неодобрительному отношению к себе клана. Тем не менее Гарр сжимал рукоять меча и, не поворачивая головы, поглядывал то направо, то налево, готовясь при любом подозрительном движении пустить в ход оружие. Он расслабился, только когда они вышли на тропу, спускавшуюся к хижине Иарисы.